Алан Уотс - Природа, мужчина и женщина. Путь освобождения.

Н. A. Giles [1], pp. 207—8.

«Ле-цзы», 2. В издании Giles [1], стр. 41, этот отрывок переводится так: «Мой разум ( синь ) дал свободу своим помыслам ( нянь )», однако такой перевод звучит слишком интеллектуально, поскольку синь (M 2735) — это не только мыслящий разум, но и вся целостность сознательных и бессознательных проявлений психики, тогда как нянь (М 4716) — это не столько рациональная мысль, сколько любое психологического переживание.

"Чжун-цзы" 2, Пер. на англ. H. A. Giles [1], p.20

Suzuki [3], р. 80.

См. Ch'u Ta-kao [1], p.88

"Висуддхимагга", 16

Имеются свидетельства в пользу того, что мазохизм пришел на Запад из арабской культуры, которая относительно свободна от предрассудков, связанных с сексом. См. Havelock Ellis [1], Part II, p. 130, где цитируется работа Eulenburg, Sadismus und Masochismus.

А. К. Coomaraswami [1], р. 134.

Интересно порассуждать о нежелании цивилизованного человека служить пищей для других форм жизни, вернуть свое тело земле и тем самым способствовать ее дальнейшему плодородию. Это нежелание является важным симптомом отчуждения от мира и может в конечном итоге существенно сказаться на балансе природных ресурсов.

Ch'uTa-kao [1], р. 18.

См L. Bonpensiere [1]. Отдельные фрагменты в сонатах Бетховена действительно написаны так, что их невозможно исполнять, не напрягая пальцев, однако это исключение всего лишь подтверждает правило. В этих пассажах композитор стремился выразить конфликт на музыкальном языке.

Ch'uTa-kao [1], р. 38.

Пан Цзюй-ши, дзэнский мастер IX столетия. См. Suzuki [1], vol. 2. p. 297.

«Этот плотный сгусток мяса». Шекспир, «Гамлет», 1.2. Пер. Лозинского.

Автор имеет в виду P. X. Блайса — самобытного писателя, преподавателя, востоковеда и переводчика на английский язык восточной классики. — Прим. перев.

Цзы-дэ Хуэй. См. Suzuki [2], pp. 150–151.

Тайттирия-упанишада, iii, 10, 6

Ши Ню Toy, х. Комментарии к последней из «Десяти пастушеских картинок», которые иллюстрируют стадии постижения в дзэн-буддизме.

Дань-цзин (ii) — трактат дзэнского мастера VIII века Хуэй-нэна.

На первых этапах знакомства с такой духовной традицией неофит приобретает навыки, умения или черты характера, которые впоследствии рассматриваются как признаки просветления. Между тем это всего лишь смешение свободы и успеха в овладении необычными навыками. Так, посвященный, который в ходе практики научился без содрогания выносить любую боль, может быть не способен вести хозяйство или доводить до конца начатое дело, как любой другой невротик. Его умение справляться с болью может означать всего-навсего, что он освоил простые приемы самогипноза или научился каким-то другим образом временно терять чувствительность.

Интересно, что в академическом мире только «недоразвитые» науки изучают с исторической точки зрения. Вводные курсы теологии, философии и культурологии обычно построены по историческому принципу, однако история математики, химии или медицины интересует лишь нескольких специалистов. Студенты же, как правило, начинают знакомство с этими предметами с изучения их современного состояния.

De Civitate Dei, xiv, 17. Пер. на англ. см. Dods [I], vol. 2, p. 33.

Обратите внимание на «замкнутый круг», в который попадает всякий, кто краснеет. Человек, как правило, краснеет от стыда, что вынуждает его стыдиться еще больше, и поэтому ему ничего не остается делать, как «окончательно смутиться». Эта ситуация является простым примером замкнутого круга, который, по мнению Грегори Бейтсона ( Gregory Bateson [1] ), может привести не только к смущению, но и к серьезным душевным болезням, в частности к шизофрении.

Интересно отметить, что и естественный, и сверхъестественный мистицизм подчас приходят к очень похожим переживаниям. Ведь иногда кажется, что мистик второго типа, преодолевая не только свою внешнюю природу, но и нашу непокорную волю, достигает состояния тупика, в котором он постигает извращенность и эгоистичность самой воли, которая пытается себя преодолеть. В этом состоянии он вынужден «отдаться» высшей силе, которая рассматривается как сверхъестественная воля Бога. Но сила, которой он отдается, вполне может быть «всемогущей» естественной спонтанностью. Поэтому, даже если мистик принадлежит к традиции сверхъестественного мистицизма, после этого переживания он может вернуться в мир природы без малейшего отвращения к нему. Более того, как правило, такой мистик впоследствии наделен даром безыскусной, детской любви ко всем живым существам. Для него этот мир преображается «во славе Господней» — хотя для его менее удачливых собратьев по религии он по-прежнему остается греховным и падшим. Вот, например, слова из трактата св. Джулианы Норвичской «Откровения божественной любви»: «Смотри: я Бог! Смотри: я пребываю во всех вещах! Смотри: я свершаю все деяния! Смотри: не покладая рук я тружусь в своих свершениях и вечно буду трудиться! Смотри: я веду все вещи к концу, уготованному им с самого начала времен той же Силой, Мудростью и Любовью, которыми я сотворил их! Чего недостает тебе в этом мире?» (xi). «Грех допустим, но все будет благо, все будет благо, все вещи пребудут благими» (xxvii).

Поэтому протестантизм с его интересом к библейскому христианству в отношении к сексуальности ближе к Иудаизму, чем католицизм, как можно видеть по Лютеру и Милтону. Но хотя протестантизм несколько ослабил сексуальные ограничения, он так же мало знает о священном сексе, как и католицизм.

De Civitaa Dei, xiv, 26.

Эта неправильная интерпретация майи в значительной степени исправлена в буддизме махаяны, особенно в его китайской разновидности. Так, «Ланкаватара-сутра» (ii, 18) утверждает, что нирвану, или освобождение от майи, не следует понимать как «опустошение сферы чувственных переживаний». Таким образом, китайский дзэнский мастер Сэн-цань сказал: Не выступайте против мира чувственных переживаний,/ Ведь когда Вы не делаете того,/ Он превращается в полное Пробуждение. Подобно этому, в комментарии к «Десяти пастушьим картинкам» Го-ань говорит: «Не объективный мир повинен в том, что вещи тяготят нас, а наш заблудший ум».

Так, китайцы и японцы, которые не связывают с сексом чувства вины, тем не менее стыдятся многих сексуальных проявлений. Иногда им трудно принять изображение обнаженного тела даже на художественном полотне. В 1900 году китаец писал из Европы: «Картины, выставленные на всеобщее обозрение во дворце, не порадовали бы глаз моего уважаемого брата. Женщины изображены на них обнаженными или полуобнаженными, что кажется нам недопустимым… У них есть гипсовые статуи, выполненные в виде обнаженных фигур, а также подобные статуи из мрамора, которые выставлены во дворце и в публичных парках. Люди искусства здесь не знакомы с изысканным видом свободно спадающей женской одежды». См. Hwuy-ung. A Chinaman's Opinion of Us and His Owi Country. London, 1927.