Макс Таль - 36 мудр для обретения денег и влияния

Как же я был наивен, думая, что Учитель живет где-то неподалеку. На деле он оказался отшельником, живущим в горах. Кешин сообщил мне, что он никогда не покидает место своего обитания. Поэтому есть лишь один способ встретиться с Учителем – прийти к нему самому, чего бы это ни стоило.

В этом испытании, конечно, тоже был заложен большой смысл. Пройти в одиночку путь по горам, через джунгли, сможет лишь тот, кому в самом деле очень нужно встретиться с Учителем. Чье намерение встретиться с ним абсолютно твердо и непреклонно. Кто готов добиться этой встречи во что бы то ни стало.

Я был готов найти Учителя во что бы то ни стало. Я уже твердо убедился, а самое главное – мое сердце мне подсказывало, что мне просто необходимо встретиться с ним. И что я не отступлюсь от этого намерения.

Кешин в подробностях рассказал мне, как найти дорогу, указал все ориентиры на пути. И на следующее утро я отправился указанным мне маршрутом.

Я был готов ко всем перипетиям дороги. Я был настроен очень решительно. Я дал себе слово: не сдамся, не поверну назад, какие бы преграды ни встретились мне по пути.

И, видимо, в награду за мою твердую решимость путь не преподнес мне неприятных сюрпризов. Он даже оказался не очень длинным. Уже к полудню того же дня я вышел к месту, где, по всем приметам, должно было находиться жилище отшельника.

Но мне даже не пришлось искать его: Учитель сидел возле одного из валунов, коих было множество на обширном плато, где завершился мой путь, и словно ждал меня.

Он и в самом деле ждал меня!

Я сразу преисполнился благоговением к этому седовласому, смуглому, худощавому человеку, чей возраст выдавала разве что седина. Это мгновенно возникшее благоговение и великое почтение к Учителю я несу в своем сердце до сих пор.

Он просил называть его просто Старик, и я согласился, хотя мне сразу показалось, что это имя не очень идет ему.

Конечно, на самом деле его зовут по-другому. Но у него есть основания, чтобы не называть свое настоящее имя. И я с почтением отнесся к этому его желанию.

Мое обучение началось с того, что Старик долго изучал мои ладони, а затем легко коснулся нескольких точек на них. Я сразу же почувствовал, как в моих руках потекла энергия. Руки словно оживали, пробуждались от долгой спячки. Я начал буквально чувствовать каждую клетку своих рук. Они словно наделялись не только особой силой, но и сознанием.

Я приходил к Старику каждый день на протяжении десяти дней, в течение которых он учил меня пробуждению энергии в руках, затем управлению этой энергией и посредством энергии, рождающейся в жестах – мудрах, управлению энергиями окружающего мира. Каждое занятие длилось около трех часов. Это время пролетало незаметно. Я был готов ходить к нему еще и еще, но однажды Старик сказал, что в этот мой приезд в Индию я больше к нему не приду. Первый цикл занятий закончен, и теперь настало для меня время возвращения домой и самостоятельной практики.

Я и сам чувствовал, что пора возвращаться домой. Да и продолжать пользоваться гостеприимством Кешина, который по-прежнему бескорыстно предоставлял мне стол и кров, я тоже уже больше не мог.

Однако Старик не раз говорил мне, что этот мой приезд в Индию – не последний.

Забегая вперед, скажу, что так и вышло. С тех пор я начал ездить в Индию ежегодно и жить там уже не по две недели, а по два-три месяца, ежедневно обучаясь мудрам у Старика.

А в тот момент, несмотря на пройденный курс обучения и на перемены, которые я ощутил в себе (исчезла моя тревожность, появилось умиротворение, и ощущение особой энергии в теле, да и руки больше не жили отдельной от меня неосознанной жизнью), я по-прежнему не знал, где мне взять денег, чтобы хотя бы купить билет на поезд.

Я рассказал об этом Кешину, тот посмотрел на меня удивленно. Затем сдержанно произнес: «Тебе уже известны денежные мудры».

Денежные мудры? В процессе моего обучения Старик ни разу не произнес этих слов. Я воспринял наши занятия с ним скорее как подготовительные к овладению энергиями благосостояния. Мне даже в голову не приходило, что я уже могу владеть ими.

Но идти к нему опять я не мог – он ведь четко сказал мне, что эта встреча последняя. Пришлось соображать самому. Уединившись в номере, который отвел мне Кешин, я начал вспоминать все, чему учил меня Старик. Все упражнения для рук, все жесты, мудры, которые он мне показывал, я многократно отрабатывал каждый вечер, и теперь повторить все мне не составило труда. Но я по-прежнему не мог понять, какие из этих жестов могут помочь мне вернуть деньги.

Я вновь и вновь повторял мудры, которым учил меня Старик, и вслушивался в ощущения своего тела. Я начал понимать, что жесты, в которые я складываю руки, заметно меняют энергетику моего тела. Затем я почувствовал, как меняется энергетика окружающего пространства. Я улавливал эти тонкие изменения, стараясь понять, какую информацию они несут, что значат, какое воздействие на реальность оказывают.

Наконец, мне показалось, что я нашел те мудры, которые могут сопутствовать денежной удаче. Я поспешил поделиться своими догадками с Кешином, чтобы он сказал мне, прав ли я. Но он лишь отмахнулся от меня, всем своим видом показывая, что я должен прийти к истине сам, без посторонней помощи.

И я начал действовать на свой страх и риск, продолжая усиленно практиковать именно те мудры, которые, как мне казалось, должны были мне помочь.

На следующее утро я вышел на улицу – сам не зная зачем. К Старику мне идти было больше не нужно, денег для возвращения в Дели у меня по-прежнему не было. Просто, что называется, ноги сами понесли.

Я пришел на мемориальное кладбище, где как раз заканчивалась церемония почитания какого-то святого на его могиле. Люди выходили из-за ограды. Несколько женщин, сидящих на скамьях поодаль, поднялись и тоже пошли прочь.

На одной скамье, там, где только что сидела женщина, остался какой-то предмет. Подойдя ближе, я увидел, что это кошелек. Обычный женский кожаный кошелек, каких я видел немало в местных лавочках.

Схватив кошелек, я тут же кинулся вслед за женщиной и закричал:

– Мадам! Вы оставили!

Одетая в сари пожилая индианка обернулась, на лице ее на миг отразился ужас, который тут же сменился радостью, когда я отдал ей кошелек. Она начала благодарить меня, я пробормотал что-то типа «Не стоит благодарности» и собирался уйти, но она достала из кошелька купюры и начала упорно совать мне. Я отказывался, но она не отставала, и я взял, скорее из вежливости.

Машинально сунув деньги в карман, я отравился назад в свой отель, к Кешину. И уже там обнаружил, что стал обладателем без малого двух тысяч рупий.