Чарльз Форт - Магия повседневности. Дикие таланты

Полагаю, на раннем этапе изучения магнитных свойств люди, которые слышали о предметах, двигавшихся в присутствии магнита, задавали вопрос: «Ну и что?»

Фарадей им ответил.

Стол весом 60 фунтов поднимается на несколько футов над полом — что ж, пройдет время, и наступит Эпоха колдовства (до которой еще так далеко), когда девушки, способные вызывать полтергейст, соберут из строительных материалов какую-нибудь многослойную конструкцию. Каменные блоки и стальные балки, поднявшись на милю вверх, встанут на отведенные для них места в этом небоколе будущего. Вполне возможно. Придет время величественных высотных зданий, но сначала потребуется представить в выгодном свете, что могут дать человечеству такие возможности.

У меня есть теория, согласно которой египетские пирамиды построили девушки, вызывающие полтергейст. В Китайской стене больше нет ничего загадочного. Я то и дело перестраиваю науку. Иногда я могу заняться неоархеологией. Старая археология с ее фальшивками, догадками и противоречивыми доктринами предлагает насладиться радостями отпуска, проведенного в невыносимых условиях.

Человеческие надежды, желания, помыслы, мольбы и ненависть — и их тщетность — миллионы тончайших ментальных колебаний, которые сегодня растрачиваются без всякой пользы — неорганизованные силы, которые ничего не создают. Но дайте им общую работу или соедините ручейки в стремительные потоки и объедините эти потоки в Ниагарский водопад эмоций — и если нет иного счастья, кроме как счастье быть полезным для других, тогда я могу себе представить, какое счастье испытывает струя водопада…

И в Эпоху колдовства — каждый день в девять утра — исполнители человеческих желаний, удостоенные звания трансмедиумайзеров, будут прибывать на свои участки исполнения желаний или ментальные энергостанции и, упорядочив то, что сейчас является лишь разбросанными повсюду пустыми надеждами и бессмысленной ненавистью, сосредоточатся на работе всех моторов во всех городах. Как только они достигнут безупречной организации и почти полностью будут удовлетворять потребности горожан, станет понятно, что в моторах нет необходимости.

Есть только один способ заставить колдовство работать: нужно сделать так, чтобы природные таланты демонстрировали свои способности и стали источниками доходов. Но это только начало. В августе 1883 года в доме пятнадцатилетней Лулу Херст в Сидарвилле, Джорджия, отмечались нарушения, вызванные полтергейстом. В присутствии девушки передвигалась галька, исчезали вещи, билась посуда, если в голове у нее возникала какая-то мелодия, было слышно, как кто-то отбивает этот мотив, постукивая по спинке ее кровати. В феврале 1884 года Лулу выступала перед публикой. В Нью-Йорке она появилась в театре Уоллэка. Оказалось, что при наличии компетентного антрепренера пятнадцатилетняя девушка способна ввести в заблуждение любого, кто поднимался на сцену. Во всяком случае, она заставила всех очевидцев утверждать, что, когда человек весом 200 фунтов сел на стул, она, прикоснувшись к этому стулу, подняла его вместе с сидящим на нем человеком, а потом сбросила этого человека на пол…

И когда я размышляю о той силе, которой воспользовались только для того, чтобы устроить это маленькое шоу, я становлюсь очень похожим на того индейца, который когда-то мог представить себе силу водопада, но оказался не в состоянии вообразить водяное колесо…

Или взять состояние меланхолии, в котором я порой пребываю, размышляя о том, что, обладая достаточным навыком, девочка, способная вызвать полтергейст, могла бы заставить всех очевидцев поверить тому, что простым прикосновением к строительным материалам она поднимает их на высоту сорокового или восьмидесятого этажа (и я считаю, что никто не смог бы их переубедить).

Если не считать того, что у меня нет абсолютной уверенности в том, что этим или чем-то другим можно добиться какого-то выигрыша.

Либо Лулу Херст обладает такими силами, которые намного превосходят силы мышц, либо у нее такие способности вводить в заблуждение, которые намного превосходят способности заурядных обманщиков. Иногда она подбрасывала вверх мужчин весом в 200 фунтов, или создавала видимость того, что она это делает; а иногда она клала руки на спинку стула, и пятеро мужчин не могли его сдвинуть — или же были хорошими актерами и зарабатывали ровно столько, сколько в то время платили сообщникам выступавших перед публикой чародеев.

В ноябре 1891 года миссис Энни Эббот, которую называли Маленьким магнитом Джорджии, выступала в лондонском мюзик-холле «Альгамбра». Она весила около 98 фунтов, и, если бы пожелала, любой человек мог бы ее без труда поднять. Но шесть мужчин, по трое с каждой стороны, брали ее под локти и не могли поднять. Потом она вставала на стул, и этот стул из-под нее выдергивали, а шестеро мужчин не могли удержать ее от падения на пол. Предположи кто-нибудь, что всякий раз, когда публику просили принять участие в спектакле, добровольцами каждый раз оказывались те же самые шестеро мужчин, я бы счел это вполне здравым предположением. По причине наличия множества других сведений эта идея не производит на меня большого впечатления; но в наши дикие, первобытные времена почти любое предположение обладает ценностью. Я взял эти сведения из работы Холмса «Факты психической науки». Они есть и в других источниках.

В сентябре 1921 года Мэри Ричардсон давала представления в ливерпульском мюзик-холле «Олимпик». После того как тринадцать мужчин легко подняли девушку вверх, те же самые мужчины не смогли сдвинуть ее с места. Прикоснувшись к человеку, она заставляла того падать навзничь. Либо она гастролировала с группой из тринадцати комедиантов, которые должны были, встав один за другим, демонстрировать притворное стремление ее столкнуть, но, испытав на себе ее недюжинные способности, комично отступали, либо она действительно была чародейкой.

Невозможно доказать что-либо одними рассуждениями. Потому что этого «что-либо» не существует (и это доказывается монистически). И невозможно доказать что-либо потому, что я могу найти одинаково веские основания как для того, чтобы поднять все на смех, так и для того, чтобы отнестись серьезно. Холмс говорит, что он был одним из тех зрителей, которые, хотя и не принимали участия в шоу, но поднимались на сцену; и что он просовывал руку между миссис Ричардсон и первым из тринадцати мужчин, которые, упираясь друг другу в спину, изо всех сил пытались столкнуть ее с места. Но он не почувствовал никакого давления. Поэтому он был убежден, что это не она сопротивлялась давлению, а давление не могло достичь ее тела.

Предположим, давление не могло достичь тела. Можно ли нанести ей вред взрывом? Была ли она неуязвима для пуль? Обладал ли такой способностью знаменитый вор Роберт Хоудин, когда стоял перед группой арабов, которые собирались его расстрелять? И является ли история о замене пуль холостыми зарядами всего лишь очередной распространяемой повсюду версией того, что является запретной темой? Один неуязвимый человек мог завладеть всем миром, не будь на его теле уязвимого местечка, то есть, вообще говоря, он мог быть лишь неуязвимым-уязвимым. Но перед тем как его уязвили, он смог внести еще большую путаницу в наши представления, создав целый период истории. Но если есть чародеи, тогда почему они не захватывают политическую власть? Лично я не могу утверждать, что они ее не захватывают.