Вивекананда Свами - Афоризмы йога Патанджали

7. Пристрастие есть устремление сознания к удовольствию.

Мы находим удовольствие в известных вещах, и сознание, подобно потоку, стремится к ним. Это стремление как бы к центру удовольствия есть пристрастие. Мы никогда не бываем пристрастны к чему-нибудь, в чем не находим удовольствия. Иногда нам доставляют удовольствие очень странные вещи; но определение остается тем же самым: мы пристрастны ко всему, в чем находим удовольствие.

8. Отвращение есть реакция на страдание.

То, что доставляет нам страдание, мы немедленно стараемся устранить.

9. Привязанность к жизни проникает самую ее природу и присуща даже мудрому.

Привязанность к жизни вы видите проявляющейся во всяком животном, и так как люди настолько любят настоящую жизнь, что желают и будущей, то было много попыток построить на этой привязанности теорию будущей жизни. Конечно, не стоит говорить, что это доказательство не имеет большой цены; но самое странное в этих попытках то, что в западных странах идея, будто привязанность к настоящей жизни указывает на возможность будущей жизни, применяется только к людям, но не относится к животным. В Индии привязанность к жизни была одним из доводов, доказывающих прежний опыт и прошлое существование. Рассуждали так: если верно, что все наше знание получено из опыта, тогда несомненно, что то, чего мы никогда не испытывали, мы не можем ни вообразить, ни понять. Но известно, что, как только цыплята высижены, они начинают клевать пищу; много раз видели, что в тех случаях, когда утята были высижены курицей, они, вылупившись из яиц, бежали тотчас к воде, и мать думала, что они утонут. Если опыт есть единственный источник знания, где эти цыплята научились клевать пищу или откуда утята узнали, что вода – их естественная стихия? Если вы скажете, что тут действовал их инстинкт, это ничего не объяснит – это просто слова, но не объяснение. Что такое инстинкт? Мы имеем много инстинктов в нас самих. Например, бóльшая часть из вас, милостивые государыни, играет на рояле и, конечно, помнит, как внимательно, начиная учиться, приходилось ставить пальцы один после другого на белые и черные клавиши; теперь же, после долгих годов упражнений, вы можете разговаривать с вашими друзьями, а ваши пальцы продолжают бегать совершенно так же, как бы вы за ними следили. Это сделалось инстинктом. То же со всякою работою, которую мы делаем: вследствие упражнения она становится автоматичною, обращается в инстинкт, и, насколько мы знаем, все действия, которые признаются теперь автоматичными, были прежде сознательными. На языке йоги инстинкт есть свернувшийся рассудок. Распознавание свертывается и становится автоматичным, самскара. Поэтому совершенно последовательно считать, что все в этом мире, что мы называем инстинктом, есть просто свернутый рассудок. Так как рассудок не может явиться без опыта, поэтому всякий инстинкт есть результат прежнего опыта. Цыплята боятся ястреба, а утки любят воду, и это в обоих случаях результат прежнего опыта. Тогда возникает вопрос: принадлежит ли эта опытность отдельной душе или просто телу? Инстинкт у утки есть ли опытность ее предков или ее собственный? Новейшие ученые считают, что она принадлежит телу; но йоги того мнения, что это опытность сознания, сообщаемая им телу. Это называется теорией перевоплощения. Мы видели, что все наше знание – назовем ли мы его восприятием, рассудком или инстинктом – должно получаться единственным путем, называемым опытом, и что все, что мы называем теперь инстинктом, есть результат прежнего опыта, выродившегося в инстинкт, и что инстинкт перерождается опять в рассудок. Это верно в применении ко всему во вселенной, и на этом построены в Индии главные доказательства перевоплощения. Повторявшиеся опыты разных страхов со временем произвели привязанность к жизни. Ребенок инстинктивно испытывает страх, потому что у него есть прежний опыт страдания. Даже у наиболее ученых людей, которые, зная, что тело перестанет существовать, говорят: «Что за дело, мы имеем сотню жизней – душа не может умереть», – даже у них при всем убеждении их разума мы встречаем эту привязанность к жизни. Что же такое эта привязанность к жизни? Мы видели, что она стала инстинктивной. На психологическом языке йогов, она стала самскарами. Самскары, тонкие и скрытые, спят в читте. Все прежние опыты смерти, все то, что мы называем инстинктом, есть опыт, ставший подсознательным. Он пребывает в читте и не бездеятелен, но работает в глубине. Те вритти читты, те волны сознания, которые грубы, мы можем замечать и чувствовать, они могут быть легко управляемы; но что сказать об этих тонких инстинктах? Как управлять ими? Когда я сержусь, все мое сознание становится одной огромной волной гнева. Я чувствую ее, вижу, направляю, могу легко производить с нею опыты, могу бороться с нею; но я не буду иметь полного успеха в этой борьбе, если не буду в состоянии спуститься вниз. Кто-нибудь говорит мне что-нибудь очень грубое, и я начинаю чувствовать, что горячусь; а он продолжает, пока я не становлюсь совсем сердитым, забываюсь, отождествляю себя с гневом. Когда он только начинает оскорблять меня, я еще думаю: «Я сейчас рассержусь»; гнев был одно, а я – другое; но, рассердившись, я сам стал гневом. Эти чувства должны быть управляемы в зародыше, корне, в их тонкой форме, раньше даже, чем мы осознали, что они действуют на нас. Огромному большинству человечества эти тонкие состояния чувств, состояния, когда они медленно поднимаются из-под сознательности, даже незнакомы. Когда пузырек поднимается со дна озера или даже когда он дошел близко к поверхности, мы не видим его и узнаем, что он есть только тогда, когда он лопается и производит рябь. Мы будем иметь успех в борьбе с волнами только тогда, когда сможем овладеть ими в их неосязаемых причинах; а если мы не можем овладеть ими и укротить их раньше, чем они стали грубыми, тогда нет никакой надежды победить вполне какую бы то ни было страсть. Чтобы управлять нашими страстями, мы должны управлять ими в самом их корне; только тогда мы будем в состоянии выжечь самые семена. Как жареные семена, брошенные в землю, никогда не взойдут, так и эти страсти никогда не возникнут.

10. Они, чтобы быть управляемы противоположными видоизменениями, должны быть тонкими.

Как могут быть управляемы тонкие самскары? Мы должны начинать с больших волн и опускаться ниже и ниже. Когда большая волна гнева возникла в сознании, мы должны управлять ею возбуждением большой противоположной волны, например думая о любви. Случается, что мать очень рассержена на своего мужа, но в это время входит ребенок, и она целует дитя: старая волна исчезает и возникает новая – любовь к ребенку. Одна подавляет другую. Любовь противоположна гневу. Итак, мы видим, что возбуждением противоположных волн можем победить те, которые хотим устранить. Если мы возбудим в нашей тонкой природе эти тонкие противоположные волны, они обуздают тонкие действия гнева ниже поверхности сознания. Мы знаем теперь, что все инстинктивные действия сперва начинаются как сознательные и становятся все тоньше и тоньше. Так что если волны добра будут постоянно возбуждаться в сознательной читте, они опустятся, станут тонкими и будут противодействовать формам самскары, соответствующим злым мыслям.