Андрей Васильченко - Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте

Тем временем, пока состав «Зондеркоманды К» собирался в специальном лагере при Дахау, Гиммлер приказал Шеферу направляться в Ростов-на-Дону, чтобы встретиться там с группен-фюрером СС Корземаном, командующим южным абшниттом Ваффен-СС Восточного фронта. Они должны были договориться о начале подготовки кавказской экспедиции.

Судя по всему, обстоятельность и энергичность Шефера приятно поразили Генриха Гиммлера и Рудольфа Брандта. Некоторые обстоятельства и детали говорят в пользу того, что Гиммлер втайне от всех предусмотрел для «Зондеркоманды К» совершенно иное задание. При этом необязательно, что во время экспедиции должны были доминировать именно расовые исследования. Еще в самом начале планирования кавказской экспедиции была составлена специальная группа геологов, которая должна была в будущем подчиняться только Шеферу. Не исключено, что именно это обстоятельство было истинной причиной того, что руководство С С отвергло (к великому удивлению Шефера) его обширный план исследований, который предполагалось провести на Кавказе. Уже клету 1942 года в силу неблагоприятного (для Германии) положения на фронтах предложенный план был неосуществим. В те дни Рудольф Брандт в своем письме Вольфраму Зиверсу сообщал, что «Шеферу, возможно, придется в рамках предстоящей операции выполнить важное военное задание». Даже после войны, в 1964 году, Шефер утверждал, что истинной целью «Зондеркоманды К» был учет и изучение горских евреев. Но это утверждение базируется только на заявлении Шефера. В документах «Аненэрбе» можно найти несколько признаков того, что научные цели «Зондерко-* манды К», втом числе и расово-этнографические, были всего лишь прикрытием. Так, например, Бруно Бегер в телефонном разговоре с сотрудником ведомства Альфреда Розенберга, отвечавшего за создание особого университета, произнес фразу: «Запланировано не подробное изучение кавказского региона, а лишь научная поддержка айнзацкоманды СД». В своем более позднем письме, адресованном в мюнхенское СД, Бегер описывал цель кавказской экспедиции следующим образом: «Для осуществления предприятия, которое при политических установках имеет чисто военный характер, научные исследования, с одной стороны, являются маскировкой, а с другой стороны, действительно способствуют изучению вопросов, связанных с местными народностями. Экспедиция должна быть снабжена разнообразными научными приборами и инструментами». Поскольку экспедиция «Аненэрбе» на Кавказ так и не состоялась, то сейчас сложно говорить о том, что же все-таки на самом деле подразумевал Бегер, когда писал такие строки. Можно наивно предположить, что Бегер лишь пытался найти подходящее финансирование для экспедиции, но в данном случае это никак не объясняет формирование группы геологов.

Насколько мучительно трудно шел подбор персонала для экспедиции, показывает следующий пример. Бегер хотел получить в свое распоряжение сотрудника СД, который по совместительству был стеклодувом. Эсэсовскому расоведу он потребовался для того, чтобы составить доску с цветовыми образцами глаз. При помощи этого приспособления можно было упростить и значительно ускорить процесс расового обследования. В итоге, чтобы соблюсти пресловутую секретность операции, Бегеру пришлось ссылаться на рейхсфюрера и исключительную значимость предполагаемых работ. Только после этого он смог хотя бы на время приостановить призыв на фронт указанного стеклодува. Все-таки очень сложно установить, имела «Зондеркоманда К» военное задание или нет. По крайней мере, в определенный момент было решено, что экспедицию «Аненэрбе» будут охранять подразделения дивизии СС «Лейбштандарт», элитного воинского соединения. Из отдельных фрагментов данной мозаики очень трудно составить всю картину. В тоталитарной системе осуществление тайных операций всегда служило трамплином для карьеры молодых честолюбцев. В данных условиях обстановка на Восточном фронте делала это предприятия весьма небезопасным и во многом вообще не осуществимым.

И тем не менее Кавказ, в силу своего стратегического положения и разнообразности народностей, там проживавших представлял для руководства СС большой интерес. По специальному приказу Гиммлера в «Аненэрбе» из штаба Главного управления СС по вопросам расы и поселений был направлен оберлейтенант по фамилии Курпанек. Он консультировал одного из сотрудников «Наследия предков», Рюбеля, относительно долгосрочных планов Германии в Кавказском регионе. В свое время он досконально проработал историю северокавказских племен, чтобы, опираясь на эти знания, составить «расовый атлас Кавказа». Курпанек занимался преимущественно проблемами отношений немцев с кавказскими мусульманами. Но поскольку на Кавказе проживали как христианские, так и мусульманские народы, в «Аненэрбе» решили занять нейтральную позицию в вопросах религии. По крайней мере это касалось Кавказского региона. Если же говорить о Ближнем Востоке, то Германия здесь активно поддерживала мусульман, чтобы способствовать их антибританским настроениям. Разумеется, в исследовательском обществе СС не могли обойти стороной глубокую религиозность кавказцев. Но в данном случае немцы предполагали использовать ее (без разницы, христианскую ли, мусульманскую ли) против «безбожной большевистской власти». Рюбель рекомендовал постоянно акцентировать внимание «на советской политике, которая привела к порабощению некогда независимых кавказских народов». Религиозные традиции должны были дополняться политическими устремлениями. По мнению Рюбеля, германское командование не принимало никаких принципиальных решений в данном регионе, «что должно было доказать желание немцев вернуть кавказцам их самобытность».

Подобный тезис был во много вызван исключительной этнической пестротой Кавказа. Впрочем, выводы этого малоизвестного сотрудника «Аненэрбе» вряд ли можно было проецировать на планы СС относительно Кавказа. Но подобные посылки показывают, что в «Зондеркоманде К» кавказское предприятие считали очень важным. В то время к деятельности «Зондеркоманды» начинают проявлять интерес и в других учреждениях. Действительно, для успешного осуществления экспедиции надо было поставить в известность о ней как минимум несколько эсэсовских ведомств. В данной ситуации, как правило, удавалось обходиться общей фразой, что речь шла о тайной операции, которую спланировал сам Гиммлер. В первую очередь это требовалось, чтобы обеспечить охрану частями Ваффен-СС и поддержку местных структур СД.

Но при этом сведения о предстоящей экспедиции просачивались в эсэсовские структуры, которые не имели ничего общего с тайной операцией. Осенью 1942 года один из руководителей Главного управления СС по вопросам расы и поселений, штандартенфюрер СС Шульц, в разговоре с Вольфрамом Зиверсом попросил по завершении кавказской экспедиции предоставить ему некоторые итоги данного предприятия. Сложно установить, по какому каналу произошла утечка информации. Можно было бы подумать, что информация просочилась через Бруно Бегера — ведь именно он поддерживал наиболее тесные контакты с данным Главным управлением СС. Но тот настолько дорожил этим проектом, что перестраховывался не раз. Так, например, он как-то спросил у Шефера, имеет ли смысл продолжать сотрудничество с РуСХА (Главное управление СС по вопросам расы и поселений, не путать с РСХА— Главным управлением имперской безопасности). Подобная осторожность поражает: ведь еще до экспедиции 1938–1939 годов Бегер считался человеком РуСХА, а после экспедиции он ни на минуту не прерывал связи с этим ведомством.