Чэнь Кайго - Восхождение к Дао. Жизнь даосского учителя Ван Липина

Отшельник странствующих облако» внимательно слушал Чжан Хэдао, поглаживая свою длинную седую бороду.

— Управлять посредством Дао возможно, наверное, лишь в мире небожителей: А что до нашего государства, то я даже не знаю, сколько еще придется ждать и сколько нашему народу предстоит вынести трудностей, прежде чем в мире восторжествует великое Дао.

Слушая разговор старых даосов, Ван Липин невольно примерял их слова к своему личному опыту и изумлялся правоте и глубокому смыслу их суждений. Оказывается, даже разговор о политике может укрепить! желание совершенствоваться в Дао!

Четверо странствующих даосов прожили на вершине Эмэйшань несколько дней, проводя время в медитации и беседах с Отшельником странствующих облаков. Несмотря на то, что отшельник и Ван Липин встретились впервые и их разделяла целая сотня лет, между ними сразу установились дружеские, даже приятельские отношения. Все даосы в жизни — словно малые дети: веселятся, как хотят, и забот не знают. Отшельник странствующих облаков с радостью исполнял для Ван Липина обязанности хозяина: показал ему все достопримечательности, а заодно обучил его на горе новым способам медитации. На каждом шагу Ван Липин с радостью убеждался в том, что разница в возрасте между ними не была помехой их дружбе.

Но настало время проститься с гостеприимным старцем. Знакомым путем странники спустились с горы и двинулись обратно на восток, по-прежнему обходя стороной шумные города и останавливаясь в отдаленных деревушках. Конечно, путники не упускали случая посетить какую-нибудь знаменитую гору или полюбоваться красивым пейзажем. Бог так и странствовали они, подобно плывущим облакам, занимаясь совершенствованием, творя добрые дела и разыскивая ушедших от мира подвижников Дао. Что ни день, то новая встреча, новый пейзаж. Обо всем и не расскажешь.

Вот так прошли они путь в десять тысяч ли и вернулись, наконец, к месту своего постоянного обитания — на гору Лаошань. Вернулись спустя семь лет с тех пор, как покинули ее.

Гора была все та же. И море было таким, как прежде. Все так же бился прибой о скалы, нависшие над морем. И все так же шумел ветер в соснах, росших на горном склоне. Все это было таким знакомым, таким родным для трех даосов-странников!

Возвращаться после долгих странствий в родные места всегда приятно. Но на этот раз даосам было не до веселья.

Прекрасный Дворец Великой Чистоты лежал в развалинах, а даосские монахи, жившие в нем, бесследно исчезли. Не уцелели и другие старинные храмы. Даже в отдаленных горных пещерах не осталось ни одного отшельника. Бедствия, захлестнувшие мир людей, не обошли стороной и мир подвижников Дао.

Наконец странники пришли к пещере Чанчуня, служившей им прежде жилищем. Внутри пещеры было темно и пахло сыростью. Чжан Хэдао зажег лампу и принялся выметать из пещеры накопившуюся там за много лет пыль. В этом месте, по его словам, когда-то обитал сам патриарх Цюй, а Чжан Хэдао с учениками провел здесь тридцать лет как один день.

Чжан Хэдао расставил на алтаре поминальные таблички прежних учителей школы, зажег благовонные палочки. Даосы по очереди отвесили перед алтарем поклоны и сели отдыхать.

Старцы внимательно и любовно оглядывали пещеру: она совсем не изменилась. Семь лет назад они покинули ее, чтобы взять себе ученика, потом не жалея времени учили его, скитались с ним по всему Китаю, видя вокруг раздоры и бедствия. Кому они могли поведать свои чувства? Разве что предкам или луне в ночном небе. Но все же у них теперь настоящий наследник, учитель школы в восемнадцатом поколении, и, значит, они не напрасно прожили жизнь. Да, они могли бы назвать себя счастливыми людьми.

Ван Липин понимал, какие чувства обуревают учителей. Когда он отвешивал им поклоны, его глаза невольно увлажнились. Чжан Хэдао поспешно поднял его с колен и предложил выйти наружу. Все четверо вышли на лужайку перед пещерой и долгое время стояли молча, глядя на небо, затянутое серыми тучами, и очертания далеких гор. Неожиданно Цзя Цзяои заговорил с Ван Липином:

— Юншэн, мы должны показать тебе одну реликвию нашей школы. — С этими словами он засунул руку в расщелину скалы у входа в пещеру и вытащил оттуда маленькую, размером с ладонь, черепаху. Ее панцирь в бледном сиянии луны отливал матовой белизной.

Ван Липин невольно протянул руку, желая потрогать черепаху, но Цзя Цзяои остановил его:

— Не двигайся!

Он положил черепашку на землю, та проворно подползла к Чжан Хэдао и стала карабкаться по его ноге вверх. Чжан Хэдао взял ее в ладонь, и она не спрятала голову в панцирь, а стала тереться ею о ладонь, как бы целуя старого друга.

Чжан Хэдао опустил черепаху на землю, и она поползла обратно к Цзя Цзяои. Тот не стал дожидаться, пока она сама залезет на него, взял ее в руки и поднес к лицу, а черепаха принялась тереться головой о его щеки, словно целуясь, а потом вытянула голову к уху Цзя Цзяои, словно желая что-то шепнуть ему.

Цзя Цзяои снова положил черепаху на землю, и на этот раз она поползла к Ван Цзяомину и тоже поприветствовала его как старого друга. Ван Цзяомин поднес ее к лицу, словно хотел что-то ей сказать, и опять опустил на землю.

Черепашка подняла голову, посмотрела на Ван Липина, все так же быстро подползла к нему и, вскарабкавшись на руки, стала тереться о него. Казалось, она хотела познакомиться поближе с новым человеком. Видя это, старые даосы одобрительно закивали. — Наша черепаха все понимает! — воскликнул Чжан Хэдао, — Она первый раз видит Юншэна, а встречает его как старого доброго друга,

Чжан Хэдао велел Ван Липину положить черепаху на камень и внимательно смотреть, как она будет вести себя. Черепаха сидела на камне неподвижно, словно погрузившись в медитацию.

— Посмотри-ка, в какой стороне сейчас находится солнце? И куда смотрит черепаха? — обратился к Ван Липину Чжан Хэдао,

Ван Липин огляделся по сторонам: солнце как будто на юго-востоке — и черепаха тоже смотрит на юго-восток.

Чжан Хэдао попросил Ван Липина повернуть черепаху так, чтобы ее голова была обращена на северо-запад, но черепаха сама мало-помалу повернулась головой на юго-восток. И как Ван Липин ни клал ее, она неизменно возвращалась в это положение.

— Этой черепахе больше лет, чем нам четверым вместе взятым, — сказал Чжан Хэдао. — Она живет на свете уже без малого семь веков! Это самая драгоценная реликвия нашей школы. Прежние учителя на протяжении двенадцати поколений передавали ее друг другу. За шесть с лишним веков своей жизни она впитывала в себя чистейшую энергию солнца и луны, проникаясь духовностью Неба и Земли, жила одной жизнью со всем миром. Ведь секрет вечной жизни и высшей духовности — в умении откликаться всем переменам во вселенной. У этого необычного существа люди могут многому научиться.