Луис Хамон - Энциклопедия хиромантии. Искусство толкования судьбы от древности до наших дней

Рис. 23. Время – система семи

Проводя вычисления дат по линиям жизни и судьбы, вы обнаружите, что они взаимозависимы и дополняют друг друга, повышая точность предсказания определяемых событий. Следовательно, вам будет нетрудно, немного попрактиковавшись, определить дату наступления какого-либо события, например болезни. Практика – основа совершенствования; не бойтесь, если сначала вам будет трудно разбивать линии на разделы и подразделы.

Теперь разрешите мне перейти к ряду иллюстративных типов, чтобы помочь вам разобраться в линиях, знаках и структурах, которые формируют каждый индивидуальный характер. Очень редко один-единственный отличительный знак или характерная особенность оказывает губительное влияние на человека. Порочный или опасный знак, имеющий отношение к характеру, всего лишь отражает определенную наклонность к тому или иному проявлению. Как часы состоят из множества деталей, так и множество самых разных характеристик делают из человека преступника или святого.

Тип, склонный к совершению самоубийства, в этом отношении служит исключительно ярким примером. Прежде всего, я хотел бы поделиться своими наблюдениями по рассматриваемому вопросу. В каждом городе, где бы я ни останавливался, меня всегда тянуло к себе одно заведение, этот храм смерти – морг. Вы спросите почему? Кто изучает жизнь в любом ее проявлении, также обязан изучать границы «неоткрытых стран, откуда еще не вернулся ни один странник».

Полуварварское, почти бесчеловечное представление о том, что, совершая акт самоубийства, человек превращается в изгоя не только в этом мире, но и в мире потустороннем, нельзя не осудить. Даже в наш просвещенный век я встречал священников, которые отказывались проводить в последний путь несчастного. В некоторых странах я наблюдал, как самоубийцу хоронили ночью, или закапывали в песок на берегу моря, или, хуже того, его тело сбрасывали с утеса в морскую пучину. Я поднимаю свой голос не против того, как с ними обращались (мертвый ничего не чувствует, и труп – это прах), меня заставляет говорить жестокость живущих.

Я должен особо остановиться на вопросе самоубийства, хотя и буду, вероятно, раскритикован многими за свои слова, но какой смысл пытаться анализировать жизнь, если нельзя свободно и без оговорок излагать личное мнение? Я знаю, что меня также будут критиковать за то, что я не сказал, что обычно на самоубийство решаются слабоумные. Напротив, я удостоверился в том, что эти люди принадлежат к особенному классу, менталитет которых отличается от менталитета тех, кто предпочитает цепляться за жизнь, влача жалкое существование. Нелепо, что мы должны проводить зыбкую границу между тем, что есть правда и что есть ложь, понимая, что мы всегда находились и находимся в полном неведении в отношении того, какие законы управляют ребенком с момента его рождения и до того, как он разовьется в личность. То, что одному кажется верным, для другого будет совершенно неприемлемо; все зависит от умозрения, которое определяет наше поведение. Есть одна, хорошо известная болезнь, которая поражает органы чувств, и тогда шелест страниц в библиотеке для бедолаги превращается в грохот грузовика, а свет зажженной свечки становится ослепительным как вспышка молнии. Подобным образом мозг, находящийся под прессом желаний, огорчений или тревог, становится гораздо более восприимчивым к «стрелам и камням разгневанной фортуны». С какой стати мы должны судить, мерить и порицать таких людей, просто потому, что мы «не видим их глазами, не слышим их ушами и не понимаем так, как понимают они»?

Я также должен опровергнуть общераспространенную фразу: «Совершил самоубийство в тот момент, когда страдал психическим заболеванием», так часто используемую в отношении всех людей, вне зависимости от того, были приведены доказательства психоза или нет. Известны случаи, когда было общепризнано, что поиск смерти – самый благородный поступок в жизни самоубийцы. Я знал самоубийц, которые отличались очень большим мужеством, имели огромную силу духа и обладали железной волей для встречи с таинственным всемогущим ангелом, которого, как их учили всю жизнь, следует избегать и страшиться. Мне известны доблестные подвиги безмолвного мученичества, совершенные теми, кто впоследствии редко удостаивался чести быть погребенным по христианскому обычаю. Я также сталкивался со многими людьми, страдавшими от неизлечимых болезней, которые свели счеты с жизнью несколькими месяцами раньше, чем положено. Вы спросите почему? Не из-за агонии, которую они испытывали, а потому что не хотели, чтобы страдали их дети и обременяли себя расходами, которые те не могли себе позволить…

Такая рука обычно является длинной, с наклонной линией головы и развитым холмом Луны, особенно у его основания. Линия головы, тесно соединяясь с линией жизни, подчеркивает чрезмерно чувствительный характер субъекта. В этом случае индивид, разумеется, будет отличаться не только угрюмостью или даже склонностью к самоубийству; для натуры, столь чувствительной и одаренной богатым воображением, любое беспокойство, огорчение или скандал усиливаются в тысячу раз, и в самоубийстве или членовредительстве (см. пример на фото 19), он находит особое удовлетворение, принимая самоистязание за мученичество.

Те же самые признаки, обнаруживаемые в связи с хорошо развитым холмом Сатурна, будут свидетельствовать о чрезмерно чувствительной и мрачной натуре; индивиду, который сделал твердый вывод, что не стоить жить ни при каких обстоятельствах, достаточно малейшего источника раздражения (беспокойства или разочарования), чтобы он тихо и спокойно отправился в место последнего успокоения, о котором он так долго и втайне мечтал.

Слишком наклонная линия головы (фото 19) на заостренной или конической кисти указывает на аналогичный результат, но только благодаря внезапному импульсу, который характерен для данной натуры. Такому человеку достаточно небольшого шока или беспокойства, чтобы ввести его в крайнее возбуждение, и, прежде чем он успеет опомниться, дело будет сделано.

Прямой противоположностью подобной возбудимости может служить случай совершения субъектом самоубийства, когда линия головы не является аномально наклоненной. Однако у него эта линия будет тесно соединяться с линией жизни, с вдавленным холмом Юпитера и с хорошо развитым холмом Сатурна. В этом случае субъект необычайно остро испытает разочарование в жизни; его также будет отличать меланхолия и мрачный склад ума; он, однако, будет логически взвешивать все стороны вопроса жизни или смерти, и если решит, что для него игра окончена и битва проиграна, то самым разумным и здравым образом, соответствующим его точке зрения, положит конец своим злоключениям. Какие муки испытывает тот, кто приходит к такому окончательному решению, едва ли можно передать словами. Все мы настолько поглощены своими делами и мыслями, что едва замечаем бледное изможденное лицо, терпеливо сносящее свои страдания, с впалыми щеками и потухшими глазами, в которых отражаются бессонные ночи; эти глаза мелькнули перед нами и исчезли навсегда.