Наталья Степанова - Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 18

Я получила письмо от одного мужчины, которое не может не навести на размышления. Вот это письмо:

«Уважаемая Наталья Ивановна, Вашу книгу дала мне моя мама, Терентьева Таисия Потаповна. По Вашей книге она вылечила себе гангрену. Врачи хотели ей отнять ногу, но мама не дала, сказала, что если она и умрет, то с двумя ногами. “Не хочу лежать в гробу с одной ногой”, – сказала она.

Мама у нас очень хорошая, вырастила шестерых детей. Среди нас нет ни одного алкоголика, все мы получили образование, и мы все ее очень любим за доброе сердце.

Когда она заболела, мы были в отчаянии. Моя сестра где-то достала Вашу книгу и стала ей заговаривать гангрену. Вы не представляете, нога была вся черная. Но я был свидетелем того, как после прочтения заговоров на ноге появились вначале белые участки кожи, а потом осталось лишь несколько темных точек, которые вскоре тоже исчезли. В результате гангрена была побеждена. Теперь мама забросила костыли и ходит даже без палочки. Врачи только диву даются, но мама не велела рассказывать им, как мы ее лечили, а вернее, заговаривали ее ногу.

Вот так Ваша книга спасла жизнь нашей маме.

А теперь я обращаюсь к Вам, Наталья Ивановна.

Я внимательно прочитал все Ваши книги. Мне нравится, что люди могут с их помощью общаться друг с другом, делиться своими знаниями и набираться опыта у других.

Вот я и решил, что, может быть, прочитав мою историю, кто-то сумеет сохранить свою семью. В первую очередь я обращаюсь к мужикам: послушайте, мужики, мою историю и не торопитесь бросать своих жен.

Как я уже говорил, родители у нас были добрыми, но строгими. Мы никогда не видели мать и отца пьяными или с похмелья. Они осуждали пьяниц, а мы, дети, это запоминали. То, что я с отвращением отношусь к спиртному, – это заслуга моих родителей.

Мужики, если вы не хотите, чтобы ваши дети валялись пьяными под забором, не пейте сами, и этого будет вполне достаточно, так вы подадите пример своим сыновьям.

Наталья Ивановна, я себя не нахваливаю, не хвастаюсь, просто все, о чем я сейчас рассказываю, имеет непосредственное отношение к моей истории.

После армии я встретил свою будущую жену. Полюбил так, что дрожал, только заслышав ее голос. Что бы я ни делал, она всегда была перед глазами. До самой свадьбы боялся: вдруг она за меня не пойдет? А другой подруги жизни я тогда себе и не представлял. Мечтал иметь от нее детишек.

На свадьбе душа и сердце мои ликовали. Ее личико в окружении воздушной фаты казалось мне самым прекрасным на свете. Млея, я глядел на нее и готов был за нее жизнь отдать, не задумываясь.

Потом у нас родилась двойня – дочь и сын. Сына назвали, как меня, – Алеша, а дочь, как жену, – Светлана.

Не знаю, где я силы черпал, только все успевал: и дома, и на работе, и в институте – хотелось, чтобы жена мной гордилась.

Но время шло, и мы с ней менялись. Стал я замечать, что в постели мне с ней уже не так хорошо, как было прежде. Будто кто-то шептал мне на ухо: грудь-то у нее обвисла, животик появился, кожа не такая гладкая, морщинки появились – стареет. В общем, я ее больше не хотел, хоть и любил. Но любил как-то не так, как прежде, а как любят родных людей. Сказали бы мне, к примеру, что нужно отдать за свою семью жизнь, я бы отдал, а вот спать с женой не мог.

Несколько раз Света пыталась со мной поговорить об этом, спрашивала, не болит ли что, подсовывала мне “Золотой конек”. Я пил, но понимал, что она просто мне уже надоела и вряд ли мне это средство поможет.

А потом мой заместитель попросил меня взять его сестру секретаршей. Моя прежняя секретарша уходила на пенсию, и я сказал, что не возражаю против назначения.

Когда пришла эта женщина, молодая, с высокой грудью и тоненькой талией, у меня невольно забилось сердце. Я без конца вызывал ее к себе в кабинет, чтобы еще раз насладиться нежным ароматом ее духов, полюбоваться идеальной фигуркой и грудью в глубоком декольте.

Всякий раз в груди разливалось приятное тепло и внизу живота щемило так, что я готов был схватить это нежное, прекрасное создание и подмять под себя.

В конце концов так оно и случилось. Леся не отбивалась и не оттолкнула меня, она будто ждала этого момента. Не успел я моргнуть глазом, как она скинула свою кофточку, под которой не оказалось лифчика. Ее поцелуй был так сладок, что я чуть не потерял сознание. Мы безумствовали, целыми днями занимаясь с ней любовью: в кабинете, в машине, в сауне, в бассейне и на даче.

Мне тогда казалось, что я помолодел и стал ее ровесником, а ведь ей было только двадцать лет, мне же – почти пятьдесят.

Однажды я понял, что боюсь ее потерять. Было это под Новый год. Леся заявила мне, что не намерена проводить Новый год в одиночестве и либо я отпраздную с ней, либо она позаботится о своем досуге сама. Короче говоря, она мне ясно давала понять, что рядом с ней будет другой мужчина.

Я сказал ей, что Новый год буду встречать с семьей, но около двенадцати часов ночи сорвался из-за стола и поехал к Лесе. В своем воображении я нарисовал себе ужасную картину, от которой у меня ум заходил за разум. Я представлял себе молодого крепкого парня, обнимавшего мою любовницу.

Но Леся оказалась одна, и я с радостью подумал: “Это значит, что она чистое, невинное создание и действительно любит только меня!”

Я даже не думал о том, что в этот момент моя жена сходит с ума от волнения. Для меня в тот момент существовала только Леся.

Я задаривал ее подарками, купил ей золотые украшения, машину, шубу, а потом однокомнатную квартиру – хотел ее всем этим привязать к себе. Однако в то время я еще не думал о разрыве со своей женой.

А потом у нас с Лесей начались бесконечные ссоры, она плакала, обвиняла меня во всех смертных грехах, ставила мне ультиматумы… Но мы быстро мирились, как, впрочем, и бывает в таких ситуациях.

Жена все понимала, но боялась разрыва, поэтому пыталась мне во всем угодить и откровенно унижалась передо мной. Конечно же я ее жалел, но слишком сильно хотел быть с Лесей и оправдывал свое поведение. Я думал: “Никогда я жене не изменял, я их с детьми обеспечил, не виноват же я, в конце концов, что она больше меня не интересует как женщина. По чему я должен себе отказывать в удовольствии, я ведь не собираюсь с ней разводиться, не я первый, не я последний изменяю своей жене. Я не хочу терять последнюю возможность насладиться женским телом, да еще каким!”

И перед глазами тут же вставало красивое тело моей молодой любовницы. Я ее хотел, и я ее получал. Мысленно я называл ее “мой котенок”. Но моя кошечка стала выпускать коготки, которые наращивала в дорогих салонах.