Дион Форчун - Психическая самозащита (фрагмент)

Последняя болезнь ее мужа была длительной и тяжелой, и она сидела на другом конце телефонного провода в состоянии постоянного беспокойства несколько недель. Однако физической перегрузки не было, поэтому не было никаких реальных причин для серьезного расстройства, которое обычно наступает после снятия напряжения. Вскоре все заметили, что она, раньше имевшая мягкий и миролюбивый характер, постепенно стала меняться и в результате стала не только нравом, но и выражением лица походить на своего покойного мужа. Затем произошла любопытная вещь. Ее муж умер от воспаления в позвоночнике, которое не причиняло болей в месте заболевания, но вызывало сильную боль в нервах, выходивших из пораженного участка позвоночника, так что боли ощущались в руках и предплечьях, более сильные на одной стороне тела, чем на другой. У этой леди развился тяжелый неврит, который точно соответствовал распределению симптомов у ее покойного мужа.

Другой показательный случай произошел с мисс Е., жениха которой убили на войне. Об этом она пишет в письме, адресованном человеку, с которым она консультировалась по поводу своей проблемы: "Я смогла оправиться от утраты спустя некоторое время, но шесть месяцев спустя, испытала нервный срыв, и с того времени мои нервы стали пошаливать. В последние два месяца у меня происходили очень странные переживания, вызвавшие у меня сильную растерянность и сделавшие меня неработоспособной. Это происходило только ночью и ни разу не случалось дням. После того, как я устраивалась спать, я обнаруживала, что мое тело постепенно теряет все ощущения; было такое чувство, будто я медленно оцепеневала (не знаю, как это можно описать иначе). В этом состоянии я иногда могла подняться и преодолеть его, но мне не всегда удавалось сделать это. Мои усилия подняться часто оказываются тщетными, и хотя я нахожусь в полном сознании, я чувствую себя неспособной двигаться или позвать кого-либо. Обычно после этого я погружаюсь в нечто наподобие сна. Я испытываю много разных переживаний. Иногда я посещаю незнакомые места и разговариваю с неизвестными мне людьми. Иногда мои переживания неописуемо прекрасны, иногда мне грозит опасность утонуть или разбиться, но в этих случаях я всегда поднимаюсь в воздух и путешествую, как мне кажется, за много миль. Иногда я ощущаю, что я просто парю в воздухе. Сколько времени продолжается эта дрема, я не могу сказать. Однако, когда я пробуждаюсь, некоторое время мне очень трудно двигаться; но постепенно ко мне возвращается способность двигаться, и после ощущения жжения в конечностях я поднимаюсь, обыкновенно чувствуя себя очень усталой и разбитой. Иногда от этого странного опыта я чувствую себя нисколько не хуже. Но все это подрывает мое здоровье и благополучие, и хорошего в этом мало".

В беседе при встрече она дополнила то, что написала в письме, и сказала, что во время описанных ею переживаний кто-то — по ее мнению, это был ее жених — пытался помешать ей вернуться после этих ночных приключений обратно в тело.

Этот случай полностью прояснился за неделю телепатической обработки. Заметки о способе, каким была выполнена эта работа, представляют значительный интерес: "Обработке была подвергнута не только пациентка, но и сущность, причинявшая неприятности. Она заключалась в том, что одержателя освободили от плана, на котором он действовал, и помогли ему вознестись ввысь, что и дало свободу его жертве".

В случае другого типа преследований — тех, когда фокусом Проявления является какое-то место, а не особая личность, — мы должны проводить различие между прикованной к Земле сущностью, которая остается привязанной к определенному месту, и мысле-полем, которое остается после того, как там имело место переживание бурных эмоций.

Рассмотрим сначала вопрос о мысленной атмосфере, насчет которой я могу привести очень яркий пример. Моя подруга, студентка школы драматического искусства, консультировалась со мной по поводу одного страха, который оставил у нее постоянную боязнь относительно его повторения. Она была опытной студенткой, фактически, наставником учащихся, и получала дополнительные уроки от руководителя школы. Когда она однажды вечером пришла на свой урок, ее учитель как раз закончил прием экзаменов у студентов младших курсов по ораторскому искусству. Она вышла на сцену и, остановившись около небольшого стола, который был установлен для экзаменатора, начала декламировать текст, заданный ей в качестве урока. У нее не было никаких причин дли нервозности, как уже упоминалось, она была опытным оратором, и это был самый рядовой урок она обычно никогда не нервничала и не переживала за себя. Как только она попыталась начать, то испытала полное опустошение: "я стояла как в столбняке не способная произнести слова". Небольшая подсказка вскоре вывела ее из этого состояния, однако она пережила опасный приступ страха сцепы, который расстроил ее нервы.

С психической точки зрения объяснения долго искать не приходится. Она стояла в ментальном поле, созданном рядом девушек, всходивших на эти подмостки для экзамена. От этого испытания зависела их судьба, поэтому все они очень нервничали. Будучи весьма сенситивной, она подвергалась воздействию этой атмосферы, которая индуцировала в ней аналогичное умственное состояние посредством так называемой "симпатической индукции" — феномена, хорошо известного электротехнике и акустике, но к равной мере встречающего и в психологии. Несомненно, несчастные экзаменуемые сами заражали друг друга, вполне возможно, что растерянность перед микрофоном, так хорошо знакомая дикторам радио, вызывается ментальным полем, созданным рядом нервничавших людей, которые стояли на том же месте.

В связи с этим может быть интересен и мой собственный опыт. Я сняла однокомнатную квартиру в общежитии, и, как только приходила туда, меня охватывала сильнейшая депрессия. Я обычно не подвержена меланхолии и, как правило, нахожусь в бодром расположении духа, но как только я входила в эту комнату, светлую и приятную, на меня опускалось мрачное настроение, которое туг же рассеивалось, стоило мне выйти из нее в столовую или на улицу. Вскоре я поняла, что с этим что-то нужно делать и навела справки об истории этой комнаты. Мне рассказали, что раньше она служила спальней хозяина дома, который сильно пил и стал банкротом. Любопытно, что пьяницы и наркоманы создают очень дурную психическую атмосферу, в то время как соседство обычного уголовника, даже очень злобного, не так вредно, и его поле быстро рассеивается.

В этих двух случаях не было вопроса о том, какая тут замешана сущность — воплощенная или развоплощенная; здесь была лишь неприятная ментальная атмосфера, порожденная какой-то сильной болезненной эмоцией, которая проявлялась данном месте в течение длительного о времени. Такая концентрация, если она очень сильна, может тянуться очень долгое время. Здания, в которых происходила эта концентрация психической энергии, могут быть разрушены и на их месте построены новые, а сила ее воздействия останется, подобно предыдущей экспозиции на фотопластинке, и будет оказывать воздействие на сенситивных людей. При этом несенситивным людям она может не причинить никакого вреда.