Алексей Самойлов - Я – книга

— Но почему он не приходит в сознание? — сквозь слёзы и всхлипы спросила Жанна.

— Потому что в него угодила молния. Не задавай глупых вопросов…

— Где я возьму сухие дрова? Всё, что мы заготовили и хранили под тентом, разбросано в радиусе двухсот метров…

— Крот, не задавай глупых вопросов! Собери всё, что есть сухое, и сделай костёр. Прямо перед палаткой делай.

— Нет ничего сухого…

— Господи, Крот! Мухомор может умереть, ты это понимаешь?! Делай хоть что-нибудь!!!

Ирина кричала, и мне было больно слышать её надрывный обеспокоенный голос. Жанна, похоже, не могла ничего делать и продолжала плакать.

Странно, что я за всю свою жизнь не выучила ни одной молитвы. Пытаясь разобраться, кто Бог, а кто не Бог, я совсем забыла об этом. Поэтому молилась я всегда спонтанно.

— Кто бы ты там ни был, Автор ли, Типограф или может, Идиот… помоги, пожалуйста, Мухомору… Спаси его… — прошептала я несколько раз.

Вдруг я почувствовала, что перемещаюсь — кто-то схватил рюкзак. Некоторое время нас с Тюбиком потрясло, а затем раздался голос Крота:

— В мухоморовом рюкзаке только карта Знахаря. Годится?

— Н-нет, — неуверенно ответила Ирина. — Ищи ещё, если ничего не найдёшь, то тогда карту. Найди мой рюкзак, там фляга с абсентом.

— В моём посмотрите, — наконец, откликнулась Жанна. — Там была зажигалка.

Неожиданно меня ослепил яркий свет. Зажмурившись, я крикнула:

— Тюбик, Моё Солнышко! Что происходит?

— К-крот открыл к-карман, где мы ж-живём. М-молись. Г-громче!

— Зубная паста не подойдёт? Ага, тут Книжка. Сгодится.

Незнакомая рука вытащила меня из рюкзака, подняла повыше. Я открыла глаза и на один миг увидела изумительную картину… Этот миг навечно зафиксировался в моей памяти.

Крот с любопытством осматривал меня. Внизу находился рюкзак, а чуть дальше от него — приоткрытая туристическая палатка, такая же, какую Мухомор возводил у себя в комнате, чтобы показать гостям. Я увидела тень Ирины в ней, оглянулась вокруг.

Лес после бури. Вывороченные с корнем, поваленные деревья. Запах воды, повсюду вода, несколько её капель-уколов упали с веток прямо на странички. На земле — различные Существа, посуда, тряпки, дрова, одежда. Повсюду грязь. Тёмный силуэт Динозавра держит в руках оранжевый рюкзак, идёт сюда. Незнакомый, но такой сильный и яркий аромат свежести, природы, деревьев… от него задрожали странички, помутнело в глазах.

— Денис нашёл твой рюкзак! — крикнул Крот.

— Несите сюда, скорее, — голос Ирины.

Я снова посмотрела вниз и увидела какое-то Существо в траве, пригляделась… это был Манополюс. Тем временем Крот убрал меня в карман своей куртки и шагнул к палатке.

— Манополюс!!! Настольная Игра Шахматы! — закричала я изо всех книжных сил.

— Безусловная Любовь! — услышала я.

— Спасибо тебе!!! За передвинутый рюкзак!!!

— …

— Что?! Я не расслышала…

— … встречи!

— До встречи…

Подошёл Динозавр, передал оранжевый рюкзак внутрь палатки. Я пыталась заглянуть туда, но, видимо, Мухомор лежал с другого края. Из палатки высунулась голова Жанны, лицо её было заплаканным, а волосы — мокрыми. Она что-то передала Кроту. А тот вновь достал меня из кармана и произнёс:

— Скажи Ире, что огонь скоро будет.

— Но это же Книга! — сказала Жанна.

— Будет жить — новую купит, — сказал Крот.

Я даже не сразу поняла, что происходит. Я не привыкла к тому, что разговоры людей касаются меня. Но был ли у меня выбор? КАК я могу повлиять на людей, которые меня даже не читали? Был бы в сознании Мухомор…

Голос Динозавра:

— Нашёл относительно сухие щепки, там, под полиэтиленом, на земле. Наш тент унесло и придавило упавшей сосной.

— Быстрее давай, — голос Крота.

Со мной в руке он зашагал в сторону от палатки, нагнулся и подобрал несколько еловых веток. Затем вернулся.

Что он собирается со мной делать? Зачем я ему?! О чём они говорят?! Боже мой…

Крот открыл меня, и я не успела по-настоящему испугаться. Резкая пронзительная боль обрушилась на меня, заставив отключить зрение, слух и обоняние. Одним движением руки Крот вырвал из моей середины несколько центральных страничек…

Картина реального мира — лес, люди, палатка, запах воды — несколько раз мигнула в сознании и с грохотом пропала. Но тело продолжало чувствовать — ведь осязание оставалось. Я не знала, что с ним делать, и решила даже не пытаться отключать. Это странное, неприятное, зловещее ощущение, когда моя часть, ещё живая, уже мне не принадлежит. Истекало болью только место разрыва, а лишённые тела пять страничек… они жили до тех пор, пока к ним не прикоснулось пламя от зажигалки.

Они сжигали меня по частям.

ЗАЧЕМ?!

Ведь я не сделала им ничего плохого!

Ведь я… только начала жить, хотела вернуться в Библиотеку, хотела к новым друзьям… мой путь… разве он может быть таким коротким… Господи, Автор мой, спаси и сохрани…

Пламя коснулась вырванных страничек, и я снова включила зрение и слух, потому что не хотела умирать бесчувственным куском бумаги. Но вот только не увидела Крота и огня… я оказалась на горе, рядом с крестом. Неужели боль была настолько сильной, что лишь спасительное видение могло помочь не потерять восприятия?

Учителя уже прибили к кресту. Неподалёку толпились люди в хитонах и стражники в доспехах. Рядом с крестом, на котором распинали Иисуса, вбили ещё несколько крестов, на них страдали незнакомые люди. Лицо моё почему-то было заплаканным. Я утёрла слёзы рукавом, оглянулась по сторонам, заметила Марию из Магдалы. Откуда я её знала? Подошла к ней, спросила:

— Что происходит?

— Он отдаёт жизнь за тебя.

— Что происходит со мной? — я заметила, как низ моего платья задымился.

— Ты… ты горишь, Анна. Ты спасаешь его.

Инстинктивно я повернулась к кресту, и на мгновение увидела на нём Григория. Тряхнула головой. Иисус узнал меня в толпе и улыбнулся с креста.

— Анна! — окликнул знакомый голос.

Я увидела Фому. В тот же миг сердце куда-то провалилось, и на его месте образовалась чёрная дыра. Я едва устояла на ногах — спасибо Марии, которая вовремя поддержала меня за руку.

Он быстро подошёл ко мне. Других учеников почему-то не было, и я не осмелилась спросить Фому. Его взгляд был красноречив, на лице не отражалось ни капли сомнений.

— Это правда? — спросил Фома.

— Зачем тебе мой ответ?

— Потому что Иуда повесился. Все наши братья поверили ему.

— Но почему вы не поверили Учителю? — не поняла я.

— Потому что нам надо решить: кто продолжит его учение на Земле, и будешь ли ты среди Избранных.

— Как он скажет, так и будет.

— Он уже сказал. Он указал всем нам, но мы сомневаемся в тебе.

— Но он не сомневается во мне!

— Это уже неважно. Через несколько минут он умрёт и не сможет помешать Петру убить тебя.