Сергей Куликов - Лууле Виилма. Душа лечит тело: Последний семинар мастера, воссозданный учениками

Нет, это святые своего уровня, а если мы здесь живем, то должны уметь остаться человеком. И тогда к нам приходит столько материальных благ, сколько необходимо для жизни в материальном мире. Людям даже не приходит в голову мысль о возможности самостоятельно духовно нормализовать свою жизнь.

Приведу пример. Недавно со мной встретился один бизнесмен. У него была довольно большая фирма, которая оказалась на грани банкротства. И он взялся за дело – ведь, когда кажется, что уже ничего нельзя сделать, всегда остается ещё одна возможность. И этот человек ухватился за эту возможность. Начал духовно освобождать материальные проблемы, проблемы свой работы: деньги, бизнес-планы и т. п… Он озвучивал свои проблемы и отпускал их. Его дела перестали ухудшаться! Какое-то время они стояли на месте, а потом бизнес стал подниматься! На это ушел год.

Но через год он обнаружил, что у него пошли плохо семейные дела. То есть раньше проблемы тоже были, но из-за того, что были плохи материальные дела на работе, он не был готов заниматься семейными вопросами.

Я сказала ему: "Освободите свои семейные проблемы, освободите духовно свою материальную жену. Освободите духовно все проблемы: и духовные, и материальные". Он посмотрел на меня большими глазами и говорит: "А разве это тоже можно освободить?" Я говорю: "Конечно, Господи". Он говорит: "А я и не знал". Такой вот, обязательный человек.

Неважно, что у вас на душе – духовная проблема или материальная. Неважно, мужчина вы или женщина. Все проблемы можно освободить из своей души, как освобождают заключенного из тюремной камеры. Наша тюремная камера – это страхи нашей души.

Мужчина – творец материального мира.Но так как он человек, он дух, и у него тоже есть духовные, душевные и материальные невыученные уроки, и он учится по-своему.

Если каждый из нас научится решать свои проблемы, то всем от этого будет хорошо.

Часто проблема начинается из-за женщин. Почему? Потому, что у женщин есть грех на душе. Здесь у нас времени мало, чтобы подробно поговорить, в чём суть дела. Это будет в моих будущих книгах. Но я подчеркиваю: проблема греха – это проблема, которую человечество само выдумало.

Грех – стресс, которого нет в природе. Греха нет.А если мы выдумаем себе грех, тогда мы уже воспринимаем его на каждом шагу, в каждой следующей жизни, и в оценке других. Так мы становимся всё более грешными. А грешный человек должен искупить свой грех через страдания. Видите, "должен". Не было бы греха, не было бы и стресса обязательности.

Обязательность – стресс головы, который, как лопатой, бьет нам без перерыва по голове: "надо", "надо".И не даёт нам возможность задуматься – а действительно ли это нужно? Или вообще-то не нужно?

Нет! Нужно, и всё! И только дети начинают протестовать. Ребёнку-то всё ровно, называют его плохим или хорошим. А тот ребёнок, который подавляет в себе желание протестовать, тот получает себе заболевание протеста – аллергию. А ведь принципиально все заболевания начинаются с аллергии, от жизни без свободы. От жизни, которая только обязывает.

Но ведь люди пришли жить по свободной воле. То есть из любви.

Итак: не было бы греха, не было бы и обязательности искупить грех через страдания. А страдания убивают чувства! А человек – это чувство. Человек – единственное существо, испытывающее настоящее чувство, которое называется любовью.

Вопрос: Скажите, а почему дети бывают очень непослушными? Иногда кажется, что они делают все специально назло родителям.

Ответ:

И мы имеем дома такого маленького террориста, да?

Да, ребёнок – зеркало и отражение родителей. Если ребёнок – маленький террорист, то этим жизнь говорит: «Родители! Перестаньте быть большими террористами!»

Что это означает? Видите, ребёнок защищает себя уже заранее, может быть, вы еще ничего не сказали, ничего не сделали, ни звука не издали, только подумали о чём-то. Вы не заметили, вы не следили за этим, но ребёнок уже начинает требовать, кричать, психовать по-всякому. Действительно, часто видно, что ребёнок провоцирует родителей, как будто хочет, чтобы в семье началась ссора. Да, и хочет! Он этим говорит, что родители, будьте честными, не играйте в кошки-мышки друг с другом, освободите из собственной души то, что вы не хотите выражать. Не играйте хороших, интеллигентных людей, которые хотели бы в душе своей так сказать, так поставить всё на место, навести свой собственный порядок. Просто ребёнок показывает, что вы с женой на самом деле хотите.

Вот у меня очень хороший учитель – это мой внук. Когда он родился, все было нормально, все было красиво. А когда ему исполнилось две недели, я поняла: «Господи, он протестует против чего-то». Я сразу начала задумываться, что это. Потом мой внук подрос, и стало видно: ребёнку полгодика, а он протестует на абсолютно всё "так называемое хорошее". Абсолютно.

Если пойдешь к нему, спросишь у него относительно того, что хочешь ему предложить: «Нужно тебе это?», то он не протестует. А как только подойдешь, дашь что-то или сделаешь что-то, хорошее на твой взгляд и полезное, уходишь – сразу протест! И такой протест, что просто никак его не успокоить.

Такая вот была проблема. Конечно, мне нужно было задуматься, что это означает. И я поняла. Поняла, что мой внук не хочет от послушности стать глухим. Потому что слишком послушный ребёнок – это такой ребёнок (да и взрослый человек, конечно), который всегда слушает всех хороших людей. Все эти хорошие люди чего хотят от него? Хотят, чтобы ребёнок был хорошим, тогда и им, взрослым, будет хорошо. А ребёнок, значит, должен делать все, что хотят взрослые. Но наступает момент, когда ребёнок не хочет быть хорошим человеком, не хочет слышать команд хороших людей, потому что они уничтожают его свободу, его свободный выбор. А это святое дело – свободный выбор ребёнка.

И мы в нашей семье все договорились, и мама, и папа, и бабушки, и дедушки, что если мы любим ребёнка, то надо и уважать его. Ребёнок ведь человек – у него есть право выбора. И мы все начали у него спрашивать, когда предлагали свое хорошее, нужно ли это ему. Да, мы спрашивали у такого маленького ребёнка, и он был для нас действительно очень хорошим учителем где-то до двух с половиной лет. Сразу было видно, где мы сделали ошибку. И по мере того, как мы исправляли свои ошибки, ребёнок переставал помаленьку протестовать.