Нина Мелентьева - Я вернулся, папа. Том 3

Вернув телефон Игорю, я вздохнул.

–Что ж, наверное пора.

Несколько секунд смотрел на то, как все собрались в гостиной и достав из бара несколько стаканов, поставил на стол принесенную Игорьком из моей комнаты бутылку. Сходил и достал из тайника сумку, огляделся, и захватив папку со снимками, забрал из ванной свой меч. Указав всем на диван и на кресла, и найдя ножны, вернул клинок на место. Положил его на стол перед собой и потер глаза.

–Макс, ты то же присаживайся. Это на долго. Я не хочу больше ничего скрывать,– я благодарно кивнул отцу, сидящему отдельно от всех в удобном кресле, и нервно поерзал на своем жестком стуле. Налил себе полный стакан коньяка и отпил, набираясь смелости.

–Джейк, давай уже, рассказывай,– не вытерпел Санек, и я кивнул.

–Все началось в тот вечер, когда я подслушал как родители,– я покосился на отца. –Поругались. Я услышал что они обсуждают развод и…

Я не стал упоминать где именно увидел свет в воде, и вспомнив о Роксалане и Дорхане, махнул им рукой. Говорил и говорил, рассказывая о том, что именно заставило меня броситься на обрыв, и когда в коридоре замаячило голубое сияние, кивнул на него головой. Улыбнулся, когда узнал в очертании сначала фигуру мага, а потом и голову Дорхана. Улыбнулся сквозь слезы, и лишь замершие в оцепенении друзья, не дали разреветься. Отвлекшись на их успокоение и заверение что души не причинят им вреда, я словно наяву почувствовал прикосновение Роксалана к своей щеке и закрыл глаза.

–Господи, как же мне вас не хватает,– прошептал я на том языке, и Дорхан словно наяву ткнул меня носом. Толчок был чуть заметен, но я его почувствовал. А потом махнул им и они поспешили скрыться.

Я же продолжал рассказывать, подтверждая свои слова мелкими фактами и доказательствами. Рассказывал обо всем, ничего не скрывая. Ни ужаса от колодца, ни своих чувств к Маришь, когда только очнулся. Ни разговора с королем. Говорил и говорил, видя как косеет Санька, и прервав рассказ, предложил ему вина. Тот отказался, и крепко сжал руку Ирки, ища поддержки у нее.

Когда я дошел до тех пяти дней, что провел в гарнизоне, папа не выдержал, и осушив пол бутылки коньяка, закурил. Макс то же закурил. Странно, я прежде не замечал у него этой дурной привычки!

Рассказывая о том, как меня провозгласили лордом, я достал из сумки перстень, и отец усмехнулся.

–У нас клейморами называют мечи,– он сразу оценил качество перстня, и положил его на стол.

–Я знаю. Но тогда я об этом даже не вспомнил.

Воспоминания о Розалин заставили меня немного забыться, и лишь Игорек осмелился ткнуть меня в плечо. И я продолжил. Рассказал о поездке в свой замок и о том, что за расправу я там устроил. К моему удивлению закурил даже Игорек, и я поморщился, понимая что начинаю задыхаться от дыма. Попросив курить хотя бы на кухне, я вспомнил как чуть не убил Хогарда, и отозвавшийся Роксалан тут же успокоил начавшуюся истерику.

На драконах не выдержал Санька, и заметавшись по комнате, пару раз выругался и попросив у Ирины чего-нибудь успокоительного, уткнулся носом в валерьянку. От вина отказался наотрез. Эх, Сашка, я думал что с твоими фантазиями тебе будет проще принять все.

На Афине я немного замялся, но закрыв глаза, рассказал все. Все о ней, о ее жизни, и о том, что у меня было с ней. Упорно стараясь не забегать вперед, рассказал о своих кошмарах, и о том, что чувствовал смерть. Свою гибель. Говорил и говорил, совершенно забыв о времени и страхе быть непонятым. Разве что не заикаясь от ужаса воспоминаний, рассказал как умер и встретившись с глазами Иры, спокойней всех отреагировавшей на эту часть рассказа, с мельчайшими подробностями рассказал о том, как принял короля в качестве отца.

Попросив небольшой передышки, ушел на улицу, и разревелся. Никто мне не мешал, и даже Роксалан не вмешивался. Я лишь почувствовал что рядом с ним король, и вот его то молчаливая скорбь и поддержка, заставила взять себя в руки.

–Папа, как же больно об этом вспоминать, и еще больнее говорить об этом,– прошептал я, погладив камень на браслете.

«Ты сильный, сынок. Я верю в тебя».

Мне пришлось показать свой шрам от кинжала Саньку, недоверчиво морщившемуся и сомневающемуся.

–Как? Как они вернули жизнь в мертвое тело?– он держал в руках снимок с сердцем и все равно не понимал. –Может ты вообще уже не живой? Может ты – зомби?

–Вера способна на многое,– чуть улыбнулся я, понимая что Сашка, самый младший из нас, просто не может все понять.

Рассказывая о том, как я разве что не в одиночку расправился с обидчиками Жулет, я заметил как задергался глаз у Игорька. Он наверное представил что я мог сделать с ним тогда у школы, и что бы осталось от этих его дружков, и эта картина ему очень не понравилась.

–Я же тогда на полном серьезе сказал что сверну тебе шею, если ты будешь настаивать на драке. Ты бы даже не понял ничего.

Рассказывая о том, как Роксалан подглянул в этот мир и увидел портрет над камином, потрясло всех. Потрясло так, что отец не выдержал, и сорвал его со стены.

Прилет Розалин и ранение ядовитой стрелой я попытался упомянуть вскользь, но отец настоял. Пришлось рассказывать подробно, и видя как бледнел отец, я закрыл глаза.

О предсказании я говорил мало. Просто прочитал его по памяти, и видя что я один из всех устал так, что еле ворочаю языком, умоляюще попросил дать поспать. И не дождавшись когда мне дадут такое добро, уткнулся лбом в стол и уснул. Даже не видел что уже и ночь заканчивается, и проспав почти весь день, проснулся с ужасной головной болью.

Не успел я подняться с дивана, на который меня кто-то заботливо перенес, а уже держал в руке стакан с шипучим аспирином. Благодарно кивнув Максу, я с диким голодом набросился на ужин, приготовленный Ирой, и видя нетерпение друзей и отца, продолжил рассказ прямо за кухонным столом. Отошедшие от ужаса вчерашнего нападения, перебитого моим рассказом, меня слушали молча. Молчали до того момента, пока я не коснулся подмены Рохарда в Догране и что после этого позвал его как брата. Отец даже в волосы вцепился, глядя на фотографию, которую я не смог не взять с собой на память. Смотрел на разложенные в ряд снимки всей королевской семьи и моих друзей, и уже не удивлялся странной одежде. Несколько раз брал в руки портрет Комоло, и вдруг не выдержал.

–Неужели я был таким плохим отцом?– прошептал он, пряча лицо в ладонях, и я не сдержавшись, сжал его руку.

–Нет, папа. Ты хороший отец. Я горжусь тобой. Но… раньше мне тебя не хватало. Ты был женат на работе, и у тебя было три дочери – твои клиники. Мы с мамой как-то маячили сбоку, вроде и с тобой, но не так близко, как хотелось. Нам на самом деле тебя не хватало. Я… я познавал мир сам. Я… рад что ты понял что ошибался. И я не боюсь больше оставлять маму с тобой,– я улыбнулся. –Я и сам бы остался, если бы смог вернуться к прошлой жизни.