Чарлз Ледбитер - ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ

Посмертная жизнь представляет величайший интерес для всех, и не столько потому, что каждый из нас должен неизбежно умереть в своё время, сколько потому, что всем нам, за исключением разве самых молодых, приходилось хоронить дорогих для нас людей. В виду этого все сведения, касающаяся посмертной жизни, должны несомненно интересовать каждого человека.

Первая мысль, которая должна возникнуть в уме читателя при взгляде на заглавие нашей книги, должна сводиться к вопросу: могут ли вообще быть верные сведения относительно посмертного существования?

Существует много теорий, выработанных различными религиозными системами, а между тем, даже самые правоверные последователи этих религий едва ли верят в них, ибо большинство из них и до сих пор говорит о смерти как о чем-то "ужасном" и видит в ней какую-то страшную тайну. И хотя они употребляют выражение "успокоиться во Иисусе Христе", но тем не менее облекаются в черные одежды и мрачный креп, окружают свои письма черными рамками и вообще соединяют смерть со всевозможными выражениями горя, чтобы она казалась как можно мрачнее и ужаснее.

В этом смысле мы получили дурное наследство. Мы унаследовали эти похоронные ужасы от наших прадедов и так привыкли к ним, что даже не замечаем всей их нелепости. Древние народы были в этом отношении мудрее нас; они не соединяли всего этого мрака со смертью физического тела, и это потому, что у них были гораздо более разумные приёмы по отношению к покойникам, гораздо более благоприятные для умершего и более здоровые для живых; сжигание умерших уничтожало все тяжелые представления, связанные с медленным разложением. Кроме того, они знали гораздо более об истинном значении смерти и потому горевали гораздо менее, чем мы.

Прежде всего мы должны понять, что смерть есть совершенно естественное явление в общем течении нашей жизни. Это должно бы быть ясно для всех, кто верит, что Бог есть любящий Отец, который не может допустить, чтобы смерть, являющаяся одинаково ко всем, имела в себе что-нибудь дурное; верующие должны бы быть уверены, что в этом ли мире, или в другом — все должны быть невредимы в его руках; одно это соображение должно бы убедить, что в смерти не может быть ничего страшного, что она — лишь необходимый этап в нашей эволюции. В сущности, не было бы никакой необходимости напоминать христианам, что смерть — не враг нам, а друг, если бы они не забыли в таком совершенстве все свои лучшие традиции. Забыв их, они начали смотреть на могилу, как на "предел, откуда не возвращается ни один странник" и представлять себе, что смерть есть прыжок в какую-то страшную непознаваемую пустоту.

Освещая вопрос о смерти совершенно иначе, теософия приносит западному миру благую весть, которая утверждает, что по ту сторону могилы расстилается не мрачная пропасть, а мир иной жизни, которая может быть познана нами с такой же отчетливостью, как и земная жизнь. Подобно детям, пугающим себя страшными сказками, мы создали сами весь этот мрак, и как только мы начнем спокойно исследовать истинные факты, все эти искусственные облака рассеются и исчезнут сами собой.

Если уж сравнивать смерть с чем нибудь, то никак не со страшилищем, вооруженным косой, а с ангелом, несущим золотой ключ, который отмыкает пред нами вход в более полную и более совершенную область, чем наша земная жизнь.

На это могут возразить: "Это очень поэтично, но каким образом действительно убедиться, что это так?"

Можно убедиться в этом различными способами, если взять на себя труд и соединить все доказательства в одно целое. Шекспировское определение смерти как "предела, откуда не возвращается ни один странник", тем более странное, что в течение всей человеческой истории во всех странах, о которых мы имеем сведения, странники постоянно возвращались из этого "предела", показываясь своим близким. Доказательств таких появлений существует слишком много, чтобы не считаться с ними. Правда, одно время было модой высмеивать такие истории; но эта мода стала проходить с тех пор, как такие люди науки, как Уильям Крукс и Оливер Лодж, и такие общественные деятели, как Вальфур, присоединились к обществу, учрежденному для расследования посмертных явлений. Стоит прочитать отчеты "Общества Психических Исследований", чтобы иметь серьезные и проверенные свидетельства о возвращении умерших, если у кого ещё есть сомнение в этом вопросе. В книгах, вроде "Истинные истории привидений" Стэда или "Неизведанное" Камилла Фламмариона, можно найти достаточное число отчетов и известий о подобных появлениях, бывших не 100 лет тому назад в какой-нибудь отдаленной стране, но здесь, среди нас; появлений, виденных лицами, которые живут и теперь, и которые могут засвидетельствовать реальность своих переживаний.

Другим видом доказательств посмертной жизни является исследование современного спиритизма. Я знаю, что многие люди не видят здесь ничего кроме шарлатанства и самообмана, но такой взгляд совершенно неверен. И шарлатанство, и самообман могли быть в некоторых случаях; тем не менее, в основе всех этих явлений лежит истина, которая может быть раскрыта любым человеком, готовым посвятить этому время и терпение.

И здесь на помощь сомневающимся может прийти обширная литература; или же, если кто предпочитает расследования из первых рук, тот может сделать их сам, как это делал в свое время и я. Многие из сомневающихся не захотят дать себе столько труда и не пожелают пожертвовать столько времени; это их дело, но в таком случае они не имеют права поднимать на смех тех, которые убедились в появлении умерших личным опытом.

Третий способ исследования, который наиболее в ходу у теософов, это — непосредственное расследование; каждый человек обладает непроявленными способностями и неразвитыми чувствами, с помощью которых возможно познать мир, и для того, кто решится развить в себе эти силы, весь потусторонний мир будет раскрыт и доступен для познавания. Я знаю, что это обещание очень смелое и что представитель любой из церквей скажет: "так учит церковь", или: "Библия говорит нам так", но он никогда не скажет: "я, говорящий с вами, видел и знаю, что это так". Но нам учения теософии дали возможность — по мере того, как мы применяли её методы к своему собственному развитию — лично узнать то, о чём мы говорим; многие из нас оказались способными сами исследовать целый ряд фактов, доступных при соблюдении известных условий для исследования каждого человека. Мы предлагаем вам то, что знаем, но при этом говорим: не довольствуйтесь нашими утверждениями, исследуйте эти явления сами, насколько это для вас возможно, ибо только тогда будете вы в состоянии говорить об этих вещах с такою же уверенностью, с какой говорим о них мы.