VACHAP - Тайные знания толтеков: по следам Кастанеды. Практические советы хакеров сновидений по искусству внимания

Видишь ли, я не хочу никого убеждать в каких-то деталях и тезисах. По ходу обучения я буду давать традиционные пути – старые пути. А дальше только от вас зависит: примите ли вы их, похерите или придумаете новые. Старые пути дают 100 % результат. Древние видящие были экспертами сновидения. На их знание можно полагаться полностью.

Katerina

Поездка к местам предков получилась интересной. Не могу судить, удачной она оказалась или нет, но мне понравилось, хоть и не успела побывать везде, где планировала. С одной стороны, потянув за ниточки, получила много, на мой взгляд, ценной информации. Нашлись даже фотографии. Впервые увидела фото прабабушки, на которую я похожа.

Узнала, что род моей матери по дедовской линии и род моего отца по бабушкиной линии имеют очень много общего. Оба прадеда приехали сюда со своими семьями из других земель и обросли какими-то странными историями о проклятиях или что-то в этом духе. Один мой прадед изначально был очень жестоким человеком, во всяком случае, так о нем говорили. Но однажды у него состоялся какой-то разговор со священником, после чего моему прадеду приснился какой-то значимый сон, и он стал глубоко верующим человеком, добрым и отзывчивым семьянином. Потом он собрал свою семью и отправился на лодке по Днепру из Белоруссии в таврические земли. Он сам себе смастерил первый на деревне велосипед с деревянными колесами и единственную на все село ветряную мельницу.

У его сына, моего деда, характер был тоже не пряник. Хоть живым видеть его не довелось, но по рассказам мамы и бабушки у меня в свое время сложилось о нем не самое приятное впечатление. Гонял он по пьяни и бабушку, и своих детей. Прятал еду. Возможно, сказывалась военная контузия, а может, и нет. В общем, ухаживала я за его могилой без особого энтузиазма, пока однажды, лет пять назад, он мне не приснился. Точнее, приснились дед и бабушка. Бабушка была такой кроткой и молчаливой, как никогда при жизни. Она лишь молча улыбалась в сторонке, словно не хотела мешать нашему с дедом знакомству, зная, что времени у нас не так много. Дед же меня приобнял и закружил в танце. От него веяло такой силой, заботой и спокойствием, что совершенно не хотелось, чтобы этот миг когда-нибудь заканчивался. Я, совершенно не стесняясь, говорила с ним обо всем, даже о том, что всегда считала его ужасным человеком. Дед в ответ лишь задумчиво улыбнулся и сказал, что он должен был быть таким при жизни, но это совершенно ничего не значит… И что я не одна, ведь они с бабушкой постоянно за мной приглядывают, особенно потому, что маму я совершенно не слушаюсь… Он говорил без нравоучений, без осуждений, просто констатировал некоторые факты моей жизни… Тогда этот сон произвел на меня очень сильное впечатление, и мое отношение к деду коренным образом изменилось…

Второй прадед тоже был интересным и образованным человеком – кстати, образование получил, можно сказать, благодаря случаю. Приехал в наши земли с Кавказа, после того, как часть земель Грузии, на которых проживали мои предки в изгнании, отошли к Турции. Другой его брат уехал в Америку. Тетка говорила, что мой прадед был прирожденным юристом, а его брат – артистом. Он якобы где-то в Штатах даже занимался каким-то театральным ремеслом, но семьей так и не обзавелся. Во всяком случае, об этом никому не известно. Еще узнала, что в роду по материнской линии по бабушкиной ветке, оказывается, были цыгане. Дед моей прабабки был знатным конокрадом. Ну, в общем, много чего интересного довелось узнать, и чтобы все охватить и везде побывать, просто физически не хватило времени.

Изначально даже съездила в свой отчий дом, который уже почти шесть лет как сожжен. И на этом месте теперь свалка. Но, странное дело, мусор вглубь двора не проник – так, по краю, теперь он словно естественная ограда от нежелательных посетителей и бомжей. Двор порос дикой травой и кустарниками, фруктовые деревья тоже разрослись на свободе. Создалось такое ощущение, что это место к этому и стремилось, оно словно не хотело быть на виду и вот теперь спряталось ото всех и продолжает жить своей жизнью. Когда я вошла и села на порог – единственное, что осталось от дома, – стало так удивительно спокойно и хорошо. Волна симпатии?

Такое же ощущение возникло, когда я приехала к дому сестры своей бабушки. Я ее помню лучше всех из их семьи, т. к. все остальные умерли гораздо раньше. Очень теплая память у меня об этом человеке, возможно, это передалось и на ощущение дома, вернее, бывшего дома, т. к. от него остались одни развалины. Место совершенно не ощущалось заброшенным. Фруктовые деревья словно нас с теткой только и поджидали. Мы с ней, как малые дети, сразу же накинулись на шелковицу, заевшись до самых ушей. Потом тетка, раскинув руки, запела и начала кружиться (ну, что бы вы понимали, ей уже далеко за семьдесят). Солнце, едва проникая сквозь листву, совершенно не досаждало жарой, и я, глядя вокруг, подумала, что не только мы стремились сюда, но и нас здесь ждали. В чувство меня привел только загорающий под самой вишней заяц, который решил убегать, только когда я чуть не споткнулась об него…

И тут началось веселье – проявился «агент Смит». Дом мы покидали второпях. И родовое «имение» моего прадеда, которое он сам и построил, а потом уже и родной бабушки и отца, я осматривала, можно сказать, на бегу, расцарапав себе по дороге дикой акацией все ноги и руки. Но и это место тоже уже давно не дом, а лишь память о нем – руины. Одни руины… такая участь постигла многие дома моих предков, хоть я не во всех побывала. Зато узнала, что дом одного из моих прапрадедов еще цел. Надеюсь на следующей неделе все-таки продолжить.

Узелок

Практикум по узам крови проходил в течение полутора месяцев. Его детальное описание вы можете найти в Книжном клубе хакеров сновидений. Для книги понадобились большие сокращения имеющегося в наличии материала (на две трети, если не больше) . Закончимотчет о практикуме несколькими значимыми сообщениями.

Неллия

Когда Вач предупреждал о том, что мы можем столкнуться с преградами в попытках узнать о прошлом своего рода, я не совсем верно истолковала его предостережение. Мне представлялось, что максимум можно нарваться на уловки реала. Что будет страшно иногда, что родственники начнут увиливать, работа завалит сверхурочными проектами – в общем, будет не до того, чтобы рисовать свое генеалогическое древо.

Но преграды оказались куда коварней типичных социальных уловок. Сначала все шло гладко, я приехала на родину. Пару дней кружила вокруг мамы и, наконец, начала спрашивать про бабушку, про ее родных. Мама отвечала нехотя, скупо. Затем я выждала еще денек и отпросилась на кладбище.