Автор неизвестен - Мистики и маги Тибета.

Я говорю "по возможности", так как, несмотря на все надежды на "ловкость рук", бремя совершенных поступков ("ниен лас"), по их верованиям, все же остается довлеющей силой, иногда настолько значительной, что все ухищрения покойного или даже старания принимающего участие в его судьбе чудотворца-святого, бессильны удержать дух от перевоплощения в бедственных условиях. Приведу пример такого бедственного перевоплощения немного дальше. Отталкиваясь от идеи, будто находчивость и изворотливость, во всяком случае, представляют основное значение, ламаисты рассудили – к умению хорошо жить следует присовокупить умение хорошо умереть и успешно выходить из затруднительных положений и на том свете.

Как полагают, посвященные знают, что их ждет после смерти. Созерцатели уже при жизни видели и испытали сопровождающие смерть ощущения. Значит, они не будут удивлены и не испугаются, когда их личность распадется. Ее действительная сущность освободится от своей оболочки, сознательно вступит в потусторонний мир и уверенно пойдет вперед по уже знакомым дорогам и тропам, заранее зная, куда они ее приведут.

Что же продолжает свой путь после того, как превратилось в труп? Это одно из различаемых ламаистами "сознаний": сознание своего "Я" или же, согласно другой терминологии, "жажда жизни".

Я позволила себе обозначать словом "дух" путника, за которым мы последуем в его странствиях в потустороннем мире. Хотя слово "дух" плохо выражает понятие, передаваемое учеными ламаистами словосочетанием "ййд ки рнампар шеспа", оно все же имеет преимущество, так как привычно для слуха европейцев. Кроме того, я просто вынуждена его употреблять за неимением в европейских языках другого, более подходящего термина.

Итак, посвященные обладают способностью сохранять ясность сознания в период отделения духа от телесной оболочки и переходят из этого мира в мир иной вполне сознательно, понимая, что с ними происходит. Поэтому в свой смертный час они не нуждаются ни в чьей помощи, и отправление религиозных обрядов после их смерти совершенно бесполезно.

Но с простыми смертными дело обстоит иначе. Под простыми смертными здесь следует понимать всех монахов и мирян, не обладающих искусством умирать. Таких людей подавляющее большинство.

Ламаизм не предоставляет невежд самим себе. Во время агонии и после их смерти лама обучает их тому, чего они не успели усвоить при жизни. Он объясняет им природу снившихся им существ и вещей, он и успокаивает и, главное, неутомимо назидает: какой путь им надлежит избрать.

Первая забота ламы, дающего умирающему последнее напутствие – помешать ему уснуть, впасть в обморочное или коматозное состояние. Он обращает его внимание на последовательное исчезновение различных "сознаний", оживляющих его чувства: сознание глаза, сознание носа, языка, тела, уха, т.е. постепенную потерю зрения, обоняния, вкуса, осязания, слуха. В бесчувственном теперь теле мысль должна оставаться активной и внимательно наблюдать совершающееся таинство. Теперь важно заставить дух покинуть свою оболочку через темя: если бы дух вышел каким-нибудь другим путем, будущее благополучие его сильно бы ухудшилось. Извлечение духа из тела производится, как уже говорилось выше, ритуальными восклицаниями – "хик" и следующий за ним "пхет". Прежде, чем произнести "пхет" лама должен, глубоко сосредоточившись, отождествить себя с только что отошедшим покойником и сделать усилие, какое понадобилось бы сделать последнему, чтобы заставить дух подняться к макушке головы с силой, достаточной, чтобы пробить для себя в темени выходную щель. Посвященные могут самостоятельно произвести восхождение своего духа к макушке и, чувствуя приближение конца, самим произнести освободительные " хик" и "пхет". Таким способом они могут даже совершить самоубийство, и, если верить молве, такие случаи действительно бывают.

Бесплотный дух пускается затем в удивительные странствия. Народное поверье превращает их в реальное путешествие по действительно существующим местам, населенным тоже вполне реальными существами. Однако образованные ламаисты считают эти скитания сменой ряда субъективных видений, простым сном, создаваемым самим духом под влиянием различных его склонностей и прежних поступков.

Некоторые утверждают, что непосредственно после освобождения от телесной оболочки дух получает мимолетное, как молния, провидение высшей действительности. Если он способен постигнуть откровение, он окончательно освобождается от "круга" перевоплощений и смертей. Он уже достиг состояния нирваны. Это бывает редко. Чаще всего, внезапный свет ослепляет дух. Он отступает, влекомый ложными представлениями, своей привязанностью к индивидуальному существованию, к своему "Я" и чувственным наслаждениям. Или же смысл видения ускользает от него совершенно – так от внимания человека, поглощенного повседневными заботами, часто ускользает все, что вокруг него происходит. Невежественный покойник, попавший в потусторонний мир во время обморочного состояния, придя в себя, не сразу осознает, что с ним произошло. Еще много дней он пытается разговаривать с людьми, обитающими в его прежнем жилище, и удивляется, почему ему никто не отвечает и, по-видимому, даже не замечает его присутствия. По словам одного ламы из предместья в Литанге (Восточный Тибет), некоторые умершие рассказывали через посредство медиумов "паос", как они пытались пользоваться принадлежащими им при жизни вещами взять плуг, чтобы пойти вспахать свое поле, снять одежду с гвоздя и прикрыть наготу. Их раздражала невозможность совершать привычные действия. В подобных случаях дух приходил в замешательство. Что с ним случилось? Он видит неподвижное тело, похожее на его собственное, окруженное ламами. Неужели он умер?

Простаки считают, что бесплотному духу убедиться в своей смерти совсем не трудно. Для этого ему следует отправиться в песчаную местность и рассмотреть свои следы на песке. Если отпечатки ступней повернуты наоборот, то есть, пятками вперед, а пальцами назад, дух не должен больше сомневаться: он действительно умер.

Но, скажете вы, что же это за дух с ногами? Дело в том, что ноги имеет не дух, а связанное с ним эфирное тело.

Точно так же, как и древние египтяне, тибетцы верят в "двойника". При жизни в нормальном состоянии этот двойник неразлучен с материальным телом. Тем не менее, при определенных условиях он может отделиться и тогда уже не ограничен местом пребывания своего материального двойника. Он может показываться в других местах и, невидимый, совершать разнообразные странствия.

У некоторых людей расставание двойника с телом происходит непроизвольно. Тибетцы уверяют, будто специальные упражнения могут вызывать его по желанию. Однако такое отделение двойника бывает неполным: остается соединяющая обе формы связующая нить. Она сохраняется более или менее длительное время и после смерти. Разложение трупа обычно, но не обязательно, влечет за собой разрушение двойника. В некоторых случаях двойник переживает тело.