Вадим Розин - Эзотерический мир. Семантика сакрального текста

— Ты присоединился к ним?

— Нет, не присоединился, — сказал он. — Потому что они не были реальными. Я понял это в ту же минуту, как они подошли ко мне. Было что-то в их голосах, в их дружелюбии, что выдавало их, особенно, когда они попросили меня присоединиться к ним. Поэтому я убежал прочь. Они звали меня и просили вернуться. Их призывы стали настойчивыми, по я продолжал убегать от них.

— Кем они были? — спросил я.

— Людьми, — ответил дон Хенаро отрывисто. — За исключением того, что они не были реальными.

— Они были как привидения, — объяснил дон Хуан. — Как фантомы.

— Пройдя некоторое время, — продолжал дон Хуан, — я стал более уверен в себе. Я знал, что Икстлэн находится в той стороне, куда я иду. И затем я увидел двух человек, идущих по тропинке ко мне. Казалось, они тоже были индейцами племени сасатак…

Мы шли вместе некоторое время, а затем один из них снял свой мешок с провизией и предложил немного мне. Я застыл на месте. Было что-то ужасно странное в том, как он предлагал мне свою пищу. Мое тело ощутило испуг, поэтому я отпрянул назад и бросился бежать. Они оба сказали, что я умру в этих горах, если не пойду вместе с ними, и пытались уговорить меня присоединиться к ним. Их призывы были также очень настойчивыми, но я убегал от них изо всех сил…

— Каков был конечный исход этого события, дон Хенаро? — спросил я.

— Конечный исход?

— Я хочу сказать, когда и как ты, наконец, достиг Икстлэна?

Оба они тут же расхохотались.

— Так это, значит, для тебя есть конечный исход? — заметил дон Хуан. — Давай тогда скажем это так. Для путешествия Хенаро нс было конечного исхода. И никогда не будет никакого конечного исхода. Хенаро все еще на пути в Икстлэн!..

— В гаком случае твое путешествие в Икстлэн нереально? — сказал я.

— Оно реально! Путники нереальны. Кивком головы он указал на дона Хуана и сказал с ударением:

— Оп — единственный, кто реален. Мир реален только тогда, когда я с ним.

Дон Хуан улыбнулся.

— Хенаро рассказывал тебе свою историю, — сказал дон Хуан, — потому, что ты вчера остановил мир. И он думал, что ты также и видел. Но ты такой дурень, что не знаешь этого сам. Я неустанно говорю ему, что ты очень странный и что рано или поздно, но ты будешь видеть. Во всяком случае, во время твоей следующей встречи с олли (если для тебя будет следующий раз) тебе придется бороться с ним и усмирить его. Если ты переживешь потрясение, что, как я уверен, ты сделаешь, поскольку ты сильный и жил, как воин, то ты окажешься живым в неизвестной земле. Затем, что естественно для всех пас, первое, что ты захочешь сделать, — это вернуться назад, к себе в Лос-Анджелес. Но пути назад, в Лос-Анджелес, не будет. То, что ты там оставил, потеряно навсегда. Конечно, к этому времени ты будешь магом, по это не поможет. Что важно для всех в такое время, так это то, что все, что мы любили, ненавидели или желали, осталось позади. Однако чувства в человеке не умирают и не изменяются. И маг отправляется в дорогу домой, зная, что дома он никогда не достигнет, зная, что нет такой силы на земле, которая принесет его к тому месту, к тем вещам и тем людям, которых он любил… Даже его собственная смерть. Именно об этом тебе рассказывал Хенаро».

Чтобы остановить мир, необходимо освоить сложную психотехнику. Она включает в себя управляемые сновидения, остановку внутреннего диалога, неделание. В общем, это современный вариант восточной психотехники, впитавшей в себя различные западные осознания.

Долгое время Карлосу Кастанеде не удавалось добиться контроля над своими сновидениями. Все его попытки следовать инструкциям дона Хуана и сосредоточить во сне свой взгляд на руках заканчивались неудачей. Когда же ему удалось, наконец, настроить свое сознание на руках и найти их во сне, стали возможны путешествия в другие реальности.

«Каждый раз, — пишет Карлос Кастанеда, — когда я собирался взглянуть на руки во сне, случалось что-нибудь необычное. Я или начинал летать, или мой сон превращался в ночной кошмар, или же просто приходило очень приятное ощущение телесного возбуждения. Все во сне выходило далеко за рамки «нормального», если говорить о живости сна, и поэтому сон ужасно затягивал. Мое первоначальное намерение наблюдать за своими руками всегда бывало забыто в свете новой ситуации.

Однажды я совершено неожиданно нашел во сне свои руки. Я видел, что иду по незнакомой улице иностранного города и внезапно я поднял руки и поместил их перед лицом. Казалось, что-то внутри меня самого сдалось и позволило мне смотреть на тыльную сторону своих рук.

Инструкции дон Хуана состояли в том, что как только вид моих рук станет расплываться или меняться на что-либо еще, я должен перевести свой взгляд с рук на любой другой элемент моего сна. В этом конкретном сне я перенес свой взгляд на здание в конце улицы. Когда вид здания начал туманиться, я сконцентрировал свое внимание на других элементах, входящих в мой сон.

Конечным результатом была невероятно ясная и стройная картина пустынной улицы в каком-то неизвестном заграничном городе».

Описанный здесь опыт относится к области управляемого сновидения, сближенного с галлюцинацией. Это особая, символическая форма жизни, события которой программируются в состоянии бодрствования. Все необычные реальности Лилли именно такого происхождения. Техника, которую предлагает Дон Хуан, напоминает технику Лилли, только в данном случае полная блокировка внешних впечатлений (ванна, ЛСД) заменяется прекращением «внутреннего диалога».

«Объяснение магов относительно того, как отбирать тему для сновидения, — сказал он (дон Хуан), — состоит в том, что воин сознательно выбирает тему, удерживая изображение в своем уме, в то время как он выключает свой внутренний диалог. Другими словами, если он способен какое-то время не разговаривать сам с собой, и затем удерживает изображение или мысль о том, что он хочет увидеть в сновидении (даже если ему это удастся лишь на секунду), желаемая тема придет. Я уверен, что ты это сделал, хотя и не осознал этого».

Из этого разъяснения видно, что остановка внутреннего диалога аналогична «пустому сознанию» в учении дзэн или требованию Кришнамурти «чтобы мозг полностью затих, не болтал, успокоился». В конечном счете все эти представления восходят к технике йоги и буддизма, освобождающей сознание от всех впечатлений обычной жизни. «Внутренний диалог, — говорит Дон Хуан, — это то, что прижимает нас к земле. Мир то-то или такой-то только потому, что мы говорим сами себе о том, что он то-то и такой-то».

Дон Хуан объяснил, что проход в мир магов открывается после того, как воин научится выключать внутренний диалог. «Сменить нашу идею мира — является ключом магии, — сказал он. — Остановка внутреннего диалога — единственный путь к тому, чтобы выполнить это. Все остальное — просто продвижение. Сейчас ты в таком положении, что знаешь о том, что ничто из того, что ты видел или слышал, за исключением остановки внутреннего диалога, не могло само по себе изменить что-либо в тебе или в твоей идее мира. Следует оговориться, однако, что такое изменение не может быть вызвано силой».