Наталья Голубкина - Путешествия одной души. Книга 2

Лежу в постели и ругаюсь: «Черт возьми! Ты заберешь меня уже или нет? Надоело тут мучиться!», – ноги выкручивает, они ужасно болят. Я понимаю, что самое лучшее позади, осталось лишь доживание скрюченным старикашкой. И в какой-то момент мне стало так спокойно и хорошо, перестали заботить те вещи, которые происходят вокруг: снующие слуги, бесконечные припарки, разговоры полушепотом. Я будто отрешился от внешнего мира и чувствую свет впереди. Не я двигаюсь, а свет влечет меня, я лишь следую за ним. Меня сопровождают образы из прожитой жизни, сцены моей молодости. Состояние полной безмятежности, блаженства и растворённости в том, где я есть.

Я возвращаюсь в Мир душ с осознанием того, что я вволю потешил свое эго, максимально прожил состояние самости, своей важности и значимости, того, что я Бог, могу управлять и повелевать людьми и они будут делать всё, что я захочу, как марионетки в моих руках. Мое самолюбие тешили и дружеские отношения с Мастером масонской ложи. Я так и не стал масоном, не был принят в ложу, но был личным приближенным Мастера. Он меня прибрал к своим рукам, ему не хотелось делиться мной с кем-то другим, чтобы кто-то еще мог воспользоваться столь мощным инструментом. Опыт жизни парфюмера ценен ощущением своей самости и божественности в физическом теле человека. Это не слияние с Богом, а именно «я отдельный, я Бог». Это новый и интересный для меня опыт.

Ещё мне нравится, как закручивается сюжетная линия души в том моменте, что я через запахи перешла к такому интересному воплощению. Связующей нитью оказались запахи, их восприятие разными людьми. Всё-таки запахи – это хоть и тонкая, но очень физическая, плотная материя, как ещё один инструмент, которым пользуется душа, находясь в воплощении.

Светлана: Были ли любовные отношения у твоего персонажа в этой жизни?

Не было отношений и любви как чувства вообще. Была тотальная увлечённость игрой, манипуляциями и своей самостью настолько, что романтика не могла возникнуть. У него было много женщин, он мог иметь любую, какую хотел, – любого сословия и уровня. Для него это не имело ценности. Физически – да, эмоционально – нет.

Светлана: Зачем нужны мучения и болезни перед смертью? Душе они нужны?

В данном случае для души я не вижу никакой пользы в этом или особого смысла. Это естественное увядание человеческого тела, естественный патофизиологический процесс, соответствующий тому образу жизни, который он вел. Телу нужно в определенный момент умереть, а душе вернуться домой. Каким образом это происходит, не имеет значения. Это могла быть любая другая болезнь или несчастный случай. Исходя из данных этого тела с его генетикой, был выбран такой выход.

Светлана: В пространстве Мира душ была ли встреча с Мастером-Наставником?

Очень тёплая встреча. Я безумно рад как душа встретить Наставника, поняв, что он там был со мной и что мы так здорово повзаимодействовали. Невероятное чувство тепла, любви к нему и безмерная благодарность за то, что он со мной так поиграл. Это позволило мне раскрыться, шагнуть на ступень выше в развитии как человеку и как душе тоже. Это значимый опыт для меня – поддержание ума, сознания в остром и постоянно напряжённом состоянии. Для Наставника же это развлечение, как взрослые играют с детьми в игру, которая им тоже интересна, и получают удовольствие от самой игры и от того, что они помогают расти и развиваться своим ученикам.

Светлана: Есть ли еще какие-то важные выводы в пространстве Мира душ?

Я чувствую восторг, крайнюю степень удовлетворённости насыщенной жизнью, полной опыта и с весьма интенсивной динамикой развития. И опять-таки новый опыт своей самости и божественности. С позиции души это выглядит очень странно – чувствовать себя отдельным от Бога и в то же время столь самоуверенным. В этом огромная ценность прожитой жизни.

После воплощения душа всё еще продолжает думать о роли и значении запахов. Возможно, это связано с тем, что запах – некая пограничная форма материи. Это физическое, материальное вещество, которое мы можем ощущать с помощью тела, и в то же время запахи тонки, невидимы, легки и занимают промежуточное положение между физическим и тонким миром.

Моя душа пытается вспоминать или представлять себе те опыты, которые она прошла сама либо узнала от других, как может пахнуть та или иная эпоха, культура, какие запахи присущи разным местам и историческим временам. И даже представляет в воображении карту запахов планеты Земля. На Земле есть запахи тонкие, плотные, более живые, колючие, разные. А если не Земля, то как это может быть иначе в других мирах. Мне пришло название «Титаниум». Что-то небольшое, похожее на спутник планеты. Я присматриваюсь к нему.

Титаниум небольшой, на нем есть кратеры, он не идеально круглый, горбатенький и холодный. Скорее всего, там нет атмосферы, но я вижу, возможно, на тонком плане, легкую дымку вокруг холодного камня. Пока мне сложно понять, чего хочет душа. Она разглядывает, прислушиваясь к холодной глыбе. Её притягивает опыт неживого тела, но чувствуется нерешительность.

И вот я уже внутри. Я – скала на Титаниуме. Каменная глыба с тёмной слоистой структурой, гладкой глянцевой поверхностью, напоминающей феррит с синеватым отливом. Мне приходится прилагать усилия, чтобы выныривать оттуда и продолжать рассказывать, потому что, когда туда погружаешься, все мысли исчезают. Темнота, холод, безмолвие, чёткая структура и фоновый звон, похожий на гудение проводов. Это не звук, а состояние вещества. Я не знаю, это камень или металл. Может быть, что-то среднее.

Вижу, как другая каменная глыба врезается в поверхность очень близко к моей скале. Нет грохота и звуков. Разлетаются мириады осколков. Но у меня как у скалы, созданной из черно-синего вещества, есть ощущение, что то, что прилетело, – другое. Оно более светлого, коричневого оттенка. Если я слоистый и острый, то прилетевший метеорит имеет форму скругленной треугольной глыбы, более рыхлой и пористой, чем я.

Сейчас оно находится в воронке у подножия моей скалы. Долгое время мы остаемся в холодном безмолвии, чувствуя присутствие друг друга. Прежде моё сознание находилось внутри скалы, в тёмной холодной пустоте, где есть только тонкий звон, внутренняя вибрация вещества, а теперь оно выходит за её пределы, оставаясь связанным с ней, и тянется к глыбе. Это отдаленно напоминает человеческое любопытство, проявление внимания, но в очень слабой степени и долгое по времени. Если переводить в земные измерения, то годами, десятилетиями или больше. Если в предыдущем воплощении я мог активно вмешиваться в среду и менять ее, взаимодействовать с веществами, влиять с их помощью на людей и события, то нынешнее состояние интересно тем, что я не могу ничего делать – ни изучать, ни влиять, ни вмешиваться. Могу лишь осознавать присутствие чего-то иного, не испытывая никаких чувств при этом.