Наталья Сытина - Заговоры волховской целительницы на поиск, привлечение и возвращение любимых

Четыре зарницы, четыре сестрицы: первая Мария, вторая Марфа, третья Марина, четвертая Макрида; подите вы, сымите тоску и великую печаль с гостей, с властей, со кручинных потюремных людей, солдатов новобраных и с малых младенцев, которые титьку сосали и от матерей остались. Наложите ту тоску и телесную сухоту, великую печаль, на раба Божьего ( имя ), чтобы он, раб Божий ( имя ), не мог бы ни жить, ни ходить, ни лежать, ни спать, все по мне, рабе Божией ( имя ), тосковать да ко мне возвращаться. Тем словам и речам ключевые слова, аминь, аминь, аминь.

Выйду я на улицу, на Божий свет, посмотрю в чистое поле. В чистом поле есть 77 медных, светлых каленых печей, на 77 медных, на светлых каленых печах по 77 яги-баб, у тех, у 77 яги-баб, есть по 77 дочерей, у тех, у 77 дочерей, есть по 77 клук и по 77 метел. Помолюся и покорюся я, раба Божья ( свое имя ), этим яги-бабовым дочерям : « Ой, еси, вы, яги-бабовы дочери, присушите и прилучите раба Божия ( имя ) к рабе Божией ( свое имя ), метлами следы запашите, муками заклучите, бейте, убивайте подпятную жилу, бейте, убивайте подколенную жилу, бейте, убивайте корекористый дуб, бейте, убивайте медны калены печи. Коль горят пылко и жарко медные печи, так же бы раб Божий ( имя ) пекся и калился во всякое время, во всяк час, утра рано, вечера поздно, о середки дня, о полуночи, о утренней заре и на вечерней, на нову и на ветху месяцу, и на перекрое месяца. Не мог бы он, раб Божий ( имя ), ни жить, ни быть, ни пить, ни есть, во сне не засыпал, в питие не запивал, в еде не заедал, с добрыми людьми во беседы не засиживал, все меня, рабу Божию ( имя ), на уме держал. И казалась бы я, раба Божия ( свое имя ), светлее светлого месяца, краснее красного солнышка, любе отца, матери, толще и сильней всего M и py крещеного. Ветры-ветерочки, буйны вихорочки, спущу я с вами свои слова, свою стать, на свою сторону, где ее найдете, тут ее возьмите – на широкой улице, во мшанной херомине, во дверях-воротах.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа; аминь. Встану я, раба Божья, благословясь, пойду, перекрестясь, из избы дверьми с улицы за ворота в чистое поле, перекрестясь. В чистом поле попадете мне, рабе Божьей ( имя ), двенадцать ветров вихорев детей. Ая, раба Божья, спрошу: куда вы пошли? А мы пошли за моря в поморье под пещеры зажигать. Ая, раба Божья ( имя ), вам помолюся: вы не ходите за моря поде пещеры зажигать, а подите ко мне, рабе Божьей ( имя ), зажгите курни, запалите сердце сердцем, легкое легким, живот с животом, тело с телом, кровь с кровью, чтобы казалися рабы Божие ( имя, имя ) друг дружке краше красного солнца, светлее светлого месяца, любимее отца и матери. Как крещеный человек без хлеба поесть соли не может, ни жить, ни быть, так бы они, рабы Божье, не могли друг без друга ни дня не быть, в ночи бы не засыпали, слюнами не заплевали, словесно не заговаривали друг друга во всякой день, во всякой час … Друг друга ухом не слышат и глазом не видят, тоскуют и горюют. И как ухом услышат и глазом увидят друг друга, радуются и смеются, веселятся днем при солнышке, а в ночи при месяце и при чистых звездах, ветхе и молоде, на исходе и на перекрой, рано и поздно, на утренней заре, на вечерней заре, во всякую бы пору не было бы им покою, рабам Божьим. Как соли жгут и варят, так бы у них, рабов Божьих, горело и кипело сердце с сердцем, легкое с легким, живот с животом, тело с телом, кровь с кровью жгло и горело, с животом и черною печенью, чтобы сердце их тлело, горело век по веку, отныне по веку. В коем слове помешался или в коем позабылся, заднее назад, а переднее наперед, за сто слов вперед будь моя воля во веки плотней заморского нерукосозданнаго булата. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.