Бхагван Раджниш - Азбука осознанности

Нужно понять кое-что важное. Мужская сексуальность локальна, она ограничивается гениталиями и сексуальным центром мозга. Но у женщины по-другому. Ее сексуальность распространяется на все тело. Все ее тело чувствительно, эротично. Поскольку мужская сексуальность локальна, она очень мала. Женская сексуальность — это нечто очень большое. Мужчина испытывает оргазм за несколько секунд; женщина еще даже не разогрелась. Мужчина так торопится — можно подумать, будто он исполняет срочную работу, которую нужно побыстрее закончить; то же самое с любовью.

Интересно, зачем вообще мужчина занимается любовью? Всего две-три секунды, и все кончено. Женщина только разогрелась, а мужчина уже исчерпан… это не значит, что он достиг оргазма; эякуляция не оргазм; но он поворачивается на другой бок и засыпает. А женщина — и не одна женщина, миллионы женщин — плачет горькими слезами после «любви» со своими мужчинами, потому что ее бросили на полдороги. Ее подстрекают вступить в игру, но игра кончается прежде, чем она успеет прийти к заключению.

Тот факт, что мужчина торопится, имеет очень важную подоплеку; вот что я хочу сказать: не позволив женщине первый оргазм, он должен научиться достигать его как можно быстрее. Поэтому женщина потеряла нечто невероятно прекрасное, нечто священное на земле — и вместе с ней потерял мужчина.

Любопытство хорошо, любопытство прекрасно, но не останавливайтесь на нем. Это хорошее начало, но не конец, потому что любопытство никогда не горячо и не интенсивно. Это интеллектуальная гимнастика.

Быть любопытным хорошо, потому что именно так начинается исследовательское путешествие в существование; но если просто оставаться любопытным, в этом не будет интенсивности. Можно двигаться от одного любопытного явления к другому — вы станете дрейфующей льдиной: с одной волны на другую, нигде не бросая якорь.

Любопытство хорошо в качестве начала, но потом нужно стать более страстным. Нужно сделать жизнь исканием, а не только любопытством. Что я подразумеваю под тем, чтобы сделать жизнь исканием?

Любопытство рождает вопросы, но ваша жизнь не становится вопрошанием. Вопросов много, вопрошание одно. Когда какой-то вопрос становится для вас настолько важным, что ради него вы готовы пожертвовать своей жизнью — тогда это вопрошание, поиск. Когда какой-то вопрос имеет такую важность, такую значительность, что вы можете рискнуть, можете поставить на карту все, что у вас есть — тогда он становится вопрошанием.

Любопытство хорошо в качестве отправного пункта для поиска, но многие люди всю жизнь остаются только любопытными. Их жизнь — пустая трата времени; они как перекати-поле, они не пускают корней. Они остаются в детском возрасте, они никогда не становятся зрелыми. Они задают тысячу и один вопрос, но на самом деле их не интересуют ответы. Пока вы отвечаете, они уже приготовили следующий вопрос. В действительности, когда Мастер отвечает на вопрос… если ученик просто любопытен, он уже думает о том, какой следующий вопрос он задаст. Он вообще не слушает ответ. Его не интересует ответ, ему нравится задавать вопрос…

Хорошо быть любопытным в начале, но не оставайтесь любопытным всегда. Чтобы расти, вам понадобится большая страсть. Любопытства недостаточно, чтобы преобразить вашу жизнь. Оно поверхностно, мелко. Вам придется создать пламенное желание узнать истину, сильнейшую, интенсивную страсть к истине.

Поскольку для этого нужна смелость, поскольку это связано с риском, люди продолжают думать о вопросах. Этим они заменяют поиск.

От природы красивых людей очень мало, поэтому макияж стал обычным явлением. Человек на протяжении тысяч лет пытался и пытается всеми возможными способами скрыть все уродливое в себе — уродливое в теле, уме, душе. Даже красивые от природы люди начали подражать уродливым и пользоваться искусственными уловками, — по той простой причине, что искусственные уловки производят обманчивое впечатление. Например, женские груди в своем естественном виде могут быть не так привлекательны, но есть способы добиться более эффектного впечатления. Если женщина, у которой от природы красивые груди, поймет, что не обладающие такой красотой женщины, прибегнув к определенным уловкам, могут произвести еще больший эффект, тогда она начнет им подражать.

Макияж, сама идея макияжа, по сути своей лицемерна.

Распевание мантры притупляет ум; всякое повторение отупляет ум, делает его глупым. Если вы просто повторяете мантру, это убивает вашу чувствительность, навевает скуку, как бы усыпляет сознание — вы становитесь более бессознательными, нежели сознательными, начинаете погружаться в сон. Матери прекрасно знают, что, если ребенок не может угомониться и заснуть, нужно спеть ему колыбельную. Колыбельная — это мантра. Мать повторяет ее снова и снова, снова и снова, и ребенком овладевает скука. Постоянное повторение чего-либо создает атмосферу монотонности. Ребенок никуда не может деться — мать сидит у его кроватки и повторяет колыбельную. Ребенок не может сбежать, не может сказать «Замолчи!» Он вынужден слушать. Единственное, куда он может сбежать, это в сон. Так он и поступает, — чтобы избавиться от колыбельной и от матери.

Мантра работает таким же образом: вы повторяете определенное слово, и возникает монотонность. Любая монотонность умертвляет, навевает скуку, притупляет ясность сознания.

Это использовалось самыми разными способами. В старых монастырях по всему миру — в христианских, индуистских, буддистских, — в большем масштабе прибегали к той же уловке. Жизнь в монастыре монотонна и размеренна. Каждое утро вы должны вставать в три часа или в пять часов и затем начинать привычную последовательность действий. Эта последовательность повторяется изо дня в день на протяжении всей вашей жизни. По сути, это превращение всей вашей жизни в мантру, непрерывное повторение. Со временем, делая снова и снова одно и то же, человек становится похожим на лунатика. Спит он или бодрствует, не имеет значения; он непрерывно делает пустые жесты и пустые движения. Для него пропадает всякое различие между сном и бодрствованием.

Пойдите в старые монастыри и понаблюдайте за монахами, которые ходят как во сне. Они превратились в роботов. Между их состоянием, когда они встают утром, и состоянием, когда они ложатся спать, нет никакой разницы, — они сливаются в одно целое, и так каждый день. В действительности слово «монотонный» и слово «монастырь» происходят от одного корня. Оба слова обозначают одно и то же.

Для того чтобы создать монотонную жизнь, не нужна разумность. Когда разумность не востребована, вы становитесь заторможенными. Естественно, когда вы становитесь заторможенными, вы ощущаете некоторый покой, тишину, — но они не настоящие, они фальшивые. Настоящая тишина очень живая, пульсирующая. Настоящая тишина позитивна, она полна разума и осознанности, она полна живой и трепещущей энергии. Она полна энтузиазма.