Боб Ларсон - НЛО и цели пришельцев

Именно в Искуплении мы видим истинные причины Воплощения Христа. В Послании к Евреям (10:4–7) апостол Павел говорит о Его жертве за наши прегрешения: «Жертвы и приношения Ты не восхотел, но тело уготовал Мне». Тяжесть наших прегрешений потребовала от Бога-человека умереть для нашего спасения. В Воплощении мы видим огромное Божье сострадание каждодневным страданиям людей. Павел говорил о Воплощении так: «Ибо вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, что Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою». (2 Кор. 8:9). Таким образом, Воплощение и Искупление неразделимы. Любые теории или научные постулаты, преуменьшающие важность того, что Христос стал Богом-человеком, обесценивают ту значимость, которую Господь придавал нам как Своему творению.

Готовность ученых мужей признать внеземную жизнь, причем в любой форме, является отражением духовного многообразия нашего времени. В атмосфере популярности восточных мистических идей и оккультных систем вполне логичным выглядит стремление ученых использовать в своих выводах кое-какие аспекты этих учений. Космологии Востока, такие, как индуизм, признают наличие всевозможных альтернативных миров, населенных разумными существами. Буддисты и даосисты оставляют в своих верованиях место для любого количества богов и полубогов, свободно странствующих в межгалактическом пространстве.

Иудейско-христианская традиция стоит в стороне от подобных воззрений. Откровения Господа на горе Синай предназначались для участников Исхода, а не для пришельцев с Марса. Смерть Христа на Голгофе была эпохально-космическим событием только для потомков Адама и Евы. Рассмотрев все свидетельства, я пришел к выводу, что интеллектуальная основа моей веры остается непоколебимой. Я отверг теорию о том, что жизнь на Земле возникла из-за случайного расположения каких-то молекул по отношению друг к другу — шансы на это не больше, чем триллион к одному. Я также отказался от идеи, что сама безграничность Вселенной обусловливает возможность внеземной жизни.

Правда же такова: мы вовлечены не в научный спор, мы ведем духовную битву.

Линия фронта этой духовной борьбы лежит прямо перед нами. С одной стороны ее находится атеистическая решимость науки найти жизнь за пределами Земли, подстегиваемая массовой культурой, включающей в себя научную фантастику и кинофильмы.

Атеистическим атакам противостоят те из нас, кто придерживается библейского мировоззрения, кто пришел к заключению, что мы живем в Последние Дни. Мы верим, что пробил час, о котором апостол Петр предупреждал: «прийдут» насмешники, отрицающие тот факт, что все миры были сотворены Господом. (2 Петр 3:3–7).

Но как бы ни сильны и, убедительны были наши аргументы, мы не можем рассчитывать, что сторонники существования внеземных цивилизаций тут же выкинут белый флаг и сдадутся. Это битва до конца — до конца времен.

…И с передовой линии этой битвы доносятся громовые залпы батарей киномашины под названи ем Голливуд.

Когда мне было лет семь, моя семья проводила летний отпуск в Калифорнии. Мы проехали на машине от Небраски до Сан-Франциско, а потом двинулись еще дальше, в северную часть штата. Во время этого семидневного путешествия каждый день после обеда родители настраивали приемник на волну местной радиостанции, рассказывавшей о подробностях сенатского расследования. Я тогда был еще слишком мал, чтобы понимать, что происходит, кроме того, что враг по имени «коммунизм» пытается разрушить наш образ жизни, а сенатор Джо Маккарти старается предотвратить эту угрозу.

В те дни люди верили друг другу, большинство верило и своему правительству. Тогда еще не было уничижительного ярлыка «маккартизм», означавшего «охоту на ведьм». Мы наивно верили, что Маккарти и его сенатская команда все делают правильно, что они и в самом деле намерены защитить нашу страну от подрывных сил.

Сегодня все обстоит по-другому. Мало кто верит властям, скандалы в правительстве относятся к разряду второстепенных новостей, а страхи пятидесятых годов по поводу чуждой нам политической идеологии, господствовавшей в стране, расположенной на противоположной стороне земного шара, уступили место страхам перед нашествием космических пришельцев из других галактик. Многие уверены, что избранные нами официальные лица лгут о каких-то черных вертолетах, якобы выполняющих секретные задания, а правду о телах мертвых пришельцев по-прежнему скрывают от общественности. Другими словами, врагом оказалось наше собственное правительство.

Голливуд быстро сориентировался в обстановке и принялся вовсю эксплуатировать наши страхи, используя теле- и киноэкраны.

Последние два десятилетия я с любопытством слежу за растущим успехом фильмов и телевизионных шоу, посвященных НЛО.

Я не отношу себя к числу поклонников фильма «Звездные путешествия» эпохи Уильяма Шатнера, не поймали меня на крючок и подобные произведения «следующего поколения». Я серьезно отметил только трилогию «Звездные войны», а также пересмотрел большинство популярных научно-фантастических фильмов.

Увлечение нашей киноиндустрии этой проблемой столь велико, что самые крупные кинохиты оказались посвященными именно НЛО. «Инопланетянин» был самым популярным фильмом, пока его не сменили «Звездные войны», еще больше укрепившие свое финансовое положение после возвращения на большой экран в 1997 году. «День Независимости», «Ответный удар империи», «Возвращение Джеди» и «Тесные контакты третьего типа» — эти фильмы в свое время возглавляли десятку самых популярных.

Возможно, кому-то надоели фильмы о НЛО, кому-то становится плохо, стоит им заслышать об очередном появлении инопланетян, кто-то считает людей, захваченных навязчивой идеей о пришельцах, умственно неуравновешенными. Но все равно никому из жителей этой планеты не удается избежать инопланетного влияния Голливуда.

Сегодняшние «марсианские» фильмы получили первый экономический вотум доверия в 1977 году с появлением на экранах фильма Стивена Спилберга «Тесные контакты третьего типа». Ричард Дрейфус играл в нем обыкновенного семейного человека по имени Рой Нири, которому пришлось физически столкнуться с пришельцами. В то время как все окружающие, включая жену и детей, даже и не подозревают о получаемых им сообщениях от сверхразумных существ, Нири подпадает под влияние инопланетян. Даже горка картофельного пюре на его тарелке становится для него сигналом извне, зовущим его к встрече с теми, кто выбрал его для контакта с землянами. (Картошка, оказывается, отдаленно напоминает посадочную площадку пришельцев у Башни дьявола в Вайоминге)