Друнвало Мельхиседек - Светоносная Змея: Движение Кундалини Земли и восход священной женственности

Когда человек достигает того уровня сознания, которое соотносится в теле с чакрой шишковидной железы, значит, он готовится покинуть свое тело и выйти на следующий уровень, выше человеческого. За прошедшие 200 ООО лет становления человеческого сознания только три Вознесенных Учителя смогли выйти на этот уровень. Теперь, естественно, все изменилось. За последние десять лет этого уровня достигли все 8000 Вознесенных Учителей, тем самым подведя сознание человечества к границе новых и совершенно невероятных способностей. Со временем вы узнаете, о чем я говорю, ибо ни один из вас не избегнет предстоящих перемен.

Шишковидная железа, расположенная почти рядом с шишковидной чакрой, в центре головы, — это ключевой фактор третьего глаза. А третий глаз обладает куда более широкими и всеобъемлющими способностями, нежели те, сведения о которых поставляет нам большинство учений внешнего мира. Он — связующее звено между полем Мер-Ка-Ба и Сакральным Пространством Сердца, и когда оба связаны между собой, человек становится более чем человек: он превращается в Божество. (В следующей книге, которую я собираюсь написать, я объясню это в деталях.)

Иисус не смог бы ходить по водам, если бы у него не был открыт третий глаз и восемь лучей, эманируемых шишковидной чакрой, не распространялись бы над поверхностью его головы. Это простой факт космического сознания.

После нескольких часов поиска мы с Кеном сдались и, как делали и раньше, сели на ступеньки маленького, но очень изящного храма на самом краю джунглей. Мы пытались применять маятник, психические способности и все, что знали, но тщетно. Думаю, мы просто очень устали; наш дух смущало чувство совершенной растерянности. Мы просто смотрели на джунгли и молили про себя о помощи.

Неожиданно мимо нас пробежал майянец в одной набедренной повязке и скрылся в джунглях. Словно образ из прошлого, отбрасывающий время на много столетий назад. Но это действительно был майянец, и он был настоящим.

Мы очнулись словно от толчка, посмотрели друг на друга и вмиг поняли, что нам делать. Действительно, почему бы нет? Не говоря ни слова, мы устремились вслед за ним к стоявшим стеной джунглям.

Четкий след вел нас прочь от Паленке, и в течение нескольких минут мы продирались сквозь плотную чащу джунглей, уже не раз виденных нами в Мексике. Паленке находится не на Юкатане, а уже в штате Чьяпас — там, где холмы постепенно переходят в горы. Паленке красив именно по этой причине; все его храмы построены на склонах гор на разных уровнях, что придает ему ореол таинственности.

Нашего юного майянского друга нигде не было видно. Бегал ли он значительно быстрее нас или же выбрал другую тропу — это было не важно. Важно то, что это был единственный способ найти искомое место, а почему и как — этого мы не знали.

Должно быть, мы пробежали километров двенадцать. На таком удалении от цивилизации джунгли жили своей жизнью. С веток деревьев свисали змеи, мимо проносились редкие разноцветные птицы, в недоумении взиравшие на нас: мол, кто эти безумцы, вторгшиеся в этот ужасный мир. Вокруг были влага и слизь, из-за чего мы то и дело скользили и падали, так что вскоре стали похожи на грязных бродяг, скрывающихся от закона. Но нас ничто не останавливало.

Местность неожиданно изменилась, и мы начали подниматься на крутой холм. Казалось, этому подъему не будет конца. На вершину мы уже практически карабкались, цепляясь руками за каждый мало-мальски приметный выступ. А потом, взобравшись на вершину горы, мы устремились вниз с другой ее стороны — и нашим глазам открылся совершенно иной мир. Весь южный склон представлял собой маисовое поле. После диких, влажных, холодных джунглей, которые, как нам представлялось, никогда не кончатся, это маисовое поле, солнечное и сухое, казалось поистине неземным творением человеческих рук. Мое тело буквально испытало шок от такой внезапной перемены.

Мы стояли у кромки поля, не веря своим глазам. Но когда наши глаза привыкли к солнечному свету после тьмы лесной чащобы, мы увидели в долине прямо перед собой, примерно в полумиле, настоящую майянскую деревню. Мы стояли очень тихо, не шевелясь, а затем сели и устремили на нее свои взоры.

Мое сердце радовалось при виде того, что майя по-прежнему живут так, как жили их предки многие столетия назад. Из моих глаз потекли слезы, и я ничего не мог с этим поделать. Да, они все еще живы. Не знаю почему, но у меня к этому времени сложилось убеждение, что майя больше уже не живут по традициям своих предков и полностью ассимилированы цивилизацией.

Теперь же передо мной находилось по меньшей мере пятнадцать круглых хижин, сооруженных из лиан, листьев и растений, вокруг которых бегали собаки и другие домашние животные. В яме в центре этого поселения горел костер, а от хижины к хижине бродили несколько человек. Создавалось такое впечатление, что мы набрели на поселение из далекого прошлого, каким оно было до появления современного человека.

На меня снизошел покой, а дыхание почти остановилось — так, что тело, казалось, едва функционирует. Со мной явно кто-то связывался. Затем передо мной возник храм и пространство внутри него. Я тут же узнал этот храм. Затем изображение переместилось в небольшое пространство, не более квадратного метра, расположенное по соседству с одной из стен храма. Это и было то специфическое место, вибрирующее потоками энергий, которое мы искали. Теперь я знал, где нужно зарыть кристалл.

Мы просидели около получаса, а затем, даже не предупредив своего спутника, я встал и сказал:

— Пойдем, Кен. Кажется, я знаю, что делать.

Кен не проронил ни слова. Думаю, это испытание было чрезмерным для него.

Когда мы вернулись в Паленке, меня потянуло в сторону храмового комплекса, расположенного позади Храма Надписей, мимо дворца и астрономической обсерватории к маленькому храму, стоявшему в стороне, метрах примерно в трехстах.

Когда мы вошли в этот храм, меня повлекло к одной из стен. Подойдя к ней, я начал смотреть вниз, в землю, и в течение нескольких минут нашел нужное место. Мне был знаком каждый камень на этой площади в один квадратный метр. Несомненно, я был здесь раньше.

И на закате солнца, прочитав над камнем молитвы, мы закопали его, с тем чтобы мечты майя и других народов, связанных с этой землей, смогли объединиться, синхронизироваться и сотворить новую реальность, новое начало.

Седьмая нота в этой октаве была пройдена. Восьмая находится уже в другом измерении, в другой октаве и в другом цикле. Иными словами, возвращением энергий в храмы Паленке завершалась первая спираль. Следующая спираль начиналась уже не в Мексике, а в Гватемале, и олицетворяла начало нового цикла сознания.