Чёрный Лис - Лисий дневник

Жизнь пошла своим обычным чередом. Я продолжал усиленно тренироваться на выход из тела, но ничего не получалось. Начался новый курс института – все было обычно. И вот на следующую ночь после того как мне исполнилось 19, мне приснился сон. Я находился в своем институте, возле туалета встретил маман в двух экземплярах. Спросил, что с ней? Она как-то ответила, что это все от тяжелой жизни (что "все"? ее раздвоение?). Я оставил ее и пошел в лекционную аудиторию. Там никого не было, но я испытывал чувство, что не один здесь. Это как-то немного пугало и волновало. Было ощущение, что может произойти все что угодно! И вот в проеме двери появилась… Маргарита. И пошла ко мне. Она была несколько ниже, чем в жизни, на голове у нее было намотано нечто вроде тюрбана из белой тряпки, под глазами имелись коричневые круги. Она просто подошла ко мне и меня пробило на осознание во сне. Впервые в жизни! Внезапно я понял, что передо мной стоит астральная скорлупа моей бабушки, (уже читал Ледбитера), именно этим объясняется ее странный вид и что я сам во сне. Я почувствовал воодушевление, схватил скорлупу за ноги и стал бить ею по столам аудитории. У нее отлетела рука, затем голова и я проснулся, преисполненный энергии и больше уже не мог заснуть. С того времени я стал сновидящим. ОСы были поначалу редкими, но потом все раскочегарилось и я сновидел частенько. Мне приходит в голову мысль, что это был последний подарок Маргариты .

За последующие годы я встречал в ОСах ее двойников, но это конечно была не она сама. Где она сейчас? Не знаю, но когда-нибудь я ее встречу.

В те годы по ящику шла передача "Утренняя почта" и один раз там включили песню, которая мне запала:

Маргарита – окно открыто,

Маргарита, ведь ты не забыла,

Ты же помнишь как все это было…

Вторник, 19 Июля 2005 г. 19:56

«Все кончено,

Все кончено вновь –

Ты скажешь мне: «Прости…

Можем ли мы быть просто друзьями?..» – донеслись до сознания слова песни. Она вздохнула и подошла к окну. Пасмурная осенняя погода. Ветер сгибает деревья… Холодно и неуютно. Окружающая обстановка полностью отражала состояние ее ума. Она пошла в другую комнату и включила старенький черно-белый телевизор. По всем каналам были одни полосы. В этом мире не работала ни одна телевизионная станция. Раздраженно выключив телевизор, она взяла со стола газету. Вместо текстов статей – мешанина из непонятных пульсирующих знаков, фотографии – странным образом перетекающие друг в друга белые и черные тона.

«Тоже мне «Дао», – она усмехнулась и отбросила газету прочь.

Мир, в котором она жила, постоянно менялся. Ей припомнилось, что когда-то на месте черно-белого лампового телевизора стоял цветной на микросхемах с подключенным видеомагнитофоном. Потом все это куда-то делось… Она была уверена, что брошенная на пол газета со временем вновь окажется на столе.

«Газета!» – случайно скользнув взглядом она увидела слова: «Сюда я снова прихожу…». Через мгновение перед глазами была знакомая мешанина пульсирующих символов.

Она вышла в коридор и остановилась возле большого, потемневшего от времени зеркала в массивной деревянной раме. Оглядела себя: голубые, слегка миндалевидные глаза смотрят с испугом, губы тонко очерченного рта нервно сжаты… Она взяла лежащую перед зеркалом щетку, чтобы расчесать свои великолепные волосы цвета золота. Неожиданно в одной из комнат раздался звук упавшего предмета. Бросив щетку, она побежала посмотреть, что случилось.

В маленькой комнате, на полу рядом с кроватью лежала книга в яркой суперобложке. Она подняла ее: Питер Страуб «История с привидениями».

«Ну и что все это значит? Книжулька стояла в закрытом шкафу и сама упасть не могла», – она пролистала страницы, и оттуда выпал лист бумаги с отпечатанными словами: «Пожалуйста, поговори со мной…». Она улыбнулась и поставила книгу на место. Лист бумаги в руке стал сворачиваться, менять очертания, пока не превратился в желто-зеленый листок клена. Она выбросила его в форточку и с интересом стала смотреть на разворачивающееся за окном действие: неподалеку прямо в воздухе кружились трое мальчиков в черных одеждах. В своем танце они постепенно приближались к ее окну. Ей стало любопытно, что же будет, когда эта троица подлетит совсем близко? Кружась уже возле самого окна, мальчики начали постепенно расплываться, пока не превратились в разреженные облака черного цвета. Коснувшись оконного стекла, они совсем растаяли.

«Никакие духи не могут сюда попасть, – она отошла от окна. – Здесь место моей силы».

Из ящика стола она взяла ручку и бумагу. Красивым, крупным почерком написала: «Мы стали еще ближе. Я думаю, ты помнишь меня». Она могла бы набрать эти слова на компьютере, но он, как и видеотехника, однажды тоже куда-то пропал. Впрочем, ей это было безразлично, – она не привязывалась к вещам.

Оставив записку лежать на столе, вновь подошла к окну. Без всякого удивления отметила, что обстановка на улице изменилась. Вместо двух дорожек, разделенных полосой деревьев, там теперь был небольшой пруд. Дом, в котором она жила, тоже претерпел изменения. Она прикинула, что сейчас ее квартира находится этаже на десятом. Тогда как раньше была на четвертом.

«Все меняется, меняется…» – она бросила взгляд на стол. Листок бумаги уже исчез.

Устав сидеть дома, она одела куртку цвета снега и вышла из квартиры. Несмотря на то, что высота окна соответствовала десятому этажу, количество лестничных пролетов в подъезде ничуть не увеличилось. Быстро и легко она сбежала по лестнице, даже не подумав о лифте. Дело в том, что лифт в этом мире частенько выкидывал различные нехорошие фокусы: застревал между этажами, иногда в нем исчезал пол, а случалось, что кабина вообще выезжала за пределы шахты на крышу. Наученная опытом, она опасалась им пользоваться.

Завернув за угол дома, она не обнаружила никакого пруда. Деревья и дорожки были на месте.

«Значит это только из окна так кажется», – застегнув «молнию» куртки, она пошла вдоль одной из дорожек, специально поддевая ногами нападавшие листья. Ввиду отсутствия в мире дворников или их каких-нибудь аналогов, листья здесь никогда не убирались и потому накапливались в большом количестве. Хотя они могли исчезнуть от простой перемены погоды.

Краем глаза она заметила, что на одном из окон третьего этажа ее дома сидит мужчина в очках и поношенном тренировочном костюме. Мужик весело раскачивал свешенной вниз ногой и вообще было заметно, что он всячески радуется жизни.

«Дух как дух», – она не уделила тренировочному типу много внимания.

По улице изредка проносились одиночные машины. Иногда в них не наблюдалось ни водителей, ни пассажиров. Людей почти не было. Она дошла до станции подземки. Платить за проезд было не нужно, и она беспрепятственно спустилась на платформу. Подошел поезд.