Элифас Леви - История магии

Глубокое изучение природных таинств может отдалить случайного наблюдателя от Бога, потому что умственная усталость парализует чаяния сердца. В этом смысле оккультные науки могут быть опасными и даже роковыми для некоторых лиц. Математическая точность, абсолютная строгость естественных законов, их гармония и простота внушает многим мысль о неизбежном вечном неумолимом механизме, и для таких как они, Провидение скрывается за железными колесами часов в вечном движении. Они не могут оценить несомненный факт свободы и автократии мыслящего существа. Человек может ловить в западню птиц в воздухе, рыб в воде и диких животных в лесу, он может вырубать или сжигать целые леса, он может взрывать скалы или даже горы; он может изменять все формы вокруг себя, однако, не смотря на высшие аналогии Природы, он отказывается верить, что другие разумные существа могут по своей воле разрушать и составлять миры, своим дыханием гасить солнца или обращать их в звездную пыль; эти существа столь велики, что они превосходят возможности нашего зрения, так же как и мы, возможно, неоценимы в глазах клеща или червячка. И если такие существа существуют без того, чтобы общее бытие разрушалось тысячи раз, не должны ли мы предположить, что они подчиняются высшей воле, мудрой и всемогущей силе, которая запрещает им уничтожать миры, так же, как она запрещает нам разрушать гнездо ласточки или куколку мотылька? Для Мага, который осознает эту силу в глубинах своей натуры, и который распознал в универсальном законе орудия вечной справедливости, Печать Соломона, его Ключи и Кольцо — это символы внешнего величия.

Следующие вопросы относятся к предсказанию того, что должно прийти, с помощью достоверных вычислений и к совершению добра или зла посредством магического воздействия. Ответы таковы. Когда два шахматиста равного мастерства начинают игру, кто из них выиграет? Очевидно, более бдительный из них. Если я знаю степень рассеянности каждого из них, я могу предвидеть результат матча. Предвидеть означает выиграть в шахматах, то же самое можно сказать об игре жизни. В жизни ничто не приходит случайно, случай — это непредвиденное, но то, что не мог предугадать невежда, мудрец давно учел. Все события, как и все формы, являются результатом либо конфликта, либо равновесия сил: эти силы можно представить числами. Поэтому будущее можно определить с помощью вычислений. Каждому действию противостоит эквивалентная реакция. Так смеху противостоят слезы, и поэтому Спаситель сказал: "Блаженны плачущие", и еще Он сказал: "Кто возвышает себя, будет унижен, и кто смиряет себя, будет возвышен". Сегодня Навуходоносор бог, завтра он будет превращен в животное. Сегодня Александр триумфально въезжает в Вавилон, ему возжигают ладан на всех алтарях, но завтра он умрет в унизительном опьянении. Будущее находится в прошлом, прошлое — в будущем. Когда гений предсказывает, он вспоминает. Явления связаны со своими причинами так неразрывно и так точно, и в свою очередь они становятся причиной следующих за ними явлений; поэтому единственный факт может открыть прорицателю всю последовательность событий. Приход Христа делает приход Антихриста несомненным, но явление Антихриста предсказывает торжество Святого Духа. Жаждущая денег эпоха, в которую мы живем, предшествует эре любовного милосердия и великих добрых дел, которых еще не знал мир.

Но следует понимать, что воля человека изменяет слепые причины, и что единственный импульс, совершенный им, может изменить равновесие целого мира. Если такова сила человека в нашем мире, то какова она у тех, кто правит светилами? Наименьший из них своим вздохом может превратить нашу землю в облако пыли. Человек тоже может рассыпать вздохом все счастье других людей. Человеческие существа магнетизируются как миры; подобно солнцам они излучают свой свет. Никто не изолирован в этом мире, каждый есть рок или провидение. Столкнулись Август и Цинна; оба горды и непримиримы. Это рок. Рок заставляет Цинну пытаться убить Августа, который побуждается роком наказать его; но он решает простить. Здесь рок сменяется провидением и эпоха Августа, торжественно открытая этим великим благодеянием, заслуженно стала свидетелем рождения Того, Кто сказал: "Простите врагам вашим". Простирая свою милость на Цинну, Август искупил месть Октавия. Пока человек является объектом диктата рока, он профан — это, как говорят, человек, которого надо исключить из святилища знания, потому что в его руках знание стало бы страшным орудием разрушения. Напротив, человек свободный, которым руководит понимание слепых инстинктов жизни, оказывается сохранителем и восстановителем, так как Природа — это область его силы и храм его бессмертия. Когда непосвященный пытается сотворить добро, он делает зло. С другой стороны, истинный инициат никогда не может хотеть зла; если он ударяет, то делает это, чтобы наказать и излечить. Дыхание непосвященного смертельно, дыхание инициата животворно. Профан мажет свои стрелы своей кровью и отравляет их; инициат излечивает самые жестокие раны одной каплей своей крови.

Последние вопросы состоят в том, что надо делать, чтобы стать истинным магом, и в чем состоит сила Черной Магии. Тот, кто располагает тайными силами Природы и не рискует разрушать с их помощью, есть истинный маг. Он известен своими трудами и своей кончиной, которая всегда жертвенна. Зороастр создал первобытную доктрину и цивилизации Востока, после чего исчез в буре, как Эдип. Орфей дал Греции поэзию и с этой поэзией красоту всего прекрасного; он погиб в оргии, к которой отказался присоединиться, несмотря на все его добродетели, Юлиан был только инициатом Черной Магии; его смерть была смертью жертвы, а не мученика, это было уничтожение и поражение. Он не понял свою эпоху. Аполлоний Тианский и Синезий были просто замечательными философами; они культивировали истинную науку, но ничего не сделали для потомства. В их время Волхвы Евангелия царствовали в трех странах известного мира, и оракулы были заглушены криком младенца из Вифлеема. Царь Царей, Маг Магов пришел в мир и обряды, законы, царства изменились. Между Христом и Наполеоном в мире чудес была пустота. Это воплощенное слово битвы, этот вооруженный Мессия, который носил последнее имя, пришел слепо и неосознанно, чтобы исполнить христианскую миссию. Цивилизация Наполеона показала нам, как завоевывать. Две миссии — жертвование и победа, как страдать, умирать, бороться и побеждать, миссии совершенно противоположные — содержать в своем солоде великую тайну чести. Крест Спасителя и крест мужества, вы несовершенны порознь, потому что только тот знает, как побеждать, кто научился самопожертвованию, даже смерти, а как можно достичь этого без веры в вечную жизнь? Хотя он и умер, по-видимому, Наполеону суждено возвратиться в лице того, кто реализует его дух. Соломон и Карл Великий тоже вернутся в лице единственного монарха; и тогда св. Иоанн Евангелист, который, согласно преданию, возродится в конце времен, появится как верховный понтифик, апостол понимания и любви. Сочетание этих двух руководителей, предвещаемых всеми пророками, принесет чудо возрождения мира. Тогда наука истинных магов будет в зените, до сих пор же наши производители чудес были по большей части колдунами и рабами или слепыми орудиями случая. Учителя, которых судьба забросила в мир, низвергаются повсюду. И те, кто сражаются во имя своих страстей, падут жертвами этих страстей. Когда Прометей в своей зависти к Юпитеру похитил молнии у богов, он надеялся создать бессмертного орла, но то, что он сделал и обессмертил, оказалось стервятником. В другой сказке мы слышим о нечестивом царе Иксионе. который хотел похитить царицу небес, но то, что он смог обнять обернулось лишь облаком и он был привязан бешеными змеями к безжалостному колесу судьбы. Эти аллегории являются предупреждением ложным адептам, профанирующим Магическую Науку, и сторонникам Черной Магии. Сила Черной Магии в заразительности головокружения и эпидемичности безрассудства. Фатальность страсти подобна бешеной змее, которая обвивает мир и пожирает души в нем. Но разум — миролюбивый, улыбающийся и полный любви — представленный Матерью Божьей, помещает ее ногу на змеиную голову. Рок истребляет себя, как древний змий Хроноса, вечно пожирающий свой хвост. Вернее, есть две враждующих змеи, обвивающиеся одна вокруг другой, до тех пор, пока гармония не вмешается, чтобы зачаровать их и заставить мирно расположиться вокруг жезла Гермеса.