Татьяна Борщ - Записки астролога

Люди, побывавшие в длительных садомазо­хистских союзах, обычно не могут построить нор­мальные отношения. Им понятны только две ро­левые установки — «жертва» и «палач». И когда с «палачом» не получилось, Нина безропотно вер­нулась к уже привычной ей роли «жертвы». Она принялась неумеренно угождать Роману, носилась с ним как нянька, ревновала, и делала много ненужных вещей, портивших их любовь.

Садо-мазо отношения очень опасны и для «жертвы», и для ее мучителя. Во-первых, пото­му, что ни один из участников этой игры не может вовремя остановиться. «Жертва» считает, что чем больше она прощает, тем больше у нее шансов исправить мучителя. И каждый шаг на тропе унижений кажется последним, — так доб­рыми намерениями выстлана дорога в ад. Мучи­тель же ищет все более изощренные способы, которые бы могли усилить его влияние на «жер­тву» и добавить остроты ощущениям.

Не стоит думать, что речь идет о физических пытках, красочно описанных пресловутым мар­кизом де Садом. Сначала в ход идут мелкие уколы, такие, например, когда один из партнеров вдруг перестает отвечать на звонки и временно исчезает с горизонта. Или невинные, казалось бы, игры, когда один партнер не звонит вовремя и делает это совершенно сознательно. Второй муча­ется, поначалу ничего не понимает, начинает брать инициативу на себя и все время сталкивает­ся с непоследовательным поведением своей пас­сии. Дальше — больше: «мучитель» входит во вкус и начинает играть роль этакого «пожирателя (-ницу) сердец», и жертва испытывает на соб­ственной шкуре все муки ревности. Вариантов такого поведения может быть предостаточно, и в их основе лежит четкое желание одного парт­нера манипулировать другим.

Конец этих отношений всегда тяжел: в один прекрасный день «жертва» отдает все, остается полностью обесточенной и перестает интересо­вать своего «мучителя». И он начинает вести свои игры с другим, так сказать, более «свежим» партнером.

Оставленная «жертва» остается в крайне тя­желом положении — энергетически обобранная, растоптанная, с исковерканной психикой, где нет места другим людям и другим, радостным и светлым, эмоциям. Здесь уже требуется вмешательство хорошего психотерапевта и много, много времени, чтобы все забыть и начать жить сначала. Иногда это удается, а иногда — нет.

Есть и другой вариант: «жертва» в один пре­красный день понимает, что дальше так нельзя, и бросает своего «мучителя». А он, уже привык­ший получать свою порцию энергии, остается без подпитки и начинает прилагать усилия, дабы вернуть непокорного партнера, не замечая, что невольно сам превращается в «жертву». Ситуа­ция меняется — «палач» становится «жертвой», а бывшая «жертва» с удовольствием осваивает роль «мучителя».

В конечном счете эта жестокая игра обора­чивается против самих ее участников — шаг за шагом она уничтожает любовь, оставляя только боль и разочарование. Поэтому никогда не под­давайтесь желанию использовать слабости парт­нера и на корню пресекайте любые попытки ма­нипуляций с его стороны. Страдания близкого человека не могут приносить радости, если в отношениях есть хотя бы искра любви.

Любые неясные ситуации, периодически воз­никающие в ранние периоды любви, нужно уметь вовремя устранять, и для этого необходи­мо научиться разговаривать друг с другом. Казалось бы, чего проще, но многие люди действительно не умеют нормально объяснить друг дру­гу свои проблемы. «Милый мой, хороший, до­гадайся сам» — одна из причин непонимания, ведущая к серьезному расколу между любящи­ми людьми. Если эту позицию выбирает жен­щина, то в ее основе часто лежит стереотип вза­имоотношений, принятый в нашем обществе: женщине не дозволено брать на себя инициати­ву, и она не может делать первые шаги навстре­чу своему избраннику. И сколько бы ни говори­ли об эмансипации женщины, ее главным прин­ципом все равно останется принцип пассивности восприятия. Это естественно и понятно.

Если же пассивную позицию выбирает муж­чина, то дело может привести к серьезному раз­ладу, поскольку ему это не дозволено самой при­родой. Он сильнее, а право сильного позволяет ему делать первый шаг навстречу женщине в слу­чае возникновения проблем. Опыт показывает, что если мужчина лидирует в паре и является инициатором примирений, то союз более гармо­ничен и живуч. Это особенно важно на первых порах, в весну любви, когда отношения неустой­чивы и постоянно колеблются, подобно «апрель­скому дню, изменчивому и неверному».

Но Нина сама старалась сохранить отноше­ния и использовала все, чтобы привязать Рома­на к себе. Именно она устраивала все свидания и использовала любые возможности для того, чтобы быть рядом с ним. Помимо всего этого, она начиталась «маленьких женских хитростей», публикуемых в популярных женских журналах, которыми якобы можно «привязать» мужчину к себе, и активно использовала их на практике. Мне представляется, что пишут их люди, поня­тия не имеющие, что такое любовь. На самом деле нет более крепкой связи, чем внутреннее единение двух людей. И нет более капризного и непредсказуемого чувства, чем любовь.

А наивные попытки свести отношения к бо­лее «интересным» сексуальным позам или к хит­роумному манипулированию партнером заранее обречены на провал. Если люди нужны друг другу и им хорошо вместе, они найдут общий язык везде. А если внутренняя связь потеряна, то ни­чем не поможешь — это равносильно попыткам оживить румянами усопшего.

Роман был талантливым ученым-биологом. Он делал сложные исследования, с увлечением учился и собирался принять участие в конкурсе Сороса. Он сам построил себе гороскоп, делал прогнозы на каждый день и с восторгом наблюдал, как они исполнялись. Меня он как-то спросил, получит ли он грант Сороса, и ответ был однозначным — да, получит. Увлечение астрологией с каждым днем становилось все серьез­ней, что увеличивало пропасть между ним и Ниной. Она поняла это, и образ врага сформи­ровался. Им стали мы с мужем, причем в боль­шей степени я, нежели мой муж.

И без всякой видимой причины мои отно­шения с этой парой ухудшились и постепенно сошли на нет. Так прошло лето. Осенью Нина сделала решительный шаг — ушла от мужа, за­брав двоих детей. Возможно, она надеялась, что этот шаг заставит ее любовника принять реше­ние. Но этого не произошло, напротив, отно­шения стали много хуже.

Роман не хотел жениться. Он уже мечтал об Америке и строил свои планы, где Нине не было места.

И тут в моем офисе появилось третье лицо будущей драмы — муж Нины. Это был высо­кий, худой, красивый таджик — его звали Ра­хим. Он пришел по своим коммерческим делам — большая часть его средств была отдана некоей даме, которая обещала помочь получить очень крупный кредит. Прогноз был неутешитель­ный — дама, скорее всего, аферистка, и он не получит ни кредита, ни собственных денег. Слу­шать это было неприятно, и раздосадованный клиент задал еще один вопрос: почему ушла его жена и есть ли у нее кто-то? И только тогда я поняла, с кем имею дело.