Николай Рерих - Алтай – Гималаи

И самые танцы в день Нового года со страшными символами злых сущностей и скелетов приобретают жизненное значение. И как далеко впечатление страшных масок на солнечном фоне Гималаев от давящей черноты углов музеев, где такие атрибуты часто составлены, пугая посетителей видом условного ада. Конечно, весь этот ад и создан для слаборазвитых душ. Много фантазии положено на изощрение адских обличий.

В монастыре «красных шапок» впечатление не так светло. Там, где ближе Благословенный Майтрейя, там звучнее и светлее движения и мощнее трубные гласы. В Красных монастырях Падма Самбхавы символистика более условно земная. Действо начинается простою «мистериею» суда над умершими. Приходит важный владыка ада со своими помощниками. Зверообразные служители влекут черную душу умершего злодея: взвешивают преступления. Чаша проступков перевешивает, и злодея тут же ввергают в кипящий котел. То же происходит с душою преступницы.

Но вот ведут святого – в одеянии ламы. Белый шарф украшает его. Конечно, суд милостив, и три вестника радости ведут вознесенного в рай.

Пятнадцать лет назад умер замечательный лама, пришедший из Монголии. Астрологически он установил ряд важных событий будущего. Видели его изображение – в типе русского схимника. Сильный лик, непобедимо тверды скулы, остро зорки глаза. «Во время ухода этого сильного духа радуга играла над основанным им монастырем». У него были редкие книги.

Книги доставать трудно. Надо посылать доверенное лицо в далекий путь. Существуют замечательные книги. Есть книга одного таши-ламы о посещении им священной Шамбалы. Имеются сборники символических притч, имеется трактат о переселении душ. Эти не переведены.

Учения, принесенные из Шамбалы, попадаются и в трудах ученых Европы. На кладбище Дарджилинга погребен загадочный человек, венгр родом, живший в начале XIX столетия. Пешком он прошел из Венгрии в Тибет и оставался много лет в неизвестных монастырях. В тридцатых годах прошлого века Чома де Кереш [80]скончался. В трудах своих он указывает учение из Шамбалы, установившее следующую за Буддою иерархию. Пришел этот ученый из Венгрии – характерно. Загадочна его деятельность.

Еще искра из Шамбалы. Известный таши-лама часто впадал в экстаз во время бесед с учениками. Иногда же и вовсе как бы исчезал, переносясь в святилище Шамбалы. Эти экстазы живо переносят во времена бесед Св. Иоанна Делакруа со Св. Терезою, когда оба блаженные собеседника, придя в восторг, поднимались к потолку комнаты.

Среди благих действий припоминаются и искры возмущения. Поноситель приблизился к Будде, но Благословенный так возмутился, что искра молнии поразила дерзкого. Конечно, Благословенный остановил обратный удар и вернул к жизни нечестивца. Но тот уже был так потрясен случившимся, что забыл все свои приготовления нападения. Искры обратного удара.

Известен случай, когда Сенген-лама, [81]перед казнью в Лхасе, указал, что он скоро снова воплотится на земле. И действительно, очень скоро в Китайском Туркестане родился мальчик с тем же редким характерным физическим недостатком на колене, каким отличался покойный лама. У нас был сын слуги покойного ламы, ездивший по поручению отца к молодому князю.

Кому ведома верховая езда по Кавказу или по каньонам Аризоны и Колорадо, тот знает, как взбираться по кручам холмов Сиккима. Только вместо красочной трагедии американских чудес вы имеете восходящий сад, взращенный таинственным подъемом возвышенного учения. И сейчас по неведомым пещерам сидят отшельники и на струнах земли творят легенду жизни неба.

Кому ведомы подходы к старым монастырям и городищам Руси с их цветущими холмами и пряно пахучим бором – тот поймет, как чувствуются подходы к монастырям Сиккима. Всегда твержу: если хотите увидеть прекрасное место, спросите, которое место здесь самое древнее. Умели эти незапамятные люди выбирать самые лучшие места.

Каждый перевал увенчан красивым мендангом [82]с колесами жизни, с рельефами молитв и с нишами седалищ перед ликом зовущих далей. Здесь медитируют ламы и путники. Здесь развеваются знамена. Здесь каждый ездок приостановит коня.

С перевалов опять окунаетесь в уходящие холмы. Убегают ребра разноцветных бугров, точно спины барсов, тигров и волков.

После холмов опять сказки леса. Зеленые лесовики и чудища загораживают путь. Спутались зеленые нити. Змеи переплели стволы. Притаились мшистые тигры и леопарды. Заколдованный мир.

Самые причудливые холмы и скалы образуют как бы Священную Чашу – обширную долину. Посередине долины неприступно стоит опоясанная двумя реками гора Белый Камень , увенчанная монастырем Ташидинг, что значит «долина, открытая небу». Древнее место. Попробуйте обыскать бесчисленные морщины и впадины всех скал. Попробуйте найти сокровища, собранные у монастыря. И чудесный камень исполнения всех желаний, и бессмертную амриту, [83]и сто изображений Будды, и все священные, временно сокрытые книги, и все другое, указанное в древней рукописной книге «Путешествие по Сиккиму».

Очень трудны подступы к Ташидингу. Лишь недавно непроходимые тропы обратились в крутые пешеходные тропинки. Поистине, путь духа должен быть пройден ногами человеческими!

Один переход через висячий бамбуковый мост не легок. Гремит и мчится под ним горная река, неся ледяной поток с Канченджанги. И выше моста по отвесным склонам много раз остановитесь: дойду ли? Много дыхания надо набрать, чтобы одолеть вековую гору.

На верхнем склоне нам устроена почетная встреча от землевладельцев. Брага, сахарный тростник и танжерины [84]под плетеным навесом, украшенным желтыми букетами. Дальше гремят барабаны и звенят серебряные гонги. Встреча от монастыря. На последнем уступе встречают рожочники и трубы.

Среди рядов пестрой толпы идете к старому месту. За воротами монастыря встречают нас ламы в пурпурных одеждах. Впереди их чудесный старик – настоятель монастыря. Точно тонкое резное изображение XV века. Так идете до раскинутых бирюзовых палаток, среди леса ступ и разноцветных знамен, среди веселых верениц огней.

В первое полнолуние после Нового года (было 20 февраля) в Ташидинге годовой праздник. Происходит чудо наполнения чаши.

С давних времен, более восьми поколений, заповедано это чудо. Из указанного места горной реки берется небольшой сосуд воды и вливается в старинную деревянную чашу. В присутствии свидетелей, представителей махараджи Сиккима, чашу закрывают плотно и запечатывают. Через год в то же полнолуние, на восходе солнца чашу торжественно вскрывают и измеряют количество воды. Иногда вода уменьшается, но иногда и сильно увеличивается. В год великой войны вода в три раза увеличилась, что и означало войну. Нынче вода вдвое уменьшилась, что значит голод и беспорядки.