Владимир Небадонский - Эволюция религии. От фетиша и до веры

Поклонившись всему и всем на земле и на небе, человек без колебаний удостоил такого же обожания и себя самого. Простодушный дикарь не проводит четкого различия между животными, людьми и богами.

В древности все необычные люди считались сверхлюдьми, которые внушали такой страх, что на них смотрели с благоговейным ужасом; в некотором роде, им буквально поклонялись. Даже рождение близнецов считалось либо чрезвычайно счастливым, либо чрезвычайно несчастным событием. Лунатики, эпилептики и слабоумные часто являлись объектами поклонения для своих нормальных собратьев, которые полагали, что такие ненормальные существа служат обителью богов. Поклонялись жрецам, царям и пророкам; в древности верили, что святость благочестивых людей ниспослана им божествами.

Когда умирали племенные вожди, их причисляли к божествам. Позднее, когда выдающиеся души покидали этот мир, их причисляли к лику святых. Без сторонней помощи эволюция никогда не порождала богов, которые превосходили бы прославленных, возвышенных и высокоразвитых духов усопших смертных. В период ранней эволюции религия творила своих собственных богов. В процессе откровения религия формулируется Богами. Эволюционная религия творит своих богов по образу и подобию смертного человека; богооткровенная религия стремится к развитию и возвышению смертного человека до образа и подобия Бога.

Богов-духов, имеющих якобы человеческое происхождение, следует отличать от природных богов, ибо поклонение природе действительно привело к появлению пантеона – природных духов, возвышенных до положения богов. Культы природы продолжали развиваться наряду с появившимися позднее культами духов, оказывая взаимное влияние. Многие религиозные системы включали двойственное представление о божествах – природных богах и богах-духах. В некоторых теологиях эти представления замысловато переплетаются, что видно на примере Тора – героя-духа, который был также властелином молний.

Однако поклонение человеку достигло своего апогея, когда бренные правители стали требовать подобного благоговения от своих подчиненных и, в подтверждение таких требований, заявлять о своем божественном происхождении.

Может показаться, что поклонение природе возникло естественно и непроизвольно в сознании первобытных мужчин и женщин. Так оно и было. Однако в течение всего этого времени в том же самом примитивном сознании действовал шестой вспомогательный дух, посвященный этим народам в качестве направляющего влияния на данной ступени эволюции человека. Этот дух постоянно пробуждал в человеческих расах тягу к поклонению, какими бы примитивными ни были его первые формы. Дух поклонения положил явное начало стремлению человека к поклонению, несмотря на то, что побудительной силой этого стремления являлся животный страх и что первые его проявления были сосредоточены на объектах природы.

Вы должны помнить, что направляющим и определяющим фактором всякого эволюционного развития являлось чувство, а не мысль. Для примитивного сознания чувства страха, опасности, почитания и поклонения мало чем отличаются друг от друга.

Когда тяга к поклонению наставляется и направляется мудростью – созерцательным и эмпирическим мышлением, – тогда поклонение начинает превращаться в феномен истинной религии. Когда служение седьмого вспомогательного духа – духа мудрости – становится эффективным, тогда в своем поклонении человек начинает отворачиваться от природы и природных объектов и обращает свой взор к Богу природы и вечному Создателю всех природных вещей

Эволюция примитивной тяги к поклонению и превращение ее в религию не зависят от откровения. Для обеспечения такого развития совершенно достаточно нормального функционирования человеческого интеллекта под направляющим воздействием шестого и седьмого вспомогательных духов разума, относящихся к всеобщему наделению духом.

По мере персонализации, одухотворения и, наконец, обожествления природы в сознании человека древнейший дорелигиозный страх природных сил постепенно становился религиозным. Следовательно, примитивная религия была естественным биологическим результатом психологической инерции развивающегося животного разума, после того как в таком разуме появились представления о сверхъестественном.

Кроме естественной тяги к поклонению, корни ранней эволюционной религии уходили в соприкосновение человека со случаем – так называемой удачей, обыкновенными случайностями. Первобытный человек охотился для пропитания. Результаты охоты не могут всегда быть одинаковыми, что неизбежно приводит к появлению у человека такого опыта, который интерпретируется им как удача и неудача. Невезение играло огромную роль в судьбах мужчин и женщин, чья жизнь, полная опасности и риска, постоянно находилась на краю пропасти.

Ввиду ограниченности интеллектуального кругозора, дикарь в такой степени сосредоточивал свое внимание на случайностях, что случай становился постоянным фактором его жизни. Первобытные земляне боролись за существование, а не за уровень жизни. В их жизни, полной опасности, важную роль играл случай. Тучей отчаяния нависал над этими дикарями вечный страх перед неизвестным и незримым бедствием, полностью затмевая собой все удовольствия. Они жили в постоянном страхе совершить что-либо такое, что повлечет за собой неудачу. Суеверные дикари всегда боялись полосы удачи: они считали такое везение верным предвестником беды.

Этот постоянный страх перед неудачей оказывал парализующее действие. К чему стараться что-то сделать и пожинать плоды неудачи – ничто в обмен на нечто, если можно плыть по течению и встретить удачу – нечто в обмен на ничто? Бездумные люди забывают удачу, принимают ее, как само собой разумеющееся; неудача же оставляет в их памяти мучительные воспоминания.

Первобытный человек жил в неуверенности и постоянном страхе перед случайностью – неудачей. Жизнь была игрой случая, азартной игрой. Неудивительно, что частично цивилизованные люди до сих пор верят в случай и проявляют глубоко укоренившуюся склонность к азартным играм. Первобытный человек колебался между двумя могущественными влечениями: страстным желанием получить что-то в обмен на ничто и страхом получить ничто в обмен на нечто. И этот азарт жизни был основным влечением древнего варвара и более всего пленял его разум.

Позднее таких же взглядов на случай и удачу придерживались скотоводы, а появившиеся впоследствии земледельцы всё явственней осознавали, что на урожай оказывают непосредственное влияние многие вещи, почти или полностью неподвластные человеку. Земледелец становился жертвой засухи, наводнений, града, бури, паразитов и заболеваний растений, жары и холода. И так как все эти природные факторы влияли на благосостояние человека, он считал их удачей или неудачей.