Наталья Степанова - Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 06

Есть остров, вокруг вода.

Не та вода, что земляная,

А та, что в женщине, нутряная.

Посередь острова столб каменный,

Он то холодный, то пламенный,

Не гнется и не ломается,

Когда нужно вздыбается.

Так бы и у меня, раба Божьего (имя),

Стояли семьдесят семь жил на едину жилу

От женского взгляда,

От ее тела бела,

От младого лика до старой бабы,

Красоты писаной и страшной, как жаба.

Стойки и крепки

Семьдесят семь жил и одна жила,

Так бы всегда и было.

И чтобы не сгубила меня, раба Божьего (имя),

Ни колдуница, ни злая вдовица,

Ни ревнивая девица,

Ни ее мать, ни ее кума

И ни сатанина сама.

Будьте же вы, мои слова, крепки,

Как коршуна когти, цепки,

Как огонь, горячи.

Прячу свои ключи

В утробу ту, что в гробу.

Никто те ключи не возьмет,

Мужское дело мое не перебьет.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Стоит золотой дворец,

А в нем булатный ларец.

В том ларце веселая птица-петух живет,

Не ест и не пьет, а все о курах мечтает,

Все кур покрывает: черных и белых, рябых и серых.

Встает рано, голову поднимает,

Всех курей покрывает.

Так бы ты ретиво вставал, покоя бабам не давал.

Пока тот ларец булатный не сломать,

Жила моя крепко будет вставать,

Что турий рог, что дубовый сук,

Ярче огня на женскую плоть,

На полое место.

Во веки веков. Аминь.

Стоит в чистом поле

Могила забыта,

В том гробу тело зарыто.

Кость не гнется, не ломается,

Но и с места не поднимается.

Не я, раб Божий (имя), в том месте,

Не мои это кости.

И чтобы тело мое поднималось,

И чтобы жила моя не ломалась.

Как правда,

Что в поле могила забыта,

Как правда,

Что в ней тело зарыто,

Так правда, что жила моя не сломается

И, когда нужно, пусть поднимается.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

От Христа

И Спасовой руки

Замок у Богородицы,

Ключ в Ерусалиме.

Вода в реке, вода в колодце,

Пыль на дороге,

Пыль на тропе, мужская сила во мне.

Не перебить,

Не сломить,

Не отговорить.

Коса плетется,

Замок мой замкнется.

Ключ потеряется,

Замок не открывается,

Наговор не сломается.

Дуб крепок, мой ствол булат.

Пока сучок тот живет,

Никто мое тело вниз не свернет. Аминь.

Ранехо-раненько,

Скоро-скоренько

Петух взлетает, голову задирает,

На кур смотрит,

К ним бежит.

Так бы мое тело вздымалось,

Слабостно не ломалось.

Был бы я, как черен бык:

На всякую скок и прыг.

Марино марилось,

Варино варилось,

А тело своего добилось.

Аминь. Аминь. Аминь.

«Мне уже сорок пять лет, и всю жизнь я презирала тех, кто пьет спиртное, несмотря на то что я работала на винном заводе. Началось все с того, что, еще будучи подростком, я как-то в компании выпила немного ликера и мне стало так плохо, что меня откачивали целый вечер. С тех пор при одной мысли о выпивке меня начинало тошнить.

Когда мой муж стал попивать, я его немедленно бросила, так как не хотела, чтобы наши дети видели подвыпившего отца, который мог стать для них плохим примером. Начала я жить своей жизнью: не хорошо и не плохо, так, как все. Растила детей, замуж не выходила – не звали. Но, в отличие от других женщин, я не думала о неудавшейся личной жизни. Мне было хорошо с моими детками, и никто другой мне не был нужен. Потом подросла моя доченька, вышла замуж за иностранца и уехала к нему на родину. Я ничуть не расстроилась, а, напротив, даже была рада за нее. Чего же переживать, если твой ребенок счастлив? К тому же и муж ей достался хороший: добрый, работящий, со своим домом.

Потом мой сын закончил учебу, уехал в столицу и там со временем неплохо устроился. Может ли обычная женщина из провинциального городка желать большего?

Но и на этом подарки судьбы не закончились – я снова вышла замуж. Вся моя нежность, которая так долго копилась, теперь досталась моему второму мужу. Как мы жили, теперь так немногие живут. Мы любили друг друга безумно, торопились наверстать упущенные годы. Нам всегда было о чем поговорить, чем заняться, и даже если мы просто сидели молча в одной комнате, нам было хорошо. И тут в наш дом пришла беда…

Однажды в замечательный летний день мы отправились в лес на пикник. Нашли прекрасную поляну, от которой до реки было рукой подать. Но на поляне мы были не одни: вокруг нас было много людей, играла музыка. Муж пошел искупаться, а я тем временем задремала.

Разбудил меня шорох: кто-то копался в наших пакетах с едой. Я подумала, что это муж вернулся, и открыла глаза. Но каково же было мое удивление, когда я увидела, что в сумках рылась цыганка. Естественно, я возмутилась. Цыганка мне ответила, что хотела лишь посмотреть, нет ли пустых бутылок. Мы стали с ней ругаться. Я кричала ей, что здесь отдыхают приличные люди, а не отвратительные алкоголики и бутылки она пусть ищет в другом месте, подальше от нас. Так, слово за слово, мы начали оскорблять друг друга. Я была уверена, что она хотела обворовать меня и просто придумала, как ей казалось, хорошую отговорку про пустые бутылки. Поэтому я не стеснялась в выражениях и назвала ее грязной воровкой. Видимо, мои слова сильно задели цыганку.

Уходя, она прокричала:

– Ты меня еще попомнишь! Ишь, цаца! Не пьет она. Бутылок у нее пустых не бывает. Будут! Только одни бутылки у тебя и будут! Алкашка!

– Я не алкашка, – зачем-то начала я оправдываться, – я вообще не пью.

– Не пила – так запьешь… – После этих слов цыганка безумно захохотала.