Татьяна Тихоплав - Идущие по пустыне

Если бы вы оказались на Солярисе, то островки памяти мгновенно предложили бы подобного рода зоны к вашим услугам и вы бы могли себе позволить вытворять то, о чем вы говорите.

– То есть существуют некие зоны или зона, которая является инструментом претворения в реальность того, что хочет заказчик?

Аструс : Очень точно.

– У нас есть знакомый Игорь Витальевич Арепьев, который ходил на ту сторону. Так он рассказывал…

Аструс : То, что вы сейчас выразите, – да. Это есть.

– …рассказывал, что там и деревья, и дороги, и цветы такие же, как у нас, и сущности одетые, обутые, они подходили к нему, слушали, спрашивали. Это правда или неправда?

Аструс : Это правда, при условии выражения в островках памяти. Информацию, которую Стругацкие обозначили, они дали не по своему представлению, а им это было раскрыто.

– Мы сейчас не о Стругацких, а об Арепьеве…

Аструс : Фактически то же самое, это допустимо.

– То есть это не то, что он видел, а то, что ему было раскрыто в памяти?

Аструс : Да.

– То есть в определенной степени это его фантазия?

Аструс : Не совсем фантазия, это близко к островкам памяти, описанным в Солярисе.

– Просто невозможно понять, что же представляет собой потусторонний мир, где находятся умершие.

Аструс : Потусторонний мир нельзя понять в действиях, но в смысловых предположениях это можно сделать.

Постарайтесь представить такую ситуацию: человек достигает такого уровня развития, когда по своим прихотям может попадать в зону островков или в зону памяти. И в зоне памяти люди способны получать все, что хотят. Вопрос формулируется так: в какой степени это будет иллюзией? Ответ: зависит от цели. Если цель будет утрачена, то это не будет иллюзией. Будет реальность. Но если цель будет изменена, то это будет иллюзией.

– То есть если у человека в зоне памяти есть цель, то все, что он хочет получить, будет иллюзией?

Аструс : Обязательно, потому что это поле внимания.

– И наоборот: если цели нет, то в зоне памяти люди получают нечто реальное?

Аструс : Да. Это уже будет поле действия.

– Мыслительный аппарат человека сформулировал цель. С нашей точки зрения эта цель является во всех существенных фрагментах объективной реальностью. Мы это объясняем тем, что человек может сформулировать цель, только опираясь на свой собственный опыт и знания.

Аструс : Цель не отражает реальность, это фантазия.

– Значит, именно поэтому если цель есть, то это иллюзия. Да?

Аструс : Да.

– Уточните, пожалуйста. Было сказано, если человек имеет цель в зоне памяти, то все, что с ним произойдет, это иллюзия. Как может появиться цель, если человек в потустороннем мире находится в упокоении, полуспит? Или цель надо сохранять при умирании?

Аструс : Это не зависит от вас. Даже находясь в состоянии сна, вы не контролируете себя, и цель сохраняется. Сущность сама себя определяет и начинает выражаться, беря это за основу.

– И появляется цель?

Аструс : Не появляется, а вырабатывается.

– Скажите, Аструс, а в потустороннем мире есть переживания?

Аструс : Ниша переживаний есть, а понятие переживания отсутствует.

– А ощущение переживания есть? Они там переживают что-нибудь?

Аструс : Да, но не так, как вы представляете.

– А как?

Аструс : Как вы во сне переживаете?

– Смотря какой сон.

Аструс : Вот именно, в зависимости от того, какой сон. Вот и там такое переживание как бы такое, но другого рода.

– Значит, все-таки они там переживают какие-то чувства?

Аструс : Как только вы так скажете, сразу начнут представлять, что они там переживают так же, как вы здесь. Но там по-другому.

– Однажды на прием к Кретову пришла девушка, которую сопровождал ее умерший дядя. Юрий Васильевич, расскажите о дяде.

Кретов : Ко мне на прием пришла моя пациентка Катя. Когда она вошла в кабинет, я увидел над ней ее умершего дядю, который ее сопровождал. Катя пришла с проблемой по здоровью, и я решил ей о дяде не говорить. И в тот момент, когда я это решил, он вдруг ударил меня. Я это увидел и, главное, почувствовал как мгновенную потерю сознания. Хорошо, что сидел. Если бы я шел или стоял, то наверняка покачнулся бы. Я тут же сказал Кате о ее сопровождающем, и она ответила, что дядя снился ей всю ночь.

– Когда Юрий Васильевич решил не говорить ей о дяде, тот его ударил. Разве он не переживал какие-то чувства, когда пришел в ярость и ударил?

Аструс : Юрий Васильевич чувствовал удар телесного характера?

– Нет, энергетический. Это же сущность пришла. Она же не могла ударить телесно.

Аструс : Пришедший мог и убить. Есть то, на что он имеет право и на что не имеет. Это потому что возникают определенного рода связи. Совпадает он по определенным внутренним принципам энергоинформационным или не совпадает.

– Хотелось бы уточнить: при каких условиях он мог бы убить? То есть какие внутренние энергоинформационные принципы могут не совпасть? И тогда он убьет.

Аструс : Если бы Кретов в мыслях носил замыслы против кого-то и настраивался на убийство, тогда дядя мог бы его убить. И это могло случиться в виде инсульта или инфаркта. В данном случае в виде инсульта.

– У людей довольно часто и совершенно неожиданно возникает инфаркт или инсульт. Не связано ли это с воздействием умерших, которые не совпали с внутренними принципами человека?

Аструс : В значительной степени, да.

– Но нас сейчас интересует даже не это. Раз дядя ударил, значит, он ощущал какую-то ярость, или он в абсолютно аморфном состоянии просто взял и «шлепнул» ладонью?

Аструс : Он не ощущал, но он знал, что это единственно возможная связь с этой реальностью.

– Они там «знают»?

Аструс : Знают. Они там воспринимают.

– Они даже знают, что будет впереди?

Аструс : Знают. Если бы вы только узнали, что они знают, вы бы ахнули. Но они вдруг перестают все знать, когда идут на рождение. Но когда существует тело накопительности, тогда идущий четко знает, что он идет. Это в данном случае об Итигэлове [6].

– Но Итигэлов один на семь миллиардов.

Аструс : Не один. Их порядка 7000.

– Это все равно 0,0 десятых в рамках человечества.

Аструс : Есть такое. Но если бы все сделали то, что сделал Итигэлов, психосфера человечества начала бы раскачиваться, сжимать и разжимать земной шар. И мог бы произойти взрыв планеты, поскольку внутреннее напряжение ядра стало бы нестабильным.