Наталья Степанова - Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 12

Дочь родилась слабенькой, тихонькой, словно понимала, что лишняя в семье. А я вдруг всем сердцем ее полюбила. Всю свою любовь нерастраченную ей подарила. Да вот беда, напророчила я ее погибель, когда носила в себе и желала смерти. Прожила моя доченька два годика и умерла».

Из письма:

«Моя свекровь – человек пьющий, никчемный и скандальный. Много у нас в семье было из-за нее неприятностей. Но виновником нашей самой большой беды стал ее злой язык. Узнав, что я беременна, она стала без конца повторять: «Чтобы он околел, оглоед проклятый, расплодят нищету, а самим жрать нечего».

И еще всякие страшные слова говорила, которые мне не хватает духу повторить, ведь они касаются моего ребенка.

Родился мой мальчик больным, промучился четыре годика и угас как свечка. Погубила эта дрянь моего сыночка!»

К сожалению, встречаются и такие люди, которые по злобе могут навлечь несчастья или даже погибель на дитя еще в материнской утробе. Вот почему я хочу еще раз предупредить вас, мои дорогие читательницы и ученицы: будучи беременными, не ввязывайтесь в ссоры, остерегайтесь вздорных людей, иначе может произойти несчастье. Но в любом случае, как бы вы ни были осторожны, обязательно прочитайте оберег на еще не родившегося ребенка. Заговорные слова читают над водой, которой затем умываются по женским дням (среда, пятница, суббота).

На океан-море есть остров,

На острове том столб медный.

Посылаю я к тому столбу медному

Все слова лихие, посулы плохие.

Чур, не мне, Божьей рабе (имя),

И не моему плоду.

Подите, все посулы, на мертвую воду,

На океан-море, на лихой остров,

К медному столбу.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

В этом случае всю свою жизнь он будет подвергаться всевозможным опасностям. Поэтому такого ребенка нужно обязательно заговорить, чтобы отчитать все беды и продлить его век. Заговорные слова читают над водой и потом левой рукой умывают ею младенца. Затем ребенка обтирают пеленкой, оставшейся после его крещения. Слова заговора такие:

Умою я раба Божьего (имя) левой рукой,

Утру его крещеной пеленкой,

Будет он моим заговором спасен,

От семидесяти семи бед заговорен:

От опасной болезни, от скорой смерти,

От огня-пламени, от зверя бегучего,

От гада ползучего,

От скорбей и оговора,

От тюремного запора.

Прошу себе в помощь единого Бога Христа,

Мать Пресвятую Богородицу,

Святых угодников, святых целителей,

Ангелов-хранителей, избавителей.

Прошу на помощь небо и солнце, месяц и звезды,

Зори и ветры, воду и землю.

Прошу помощи у росы, у леса, у плода,

У поднебесной у воды,

У града и снега, у всего белого света.

Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Важно: обряд проводится только по нечетным дням!

Из рассказа Акуленко О. С.:

«Летом тысяча девятьсот восемьдесят пятого года мы гостили в деревне у свекрови. Ее дом стоит у реки, а дети всегда к воде тянутся. И вот, благодаря младшему сыну Володе, которому на тот момент было всего три года, старшая доченька Катюша не утонула.

Помню этот день так хорошо, как будто все происходило вчера. Свекровь, я и Вова сидели на кухне. Неожиданно Вова заплакал, схватившись за голову ручками. На мой вопрос: «Где больно?» – он ответил: «Мама, Катя там тонет» – и махнул рукой в сторону реки.

До сих пор не знаю, почему я поверила трехлетнему малышу – наверное, меня испугало выражение его лица и я поняла, что он не шутит. В общем, я бросилась к реке, крикнув свекрови, чтобы она оставалась с внуком.

Никогда еще в своей жизни я не бегала так быстро. Еще издали я увидела, как барахтается в воде моя Катенька. Еле-еле мы ее потом откачали. Позже я поняла, что Володя увидел тонущую Катю еще до того, как она в действительности стала тонуть, иначе я бы не успела.

С тех пор мой сын больше никогда ничего не предсказывал, ни о чем не предупреждал. Он обычный мальчишка, таких вокруг сотни тысяч. Но то, что Катя осталась жива, целиком его заслуга или Господа Бога, Который с помощью невинного ребенка предупредил меня об опасности».

Из рассказа Мосиной Полины Петровны: «Было мне тогда, как сейчас помню, чуть больше четырех лет. Я сидела на диване и играла в куклы, а мама в это время полола грядки в огороде. Неожиданно я почувствовала резкую боль в затылке и непроизвольно схватилась за голову. Перед глазами все плыло, казалось, будто я падаю в бездонную яму.

Потом я «увидела», как отец берет ружье и целится в маму. Медленно-медленно, в кино еще так бывает, она бежит к крыльцу, пытаясь найти спасение в доме. Рот ее перекошен в немом крике, но звуков я не слышу, словно уши мои заложило ватой.

Наконец она добежала до двери, отец нажал на курок – и мама медленно опустилась на крыльцо. Все ее тело было в крови. Но на этом кошмар не закончился. Отец передернул затвор и выстрелил в себя. И тут вдруг я отчетливо почувствовала запах крови, смешанный с запахом пороха.

Из рассказа Бельченко Игоря Анатольевича, хирурга: «У меня в палате лежала женщина, которую я должен был оперировать. В день операции, рано утром, меня окликнула из спальни моя семилетняя внучка Маша. Я зашел к ней, удивившись, что она не спит: было шесть часов утра. Маша попросила, чтобы я сел к ней на кровать, и сказала:

– Деда, у тебя есть больная, которую зовут Люба?

– Есть, и наверняка не одна.

– Нет, я про ту тетеньку, которую ты будешь сегодня оперировать. Деда, она умрет.

– С чего ты, Маша, это взяла? – спросил я ее, думая о том, что мою больную действительно зовут Любовь Васильевна. Но внучка не могла об этом знать. Я никогда не обсуждаю дома свои рабочие дела – у нас это не принято.

Маша помолчала, как бы решая, стоит ли говорить дальше, ведь я могу рассердиться. Наконец она сказала:

– Я видела комнату, в которой под яркой лампой лежала женщина. Там был ты, а еще несколько человек в халатах. Ты сказал: «Ну что, Люба, начнем?» Тетенька ответила: «Явам верю». А потом она заснула. Позже вы все пытались ее спасти, но она умерла.