Александра Давид-Ниэль - Тайные учения Тибета (сборник)

Его поведение не было поведением нищего; он выражался вежливо, но не зажато. Он сам установил величину милостыни, которую просил, и теперь, спокойно глядя мне в глаза, ждал моего ответа.

«Вы не похожи на нищего, свами [96] , – сказала я, – мне кажется, вы настоящий джентльмен. Я хорошо знаю, что отшельник должен просить только пищу, но эта древняя традиция теперь очень редко выполняется представительными членами вашего ордена».

«Я получил высшее образование в английском университете, – ответил он. – Когда я возвращался к себе на родину, вспыхнула эпидемия чумы; мои отец, мать и жена – все умерли. Мной овладело отчаяние; я попросил посвящения в отшельники и сразу же начал свои странствия. Я прибыл сюда вчера вечером…»

Трагическая история, рассказанная мне этим человеком, могла быть подлинной. Недавно чума собрала страшную жатву и в Бенаресе.

«Что вы можете сделать с восьмью аннами? – спросила я. – Я с удовольствием дам вам несколько рупий на самое необходимое».

«Спасибо, – ответил мне мой собеседник. – Восемь анн будет вполне достаточно на сегодня. Завтра мне больше не потребуется помощь».

Я настаивала, но безрезультатно. Спустившись в сад, я вручила ему сумму, которую он просил. С вежливым поклоном он взял деньги.

Спустя три дня после этого случая я пошла на могилу известного отшельника Башкарананды, которую я иногда посещала в память о старом святом, ученицей которого я была в годы моей юности. Когда я подошла близко к этому месту, я натолкнулась на группу людей, возглавляемую моим отшельником – джентльменом. На лице его последователей я увидела выражение невероятного усердия, столь свойственного индусским ученикам, сопровождающим своего мастера.

Он двигался со спокойной уверенностью. Бамбуковый шест с завязанным тройным узлом и оранжево-розовым бантом из марли, символом отказа от трех миров [97] , в его тонкой коричневой руке уверенно упирался в землю, напоминая пастуший шест. Он узнал меня, скромно улыбнулся и почти незаметным жестом указал своим украшенным лентами шестом на небольшую группку своих приверженцев.

«Вы видите, – говорил его жест, – я гуру, и мои преданные ученики – число которых растет – выполнят любое мое желание. Ваших восьми анн было вполне достаточно».

Пока импровизированные гуру с удовольствием обсуждают философские идеи, подвергается опасности только мозг ученика, но когда они начинают обучать физическим упражнениям, появляется опасность для здоровья их тела.

Это особенно верно для всего, что касается дыхательной гимнастики. У тех, кто невнимательно относится к подобным упражнениям, могут возникать различные проблемы – кровохарканье, разрыв барабанных перепонок и прочие неприятности.

Это разумно – научиться хорошо регулировать естественные функции тела, но абсурдно применять к ним насилие. Никакой подлинный мастер мистики никогда не будет рекомендовать своим ученикам использовать методы, которые могли бы оказаться вредными для них.

Действительно, дыхательные упражнения, выполняемые в местах, где воздух идеально чист, могут быть весьма полезными, но это всего лишь методы, изобретенные для того, чтобы обеспечить ментальное спокойствие.

Будда, который отверг физические методы брахманистов – после того, как полностью опробовал их, – не придавал в своем духовном методе особого значения дыхательным упражнениям, возможно, он даже полностью отказался от них. Использование буддистами некоторых из этих методов может происходить из-за того, что некоторые ученики возвратились к ним после смерти Мастера. Поскольку Будда никогда ничего не писал сам и поскольку легенды о его беседах появились в письменной форме только после его смерти, мы не можем сказать ничего определенного по этому вопросу.

Однако канонические Священные писания примитивного буддизма просто упоминают «рассуждения о вдохах и выдохах» как способ взрастить внимательность, и, естественно, такие упражнения входят в состав методов ментального обучения.

Мы можем привести в пример так называемую «медитацию тела», одну из «четырех фундаментальных забот». Эта практика описана следующим образом: «Ученик удаляется в лес, к подножию дерева или в какое-то другое уединенное место. Там он садится, скрестив ноги, тело вертикально, и концентрирует сознание.

Сначала он делает вдох, затем он делает выдох. Делая длинное дыхание, он ощущает его и думает: «Я делаю длинный вдох». Точно так же, когда он делает короткий выдох, он осознает это. Когда он делает длинные или короткие выдохи, он ощущает их.

Он думает: «Я собираюсь сделать вдох» или «Я собираюсь выдохнуть» и действует соответственно, обучая себя успокаиваться и все лучше справляться с этой физической функцией».

К чему ведет эта практика? Комментарий буддистского монаха (Преподобный Ньянатилока), хорошо сведущего в ортодоксальных традициях тхеравадинов, объясняет это следующим образом: «затем ученик, посредством наблюдения за своими вдохами и выдохами, достигает четырех трансов. Первый транс освобождает от похоти, гнева, слабости, беспокойных мыслей, сохраняя при этом способности рассуждения, сомнения, достижения экстаза, счастья и ментальной концентрации. После подавления рассуждений и размышлений, но при сохранении экстаза и счастья ученик обретает душевное спокойствие и единство сознания, которое рождается из концентрации. Это второй транс. После подавления экстаза ученик обретает хладнокровие, его чувства бодры, полностью осознаваемы, он испытывает в своем сердце ощущение, относительно которого мудрецы говорят: «Счастливо живет человек хладнокровный и с думающим сознанием». Это третий транс. И далее, когда ученик отвергнет и удовольствие, и боль, отринет прошлые радости и печали, он вступит в состояние спокойствия, свободного от радости и боли, в нейтральное состояние чистого разума – состояние четвертого транса».

Он медитирует в своем сознании, на чем базируются вдох и выдох, и обнаруживает, что вдох и выдох предполагают существование тела. Тело, однако, есть всего лишь название для четырех главных элементов и свойств, зависящих от них, а именно – глаз, ушей, носа, языка, тела, формы, звука, запаха, вкуса и т. д. Сознание возникает в результате контакта чувств и соответствующих им объектов, а через сознание возникают все пять Аспектов Существования: ментальный аспект, состоящий из восприятия, ощущений, субъективных формаций, сознания и материального аспекта, то есть формы.