Инга Райская - Магия 5G. Записки практикующего мага рунолога

У мужчины была сильнейшая порча на нижних чакрах, на заземлении, у него был оборван не только финансовый поток, но и нить жизни его уже истончилась. Валдис оставался жить чудом, держался только на Воле, на ответственности перед близкими…

Воля у него была и впрямь сильная. Скорее всего, именно за сильную Волю Руны ему дали помощь в первые два раза.

К сожалению, пока он раздумывал над моей диагностикой, время было упущено. Этот случай я помню до сих пор. И, хотя мне себя не в чем упрекнуть, мне по сей день больно от того, что я не успела ему помочь…

Применяя Руны самовольно, на свой страх и риск, вы ставите на кон свою жизнь без преувеличения. Да, иногда вы можете выиграть. Обычно это бывает в первый раз и/или когда соперник слабее Вас энергетически.

Но если в первый раз Вы «проскочили», то в следующий вероятность беды увеличивается драматически. Вас уже поставили на заметку как нахального чужака, но Вы не одумались, а значит заслужили наказания!

Это как если бы к Вам пришёл сосед, только переехавший в Ваш дом, и попросил денег на новоселье взаймы. Вы ему дали по доброте душевной, а он не только не отдал, но и опять притащился с требованием купить ему новую мебель, просто потому что ему надо срочно. Как Вам, понравится?

В Рунах всё это ещё более жёстко, чем в чисто житейских историях. Ведь мораль Рун – это боевой кодекс Древних Викингов – выживает тот, у кого крепче Воля, а слабый должен умереть. Более того, для слабого умереть – это счастье, так как, умерев достойно, как воин, слабый сможет попасть в Вальхаллу, и стать сильным в следующем рождении…

Так что, уважаемые читатели, если вы не хотите попасть в Вальхаллу раньше отпущенного Вам по судьбе времени, или вообще планируете задержаться подольше, то не шутите с магией вообще и с Рунами в частности. Шутки эти кончаются трагически, и даже я могу не успеть вам помочь.

В этом эссе я расскажу, как в авиакатастрофе можно осознать

Чем мы, МАГИ, отличаемся от большинства людей?

Кто может стать МАГОМ?

Это было довольно давно, когда я ещё не вела постоянного приёма клиентов, а помогала раз от разу и в основном по просьбам и рекомендациям знакомых. Я работала тогда согласно своему «светскому образованию», и возвращалась из университета Палермо на авиарейсе Палермо-Рим, и далее в Москву.

Самолётик тот я помню в подробностях по сей день. Этакий итальянский кукурузник от авиакомпании Alitalia.

Пассажиры – в основном следующие по своим делам командировочные и пожилые туристы из разных стран. Время было не очень туристское, ранняя весна, конец марта.

И вот в середине нашего перелёта с самолётом начало твориться что-то совсем нехорошее. В ясном небе над синим Средиземным морем, даже без «барашек» на волнах, мы начали падать.

Поясню на всякий случай, что авиамаршрут Палермо-Рим неизбежно пролегает над морем, так как Палермо – столица Сицилии, самого крупного острова Италии.

То есть падать нам предстояло в синее Средиземное море. И приземлиться экстренным образом было некуда.

Когда самолёт дал крен в первый раз, стюардессы успокаивали пассажиров, кому-то даже принесли салфетки, кому-то пакеты. Но далее уже никаких ухаживаний за пассажирами не было по той простой причине, что встать было невозможно.

Командир экипажа сам по громкой связи на итальянском, а потом на плохом английском сказал нам, что «лайнер имеет техническую неисправность, прошу сохранять спокойствие и помочь этим экипажу». Всё.

Что тут началось в салоне! Казалось бы, всё сказано. От того, что Вы будете делать, не зависит НИЧЕГО. Кроме Ваших последних минут.

Но люди, все люди, исключений я не заметила, хотя старалась рассмотреть весь салон во время паники, пришли в дикое возбуждение.

Сначала несколько людей вскочили с места и куда-то рванули по проходу. Но в этот момент самолётик запрокинулся назад, то есть его нос резко пошёл вверх, выходя из нижнего пике, и люди упали. Одна дама упала неудачно, было много крови из рассечённой головы. Так как она сидела впереди меня, я кое-как переправила ей свой шарф, чтобы просто приложить к ране. Никто из стюардесс более не вставал с мест.

Так мы и пикировали вверх-вниз, вправо-влево. Иногда мне казалось, что уже не выйти из пике, сейчас нырнём в море. А море тогда было гладкое, с мягкими волнами. Они мирно катились друг за другом, и покой моря создавал зловещий контраст с происходящим внутри самолёта. Иногда вдруг показывалось в иллюминаторе облако, почти живое, мягкое. Мир был прекрасен, так прекрасен, как никогда до и никогда после…

Многих людей рвало, в промежутках они кричали. Удивительно, но я не увидела ни одного человека с телефоном в руках. Попыток позвонить близким не было. В то время не было интернета в телефонах, точнее это было очень редким явлением. Но возможность позвонить в какой-то из моментов была. НО НИКТО этим и не думал пользоваться.

Рядом со мною сидела очень-очень пожилая пара европейцев, как потом оказалось, из Нидерландов. Им было за 80, руки в возрастных пятнах, очень высушенные тела и нетвёрдые движения больных Паркинсонизмом. Я ещё подумала про них при посадке, как такие пожилые люди вдвоём путешествуют… Однако потом выяснилось, что их встречает инвалидная коляска, каждого.

Эта пара никуда не вскакивала и не бежала. Наоборот, они пристягнулись с особой тщательностью, головы обернули пледами, достали Библию, и, обливаясь слезами, прижимали её к груди. Он – Библию. Она – чётки. Пытались молиться. Но больше причитали и плакали. Из всего лайнера мне досталось самое спокойное соседство.

Остальные либо кричали, либо их рвало, в основном это случалось попеременно.

Сейчас те, кто читают это, видят насколько бессмысленно и нелепо поведение людей в этом лайнере.

Но многим ли приходит в голову, насколько ничтожны по сути различия ситуации в падающем авиалайнере от Вашей рутинной жизни?

Что жизнь конечна, знают все. И что она непредсказуемо конечна, догадываются многие. Но сталкиваясь с концом, почему то ведут себя так. А как? В сущности, так же, как и при других неприятностях в Вашей жизни: крик, слёзы, обвинения в несправедливости Миру, попытки бежать куда-то…

А я тогда вспомнила то, что говорила мне при посвящении моя Наставница. На мой вопрос, что же изменилось во мне после Посвящения, она сказала просто: «Ты больше не будешь бояться».

В этом полёте я впервые почувствовала, что это такое «не бояться». Мне, конечно же, не хотелось умирать! Мне было жаль расставаться с любимыми, оставлять пожилых родителей и моих маленьких детей, друзей и всю мою привычную жизнь. У меня были и планы и обязательства как у всех, и больше чем у многих.