Дан Борисов - Взгляд на жизнь с другой стороны

Может сложиться такое впечатление, как будто бы я в студенческие годы только и делал, что пьянствовал, но это не так. Хотя, должен признать, что в кино или в театрах я бывал редко, в музеи тоже перестал ходить. Всё это мне заменяли книги. Основное свободное время я проводил на диване с книгой. Хоть читать лежа и вредно.

В те поры отец пристрастился к собиранию библиотеки, у него была возможность покупать хорошие книги и подписываться на собрания сочинений. А я читал всё подряд, включая газеты и журналы. Самое интересное находилось либо в толстых журналах, либо в самиздате. В это самое время я в первый раз прочитал самиздатовскую копию «Мастера и Маргариты».

Сейчас я очень придирчив в выборе литературы, но всё равно, читаю каждый день, иногда целыми днями. Самым лучшим времяпрепровождением для меня всегда было чтение и дружеская беседа. А самые лучшие условия для дружеской беседы – за столом, после рюмочки, другой, третьей. Дело не в самой выпивке, а доверительной обстановке, которая наступает в результате этого действия. Даже в отношениях с женщинами мне всегда был более ценен не сам акт любви, а скорее ласка и теплота душевных отношений, хотя, что греха таить, по молодости часто доминирует страсть и именно физическая составляющая.

На самом деле, любой человек очень одинок в этой жизни. Ему очень нужно иметь возможность поделиться с кем-то своими печалями и радостями и при этом не быть осмеянным. Человеку нужно, чтобы его понимали. Но этого нет! За исключением, если только раннего детства, когда маленький человек еще безгранично верит родителям. И то. У кого в памяти не хранится обида на непонимание со стороны взрослых? А лет после 13-14-ти взаимопонимание с родителями приходит в кризисное состояние, даже можно сказать больше, кризис достигает своей нижней точки. Непонимание становится антагонизмом. Несколько позже положение потихонечку исправляется, но, не смотря на вполне реальные и искренние проявления родительско-сыновней любви, никогда не достигает нужного обеим сторонам уровня взаимного доверия.

Что делать?

Искать! Искать того, кто нас поймет. Что мы и делаем всю жизнь более или менее успешно. В результате, кто-то из найденных остается в виде друзей-подруг или любовниц-любовников, но большинство остаются легким воспоминанием, простой ступенькой длинной лестницы жизни.

К тому же, никак нельзя сбрасывать со счётов еще два фактора – это физиологическую потребность и… то самое нечто , манящую и неуловимую прелесть любви.

Что касается первой любви, то я всегда чувствовал, что не судьба мне со Скво сойтись более тесно. Я всё время чувствовал между нами стеклянную перегородку. И еще какую-то отталкивающую силу, заставлявшую меня говорить не то, что нужно, делать что-то невпопад, при полном осознании неправильности своих действий. И при полном знании того, что на самом деле нужно говорить и делать. Скво я видел последний раз курсе на третьем. Я ведь потерял её тетрадку с конспектами первоисточников. До сих пор не понимаю, как это могло случиться. Судьба . При той последней встрече я наговорил ей опять каких-то гадостей, стоя на кухне у неё дома и даже, зачем-то снял с шеи и выбросил в окно свой галстук. Мы с ней увиделись после этого только лет через двадцать.

Выбор девчонок в текстильном институте огромен, но только неопытный в этом деле человек может подумать, что это хорошо. Затеять сколько-либо открытые отношения с одной особью из сплоченного женского коллектива невозможно, все остальные тут же начинают вставлять палки в колеса, и это еще мягко сказано.

Впрочем, жениться можно, но это можно сделать только один раз, а этого, во-первых, мало; во-вторых, это совсем не входило в мои планы. Из своей группы я попробовал пообщаться только с Купчихой. Я её так назвал потому, что у неё в Москве жила бабушка в небольшом доме на Пятницкой. В доме с конюшнями и лабазами, когда-то принадлежавшем их семье. Этот дом я описал в рассказе «Фиолетовый треугольник». Чуть позже я этот рассказ, наверное, приведу здесь полностью.

Купчиха сама как-то подошла ко мне на занятиях и сказала, что я ей приснился, и мы с ней в этом сне такое вытворяли… в общем, намек был довольно прозрачный. Но сколько я с собой не боролся, я не мог относиться к ней больше, чем к хорошему товарищу, да и не судьба тоже. В качестве примера приведу один из эпизодов.

На Сахалине нам, казалось бы, никто не мешал. Из одногруппниц здесь была только флегматичная Свинина, а ей было совершенно всё равно. Но где? Извечный квартирный вопрос. В бараках мы жили человек по пять в одной комнате. Лучше всего было общаться в столовой, но там всё время кто-то был и мешал. Одним солнечным теплым вечером мы с Купчихой отправились на озеро. Взявшись за руки, мы очень романтично шли, мило беседуя, и уже почти дошли до цели, когда поняли, что нас сильно донимают комары. Я сломил две веточки кедрача, и мы стали отмахиваться, но, подойдя к озеру, поняли, что ни о какой романтике речи быть не может. Нас просто съедят.

Обратно мы уже бежали. Оглянувшись назад, в контровом свете заката я увидел плотный темный туннель из этих тварей от озера и до нас. Подбежав к поселку, мы притормозили и плавно продефилировали мимо волейбольной площадки, потом быстро вбежали в столовую и закрыли за собой дверь. Там сидела Свинина со своим парнем. Вчетвером мы смотрели в окна, на то, как волейболисты сначала просто отмахивались от комаров, потом занервничали и окончательно разбежались по баракам.

Купчиха на четвертом курсе вышла замуж за Чумадана. Чумадан был хороший парень из нашей группы, но какой-то несчастливый. Он в детском саду упал со стула и повредил себе живот и, с тех пор, ему чуть ли не каждый год резали кишки. И вообще, хоть он был веселым парнем, но чуть что, он вешал голову: «Ну, вот, опять…». Учился он с трудом, каждый день ездил в институт из Пушкино на электричке и возил с собой баночки с протертой пищей.

Свадьба у них гулялась в Павловском Посаде. Присутствовала почти вся наша группа. Что такое свадьба? Это торжественное начало официальных сексуальных отношений между главными действующими лицами. Гости пьют-гуляют, становясь всё пьянее и развязнее, и все постоянно помнят о том, куда сейчас пойдут молодые, и что там будут делать. Это заводит гостей едва ли не больше, чем жениха с невестой. Я нисколько не был исключением из общего правила. Памятуя, что из своей группы никого ни-ни, я выбрал молодую учительницу. Она приехала вместо мужа, Чумаданового друга, бывшего в тот день на дежурстве. Всегда считается, что с замужними дело иметь, не всегда проще, но гораздо безопасней, тем более, с учительницей младших классов. И что вы думаете – я подхватил птичью болезнь! Не то два пера, не то три.