Вадим Розин - Эзотерический мир. Семантика сакрального текста

«Представим себе черный крест. Пусть он будет символическим образом для уничтоженного низшего, влечений и страстей. И там, где пересекаются брусья креста, мысленно представим себе семь красных сияющих роз, расположенных в круге. Эти розы пусть будут символическим образом для крови, которая является выражением просветленных, очищенных страстей и влечений. Это символическое представление и нужно вызвать в своей душе гак, как это было наглядно показано выше. Такое представление, если отдаться ему путем Внутреннего погружения, имеет пробуждающую силу. Все другие представления надо попытаться исключить во время этого погружения. Только один описанный символический образ должен как можно живее парить перед душой».

Имагинативное познание в психотехнике Штейнера — наиболее важная ступень эзотерического восхождения: оно должно привести человека к невидимому, высшему, духовному миру. При этом сам человек должен уйти от чувственного обычного мира, от своего обычного организма, чувств и органов и взамен этого выработать, сформировать новые органы, новый организм. Человек наряду со своим обычным «Я» открывает второе «Я», целиком находящееся в духовном мире.

«В ходе духовного обучения важны два душевных переживания. Одно из них — то, на основании которого человек может сказать себе: отныне, когда я оставляю в стороне все впечатления, которые мне может дать физический внешний мир, и взираю в мою внутреннюю глубину, я вовсе не вижу перед собой существо, у которого погасла всякая деятельность; напротив, я взираю на существо, самосознающее себя в таком мире, о котором я ничего не знаю, пока на меня действуют одни только чувственные и обычные рассудочные впечатления. В это мгновение душа ощущает, что она родила вышеописанным образом в самой себе новое существо, как сущностное ядро своей души. И это существо наделено совсем другими свойствами, чем те, которые были в душе раньше.

Второе переживание состоит в том, что свое прежнее существо мы имеем теперь наряду с собой, как некое второе существо. То, в чем мы сознавали себя до сих пор заключенными, становится чем-то таким, чему мы оказываемся в известном отношении противопоставленными. Временами мы чувствуем себя вне того, что обычно мы называли своей собственной сущностью, своим «Я» это ощущается так, как будто мы живем теперь в двух «Я». Одно из них — то, которое мы знали раньше. Второе же стоит над ним, как новорожденное существо. И мы чувствуем, как первое приобретает известную самостоятельность по отношению ко второму, вроде того, как тело человека имеет известную самостоятельность по отношению к первому «Я» это переживание имеет большое значение. Ибо через него человек узнает, что значит жить в том мире, которого он стремится достигнуть путем обучения.

Второе — новорожденное — «Я» можно привести теперь к восприятию в духовном мире. В нем может развиться то, что для этого духовного мира имеет такое же значение, как органы чувств для мира чувственно-физического. Когда это развитие достигнет надлежащей ступени, человек не только будет ощущать себя, как новорожденное «Я», но и будет отныне воспринимать вокруг себя духовные факты и духовных существ, подобно тому, как с помощью физических чувств он воспринимает физический мир».

Образование у человека нового «Я», новых организма и органов позволяет ему воспринимать новый духовный мир аналогично тому, как он воспринимает впечатления обычного чувственного мира. Однако на ступени имагинативного познания человек воспринимает не отдельные законченные процессы, а непрерывные превращения одного в другое.

«В физическом мире есть нечто, что в имагинативном мире проявляется совершенно иначе. В первом можно наблюдать непрерывное возникновение и прохождение вещей, смену рождения и смерти. В имагинативном мире вместо этого явления происходит постоянное превращение одного в другое. В физическом мире мы видим, например, как отмирает растение. В имагинативном же мире но мере того, как растение увядает, видно возникновение другого образования, которое, не воспринимается физически, но в которое постепенно превращается отмирающее растение. И когда растение исчезло, на его месте оказывается вполне развившееся образование. Рождение и смерть суть представления, теряющие в имагинативном мире свое значение. На их место становится понятие превращения одного в другое».

Вторая ступень эзотерического восхождения — инспирация. Здесь новое духовное существо познает не только превращения одного в другое, но и отношения между существами и предметами духовного мира, а также их устройство, сущность.

«Через имагинацию мы познаем душевное проявление существ; через инспирацию мы проникаем в их духовную внутреннюю глубину. Мы познаем прежде всего множественность духовных существ и их взаимные отношения. С множественности! различных существ мы имеем дело и в физически-чувственном мире; в мире инспирации эта множественность носит, однако, иной характер. Там каждое существо находится в совершенно определенных отношениях к другим, не так, как в физическом мире — через внешнее воздействие на них, — а благодаря собственному внутреннему устройству. Когда мы воспринимаем какое-нибудь существо в мире инспирации, мы видим не внешнее воздействие его на другое существо, воздействие, которое можно было бы сравнить с действием одного физического существа на другое. Здесь отношение одного существа к другому определяется внутренним устройством обоих существ».

Третья ступень эзотерического восхождения, познания духовного существа — интуиция.

«Духовный ученик постепенно восходит к такому познанию. Имагинация приводит его к тому, что он ощущает восприятия уже не как внешние качества существ, а познает в них излияния душевно-духовного; инспирация вводит его во внутренний мир существ. Благодаря ей он научается понимать, чем бывают эти существа друг для друга; в интуиции он проникает в сами эти существа».

По технике ступени инспирации и интуиции отчасти схожи со ступенью имагинации, отличие лишь в одном: сознание все меньше опирается на впечатления и образы чувственно-физического мира и все больше исходит из внутреннего, духовного мира. Этот переход предполагает, с одной стороны, рефлексию деятельности души и сознания, с другой — сосредоточение на самой этой деятельности, а не на образах и впечатлениях, которые ее обусловливают.

«Чтобы уяснить себе происходящий здесь процесс, вспомним еще раз символический образ креста с розами. Когда погружаемся в него, то имеем перед собой образ, части которого заимствованы из впечатлений чувственного мира: черный цвет креста, красный — розы и т. д. Но сочетание этих частей в кресте с розами не взято из чувственно-физического мира. Если духовный ученик попытается совершенно устранить из своего сознания черный крест, а также и красные розы, как образы чувственно-действительных вещей, и сохранить в душе только ту духовную деятельность, которая соединила воедино эти части, то у пего будет средство к такой медитации, которая постепенно приведет его к инспирации. Пусть человек поставит себе в душе следующий вопрос: что сделал я внутренне, чтобы соединить крест и розы в символический образ? То, что я сделал (мой собственный душевный процесс), я удержу; самый же образ я устраню us сознания. Затем я постараюсь почувствовать в себе все, что сделала моя душа, чтобы вызвать образ, самого же образа я не буду представлять себе. Я буду жить теперь в моей собственной деятельности, создавшей образ. Итак, я погружусь не в образ, а в мою собственную душевную деятельность, порождающую образ».