Друнвало Мельхиседек - Светоносная Змея: Движение Кундалини Земли и восход священной женственности

К Кену подошла молодая женщина и спросила, не хочет ли он, чтобы она ему «почитала».

— Почитала? — не понял Кен. — И что ты хочешь мне почитать: книгу или газету?

Она усадила его за столик, разложила карты Таро и начала их «чтение» — первое в его жизни. Думаю, можно сказать, что так он и лишился своей духовной девственности.

Эта женщина начала рассказывать Кену вещи, которые знал только он. Не одну и не две, а все глубоко запрятанные в тайниках его подсознания переживания, причем в обескураживающих подробностях. Кен испытал изрядное потрясение. Никто, тем более незнакомый человек, никогда не рассказывал ему о нем самом гак, как эта молодая леди. Это полностью изменило его взгляд на жизнь.

К концу сеанса Кен раскрылся и буквально внимал каждому ее слову. Перед ним разворачивалось настоящее чудо. Наклонившись вперед, гадалка нацелила указательный палец в лоб Кена, в то место, где расположен «третий глаз», понизила голос и сказала:

— Кен, у тебя есть дядя, который живет в Нью-Мексико, и тебе нужно навестить его. Он кое-чему тебя научит. Ты должен провести у него три дня.

Это была последняя капля. Кен знал, что я живу в Нью-Мексико, но понять, откуда об этом знала та девушка, было выше его сил. Он ушел с вечеринки и на следующее утро позвонил своей матери, чтобы узнать мой телефон. Это событие было из разряда тех, от которых невозможно просто отмахнуться. Оно мощно притягивало к себе, и любопытство Кена по поводу того, чему же это я могу научить его, взорвалось подобно вспышке сверхновой звезды.

В то время я жил со своей подругой в старом латиноамериканском городке неподалеку от Таоса. У нас был очень неказистый домик: всего две комнаты без ванной и душа. Мы оба были художниками и, чтобы заработать себе на пропитание, писали колоритные пейзажи Юго-Запада США. У меня уже была степень магистра искусств, и мною двигала страсть к прекрасному. Собственно, она никогда меня не покидала, а если и покидала, то ненадолго. Живя очень скудно и обходясь минимумом удобств, я был очень счастлив.

И вот однажды мне позвонил Кен, с которым я не разговаривал почти десять лет, поскольку наши жизни шли в абсолютно разных направлениях. Он рассказал мне о «чтении» и под конец спросил, нельзя ли ему приехать навестить меня «на три дня».

— Конечно, Кен, я буду рад видеть тебя.

Через неделю он подкатил к моему скромному домишку в новеньком черном «линкольне», который выглядел совершенно неуместно в этом затрапезном городишке. Когда Кен вышел из машины, на нем был костюм-тройка и специальные солнцезащитные очки, которые становились прозрачными, стоит повернуться спиной к солнцу.

Я открыл дверь. Вместо того чтобы поздороваться, Кен заглянул внутрь, внимательно осмотрел комнату, затем уставился на меня и наконец спросил:

— Ты что, здесь живешь?

Привыкнув к собственному образу жизни, он не мог поверить, что я действительно живу в таком доме. Что я мог ему сказать?

— Кен, я знаю, обстановка выглядит простоватой, но я тут радуюсь жизни. Заходи, не бойся.

Он подошел к стулу, с отвращением смахнул с него пыль и сел. Посмотрев мне прямо в глаза, он сказал:

— Итак, ты знаешь о «чтении», но не знаешь одного: она сказала, что ты чему-то должен научить меня и что на это потребуются три дня. Так что же это?

— Спокойно, Кен. У меня нет ни малейшего представления о том, чему я должен научить тебя. Если вообще должен. Но если ты подождешь меня несколько минут, возможно, я смогу ответить на твой вопрос.

Я направился в заднюю комнату, где оборудовал себе место для медитаций, сел и очень быстро, насколько позволяла подготовка, вошел в состояние измененного сознания. Перед моим внутренним взором предстали два ангела. Я спросил, что должен сделать для Кена. «Расскажи ему все, что знаешь о кристаллах», — ответили они и исчезли.

Я встал и с минуту раздумывал. Я много лет изучал кристаллы и даже проводил практические семинары по этой теме, чтобы заработать себе на жизнь. (Естественно, одних лишь занятий живописью для этого не хватало.) Если мне нужно обучить Кена всему, что я знаю о кристаллах, то на это действительно уйдет три полных дня, каждая минута которых будет предельно заполнена.

Я вернулся в комнату к Кену.

— Ну, теперь ты знаешь, чему будешь учить меня? — спросил он.

Так же прямолинейно, как спрашивал сам Кен, я ответил:

— Да, кажется, я должен научить тебя всему, что знаю о кристаллах.

Глаза Кена вылезли из орбит, а на лице отразилось потрясение.

— Чего?! Ты собираешься рассказывать мне о камнях? Но это же смешно! На кой они мне сдались?

— Кен, кристаллы — это не просто камни, — ответил я и начал рассказывать, что кристаллы на самом деле живые и обладают сознанием, что, как я понимаю, совершенно не укладывается в рамки обычного сознания, но совсем не противоречит науке. Я подошел к периодической таблице химических элементов, висевшей на стене, и показал, почему шестой элемент, углерод, лежит в основе всей органической химии и, стало быть, всей жизни. Прямо под углеродом, на октаву ниже, находится кремний, основной элемент кристаллов кварца, составляющий 80 % минерального состава земной коры.

Я рассказал об открытии, сделанном учеными в 1950-х годах: они установили, что кремний в точности отвечает тем же принципам жизни, что и углерод, и что, как сегодня известно, углерод и кремний — те самые элементы, из которых соткана жизнь. Я сказал, что ученые в глубинах океана обнаружили наделенные сознанием репродуктивные формы жизни, чьи тела на 100 % состоят из кремния без всякого содержания углерода. Поэтому, говоря о кристаллах, следует понимать, что «эти камни» смыслят гораздо больше, чем мы, люди, привыкли считать.

Кристаллы способны воспринимать и передавать человеческие мысли и эмоции. Это обнаружил Марсель Фогель, всемирно известный ученый, который, работая в компании «Белл», запатентовал свыше 200 изобретений, включая компьютерную дискету. И это не противоречит здравому смыслу, особенно если принять к сведению, что самое первое радио в мире было «кристаллическим»: на стол просто помещали кристалл кварца, подсоединяли к нему проволоку и слушали радиосигнал через громкоговорители. В этом случае кристалл выступал приемником, воспринимавшим электромагнитный сигнал на частоте радиоволн.

Но в электромагнитном диапазоне частот действуют также и человеческие мысли. Мысли — это очень, очень длинные волны в сравнении с радиоволнами, которые, за исключением длины, абсолютно схожи с последними. Так почему бы кристаллам не воспринимать мысли?

Кен, естественно, никогда раньше об этом не думал.

— Ты хочешь сказать, — спросил он, — что кристаллы знают, о чем ты думаешь?