Майкл Роуч - Как работает йога: здоровье по системе Алмазного Огранщика

– Капитан, постойте! Отставить!

Он посмотрел на меня снизу вверх; его щека касалась коленей.

– Отставить? Но это одна из моих самых лучших поз!

– Конечно, потому что вы ее неправильно выполняете.

– Ну уж неправда! – воскликнул он, выпрямившись. – Ведь я уже могу прикоснуться головой к коленям!

– Вы можете прикоснуться головой к коленям только потому, что вы жульничаете: у вас колени чуть не наполовину согнуты! А я вам говорила, что колени должны быть выпрямлены! Вот Гуру говорит…

– Гуру говорит, Гуру говорит! Почему твой Гуру никогда не говорит, что я хоть что-то делаю правильно? – жалобно протянул он.

– Гуру говорит, – повторила я с улыбкой, вспомнив свои собственные перепалки с Катрин, – что…

Главное в практике йоги – выполнять все правильно,

Тогда будет заложен надежный фундамент.

Понимаете, неважно, как поза выглядит в итоге для стороннего наблюдателя, что он видит, когда вы, капитан, прикасаетесь головой к коленям. Важен сам процесс, то, что в результате этого процесса происходит у вас внутри, как процесс выполнения позы начинает выпрямлять и раскрывать внутренние каналы в вашем теле.

– Каналы? – переспросил он.

– Об этом позже! – отвечала я, чувствуя себя точь-в-точь как старая, добрая, ворчливая Катрин. – Пока же, если вы не выполняете позу правильно, если вы жульничаете, пытаетесь схитрить и подделать позу, просто чтобы хорошо выглядеть, тогда поза не даст вам тех результатов, какие она должна дать. Давайте, попробуйте выполнить ее снова. Не сгибая коленей.

Капитан со стоном снова выпрямил ноги. Он дотянулся руками до голеней, потом сгорбился, как черепаха, и уткнулся лбом себе в колени.

– Не так! – прикрикнула я на него и легонько шлепнула по спине. Такими шлепками меня награждала по десять раз в день Катрин.

Он мгновенно вскочил на ноги и уставился на меня, побагровев от гнева.

– Ты что! Как ты смеешь! Ты… ты… девчонка!

– Может, я и девчонка, но я все еще ваш учитель. Вы опять выполнили позу неправильно, как и в первый раз. Вы схитрили. Но на этот раз, возможно, вы себе самому причинили вред. Я вам говорила, что нужно держать спину прямо. Спина должна быть прямой. Вы должны сгибаться на уровне бедер – складываться, как нож, а не горбить поясницу. Вы ее так повредите, и она будет болеть еще сильнее, чем раньше. Вам нужно научиться меня слушаться; вы должны выполнять позы правильно – так, как говорит Гуру.

Он постоял минуту, гневно глядя на меня, и наконец испустил глубокий вздох.

– Ну хорошо. Допустим, я буду делать так, как ты говоришь, – сказал он, снова садясь на пол. – Вот я вытягиваю ноги – совершенно прямо. Не жульничаю, видишь? – воскликнул он, вытянув руки вверх.

– Пока неплохо.

– А теперь я держу спину очень прямо ! – прорычал он. – И я складываюсь – в бедрах, – как ножик, и вот.

Он наклонился к коленям. Все шло отлично.

– Видишь? – рявкнул он. – Видишь?

– Что я должна видеть?

Он ткнул себе в лоб, затем прикоснулся рукой к коленям и раздраженно развел руками.

– Видишь, где моя голова? До колен добрых два фута!

– Ну и хорошо, – сказала я. – Это то, что вы в состоянии сделать сейчас, если выполняете позу правильно. И вы закладываете прочный фундамент на будущее, чтобы суметь окончательно вылечить спину. Ведь наша цель в том, чтобы вас вылечить, а не в том, чтобы вы умели касаться лбом коленей.

Капитан несколько возмущенно пожал плечами, но все же проделал позу правильно. Он и вправду был неглупым и рассудительным человеком, как бы ни старался это скрывать.

Я показала ему еще несколько сидячих поз, чтобы очень постепенно разработать спину, а затем несколько очень мягких скручиваний в талии, предупредив его, что он должен выполнять их только несколько раз и в точности так, как я ему показала. В конце занятия я заставила его полежать без движения некоторое время и отдохнуть в позе полного покоя: оттого эта поза и называется Позой Мертвеца. Потом он выпрямился и сел и, конечно, тут же задал мне новый вопрос.

– Ну вот что, – сказал он, – я видел, как ты выполняешь некоторые позы. А я знаю, что даже если буду очень стараться, то все равно не смогу выполнить их правильно – так, как делаешь их ты.

– Да-да, я знаю. Это один из парадоксов йоги. Чтобы выполнить позу правильно, надо сначала тысячу раз выполнить ее не совсем правильно.

– Значит, можно сказать, что неправильное выполнение позы помогает выполнить ее правильно, – весело заключил он.

– Не помогает, если вы продолжаете делать неправильно то, что учитель уже исправил, – отбрила я, как это сделала бы Катрин. И он отправил меня назад в камеру.

Четвертая неделя марта

За месяц пребывания в нашей маленькой грязной тюрьме я научилась справляться с тем обыденным, что мы на воле принимаем как должное. Например, с мытьем.

Мое сари стало липким от пота и грязи, и от меня стало нести так, что я чувствовала этот запах, несмотря на вонь от сточной канавы под окном камеры. Похоже, сержант вовсе не собирался давать мне воды для мытья, и я все еще со страхом замечала, как он на меня пялился, особенно когда бывал сильно пьян. Казалось, он хочет нарочно довести меня до предела. Чтобы посмотреть, что будет.

Но я придумала способ, как сохранять немножко воды каждый день, сливая ее в небольшое углубление в дальнем углу камеры, где было прохладнее, и покрывая этот запас воды сверху соломой. Через несколько дней набиралась большая чашка, и тогда ночью, когда было темно и тихо, я отмывала какую-нибудь одну часть тела или небольшой кусочек своего сари.

Под сари у меня всегда была специальная белая набедренная повязка, какую носят йоги, которую я получила от своего дяди, одного из величайших учителей йоги в Тибете. Когда я стирала свое сари, на мне всегда оставалась эта набедренная повязка, а на плечи я повязывала шаль – на случай, если сержант выйдет из своей комнаты. Вечный тоже становился все грязнее и грязнее, его мучили блохи и сидение без движения. Он, однако, никогда не жаловался. Я провела много часов, строя совершенно невозможные планы, придумывая, как ему помочь.

К четвертой неделе, когда я опять увидела капитана, он уже весьма преуспел в практике йоги, если принять во внимание, каким он был новичком. Он выполнил серию упражнений, которым я его научила, и на этот раз очень старался выполнять все правильно, даже когда ему приходилось замедлять темп или когда он не мог проделать все до конца. Я дала ему закончить занятие, не делая замечаний, потому что и это иногда необходимо ученику. После того, как капитан отдохнул, расслабился и дал телу остыть, он выпрямился и сел, глядя на меня с широкой улыбкой.