Гэри Р. Ренард - Исчезновение Вселенной. Честный разговор об иллюзиях, прошлых жизнях, религии, сексе, политике и чуде прощения

«Есть одно главное отличие в роли посланника Небес, которое выделяет его от назначенных миром. Послания, которые они приносят, предназначены в первую очередь для них самих. И когда они будут готовы принять их сами, могут они передать их дальше, и придать им все, чем они должны быть. Как земные посланники, они не пишут сами те слова, которые несут, но становятся их первыми получателями в самом истинном смысле, получая для того, чтобы приготовиться отдавать» [6].

Гэри: Я понял. И я это делаю — иногда.

Артен: Вообще-то довольно часто. Просто в определенных обстоятельствах тебе требуется некоторое время, но твое постоянство в наступающем рано или поздно прощении всех и всего производит впечатление. Отсрочки, от которых ты сумеешь избавиться, увеличивают время твоего покоя — а разве это не немедленная цель?

Все проходят свои личные уроки прощения, и когда они следуют Святому Духу и прощают вместе с ним, и передают все, что делают, под его контроль, они — как и ты — достигнут немедленной и со временем долгосрочной цели Курса. Как говорит всем Джей в Руководстве:

«Следовать наставлениям Святого Духа значит позволить себе быть избавленным от вины» [7].

Он также говорит в этом же разделе:

«Потому не думай, что следование указаниям святого Духа необходимо только из-за недостаточности твоих способностей. Для тебя это путь из ада» [8].

Гэри: Я в это верю. Теперь ты проповедуешь хору, парень. Мне всегда нужно напоминать — и ты все равно не со мной говоришь, правда?

Артен: Правда, приятель.

Пурса: «Курс чудес» — представление абсолютной истины, которая, как мы говорили, может быть сведена всего к двум словам, но принята будет лишь тем разумом, который к ней готов. Даже через две тысячи лет слова «Бог есть» по-прежнему останутся абсолютной истиной, а Бог — совершенной Любовью. Настоящая правда не меняется. Однако для того, чтобы принять ее, требуется обучение разума, которое обеспечивает Курс. Некоторые могут не выбрать готовность в этой жизни. Они хотят, чтобы значение Бога и мира было открыто их собственным идеям. Ничего страшного, если именно этого они хотят сейчас. Но как спрашивает тебя Джей в своем Курсе:

«Стал бы Бог оставлять значение мира для твоей интерпретации?» [9].

Гэри: Опять его заумные риторические вопросы.

Пурса: Да. Нелегко быть скромным, когда ты все знаешь. В целом, как мне кажется, я неплохо справляюсь.

Артен: Что касается тех, кто желает соединиться с ним, как мы, — для нас честь соединиться с тобой. Потому что, как заявляется в Курсе ближе к концу Руководства:

«Через тебя проводится в мир невидимый, неслышимый, но истинно сущий» [10].

Пурса: Мы любим тебя, Гэри. А теперь мы прощаем тебя, если ты устроишь такую вечеринку, словно на дворе 1999 год.

«Воплощение страха, сосуд греха, бог виновных и повелитель всех иллюзий и обмана — мысль о смерти кажется могущественной» [1].

Однажды вечером я был в торговом центре за тринадцать миль от дома и видел, как молодого человека пырнули ножом — для этого района происшествие необычное. Я смотрел, как он пробежал по парковке, ввалился в аптеку, зажимая рукой разрезанное горло, а потом упал посреди зала, полного покупателей. Затем человек в ужасе перекатился лицом вниз и истек кровью до смерти.

Ни я, ни другие ничего не могли сделать для несчастного: его рана была неизлечима. Я помогал сдерживать толпу и заставлял людей отойти, чтобы быстро прибывшие санитары скорой помощи могли выполнить свою работу. Время от времени я оглядывался на убитого и удивлялся тому, сколько крови помещается в человеческом теле. Пока он лежал на полу, лужа крови, лившейся из его горла, полностью окружила тело и образовывала около него постепенно расширяющийся овал. Толпа проходила мимо молча, словно глядя на открытый гроб во время похорон, онемевшая от мысли о смерти, окружавшей всех нас.

Хотя я участвовал в этой жуткой сцене, у меня не было ощущения, что она реальна. Глядя на тело, я мысленно сказал ему: «Это не ты. Это не мы. Все мы — Христос». Тело, кровь, мысль о смерти; ничто из этого не казалось мне более реальным, чем увиденное в кино. Не то чтобы я не способен испытывать шок. В неудачные дни я реагировал по-прежнему. Но именно этот набор образов сделал для меня очевидной нереальность тела и то, как противоречива была мысль о том, что человек может содержаться в таком хрупком и ненадежном сосуде. Жизнь этого молодого человека закончилась, едва преодолев треть обычного путешествия; все его надежды, мечты, страхи и радости вернулись обратно в иллюзорный разум, из которого пришли. Разве это можно было называть жизнью?

Позднее я спросил у Святого Духа, не является ли то, что я так думаю, формой отрицания. Пришедший мне ответ был: да, конечно — это отрицание эго. Мои размышления в той сцене не помешали делать все необходимое, чтобы помочь, или, как сказали бы мои учителя, все то, что я и так бы сделал; но после мой разум уходил от ошибки вместо того, чтобы двигаться ей навстречу.

В декабре 2000 года, когда я размышлял на тему смерти, в то же время наслаждаясь спектаклем, в котором выборы американского президента определялись назначением Верховного суда, а не волей избирателей, Артен и Пурса появились передо мной в шестнадцатый раз.

Артен: Мы мало что можем сказать о том, что ты пережил в торговом центре. Иногда полезно взглянуть на происходящее сторонним наблюдателем, без эмоций и чувств.

Гэри: Я знаю. Я испытал немало ощущений, сообщавших мне об этом, но впервые фокус эго, который предназначался для того, чтобы убедить меня в реальности чьего-то тела, использовался Святым Духом с целью научить обратному.

Артен: Очень хорошо. Мы вернемся к этому вопросу через минуту. Но сначала в двух словах — тебе не понравилось то, как проходили выборы?

Гэри: Какие выборы? Можно было с тем же успехом вообще их не проводить. Купленный корпорациями, оплаченный кандидат проигрывает, не добирая полмиллиона официальных голосов, не говоря уже об одном миллионе дисквалифицированных голосов — в основном в области меньшинств — а потом Верховный суд назначает его президентом, причем решающий голос дает человек, получивший должность от его отца! Справедливость Верховного суда: тот, кто публично заявлял, что убежден, будто ведет «культурную войну» со своими оппонентами, на самом деле написал в своем решении, что будет неправильным продолжать считать голоса во Флориде, ведь это может поставить под вопрос легитимность выборов Буша! У меня новости, ребята: демократия мертва.