Игорь Шумейко - Апокалипсис в мировой истории. Календарь майя и судьба России

— Религия, это, прежде всего, моральные ценности. Я, кстати, уже лет шесть состою членом диссертационного совета Свято-Тихоновского Православного института. И еще, при Первой градской больнице, которая до 1917 года звалась Голицынская, в память вклада нашего семейства… так вот сейчас там есть сестричество. Это кроме религиозного воспитания — примерный эквивалент медицинского техникума, сестры там воспитываются в духе христианского служения, и в больнице выполняют самую тяжелую работу. И нужна была им какая-то помощь, они обратились к Лихачеву. А Лихачев в Ленинграде и пожилой уже человек, он рекомендовал им меня. Связи какие-то тогда с Правительством Москвы были, помочь им мне удалось. И обратились они ко мне с просьбой войти в попечительский совет. Загруженность у меня тогда была очень большая, но сестры говорят, что больница — Голицынская, что в девизе ее записана, что существует она «иждивением рода князей Голицыных»… пришлось стать председателем. А почетным председателем там — Святейший, и много раз нам приходилось заседать бок о бок. Так что благотворное влияние религии для меня несомненно.

— А что скажете о соотношении науки и религии? Все помнят, со школы, про «мракобесов, что делали науку прислужницей религии». То есть, наука — такая самостоятельно выросшая лошадка. Которую может оседлать, а может и нет — поп. Например, атеиста Мечникова — оседлать не удалось. А наука, выходит — самозародилась из каких-то «…хозяйственных нужд». Положим, Архимед, рычаги, площади посевов, электричество и т. д. Но ведь есть примеры научного поиска без какого-либо практического резона. «Любовь к истине», — говорят в лагере материалистов. А что есть истина? И уж тем более — «…любовь к истине»… Любовь!

— Ну конечно, религиозные требования, моральные, помогают в бескорыстном служении науке, истине. И многие великие ученые — религиозные люди. Можно сказать, что в косвенном смысле религия помогает науке.

— А в прямом? В началах разных наук вынесены первичные понятия и аксиомы. Но сама идея — истины, истинности чего-либо? Что было первым: религиозная или научная истина? Например, Ньютон выводил закон всемирного тяготения, практически тогда бесполезный, но помогающий раскрыть божественную мудрость устройства мира…

— Ну, закон всемирного тяготения и тогда имел значение, скажем, для мореплавания. Но думаю, да, Игорь, ты прав… Ньютону помогала идея, что мир — творение Господа Бога, и должны быть какие-то общие закономерности.

Намек в заглавии на некую однопорядковость политики Lebensraum im Osten (нем. — «жизненное пространство на Востоке») и этой уже почти пресловутой Энергетической хартии. А сложность здесь в том, что некоторые стереотипы въелись в сознание настолько, что многие европолитики, да и наши сторонники «открытых обществ», пожалуй, совершенно искренне считают отказ России ратифицировать Энергетическую хартию недопустимым эгоизмом, попыткой давления…

Глава Евросоюза (Председатель Европейской комиссии) Жозе Мануэль Баррозу: «Не дадим сегодня энергоресурсам расколоть Европу, как раньше ее раскалывал коммунизм».

Юрий Вдовин, либерал, эколог, специалист по справедливому распределению ресурсов: «…ратификация договора Энергетической хартии (ДЭХ) неоднократно откладывалась. Формальных причин и поводов выдвинуто достаточно, но главное, видимо, в том, что для России, к сожалению, энергоресурсы превращаются в единственное средство поддержания себя в виде влиятельной международной силы, способной влиять на иностранных потребителей энергоресурсов благодаря их зависимости от наших поставок нефти и газа. Ратификация же ДЭХ вводит этот документы в правовую базу РФ и во многом уравнивает партнеров по договору и ослабляет возможность энергетического шантажа (курсив мой. — И.Ш.)… Других способов подъема благополучия в экономике страны и повышения ее авторитета в мире нынешняя власть не хочет знать, потому что это требует реальных, а не имитационных реформ в экономике, что, в свою очередь, требует и реальной демократизации страны, а не суррогата в виде идиотской суверенной демократии (…)»

Действительно, как России быть хорошим энергопартнером, без дрейфа в энергомонополисты, энергошантажисты? Ведь продавать-то нефтегаз нужно Евросоюзу, где хотим или нет, сложились определенные ценности, фобии. Если просто назвать их стереотипами, предвзятыми штампами — делу это не поможет…

Тут нужен пример, действительно неожиданный, резко расширяющий мыслительные горизонты. Мне еще в 2005–2006 годах довелось публиковать материалы о самом, пожалуй «святом бизнесе» для Европы — альтернативной энергетике. О мощном триумвирате: Германе Шеере, Клаусе Тиссене и нашем Нобелевском лауреате академике Жоресе Алферове, более других продвинувших солнечную энергетику. О генеральной идее Шеера — создании аналога МАГАТЕ — «Международного агентства по возобновляемой энергии». Сегодня Герман Шеер, создатель IRENA (латинская аббревиатура «Международного агентства по возобновляемой энергии») — принимает совершенно заслуженные поздравления. Агентство работает, тысячи и тысячи солнечных батарей — работают…

Но вот какая цифра времен моей работы над альтернативно-энергетическими статьями мне запомнилась более всего. Она проверяема, да и вообще — очевидна. Одна и та же солнечная электростанция в России в самом среднем исчислении будет давать в 2 раза меньше энергии, чем в Германии.

Это самый объективный показатель: удельная энергия солнца, приходящаяся на квадратный метр в Германии и России.

И еще информация — тоже на уровне буквально учебника «Природоведения», пятого, кажется, класса. Энергия ветров, рожденных также от неравномерного прогрева солнцем атмосферы — убывает с Запада на Восток. Поэтому в Европе, особенно в приморской Европе можно ставить ветростанции. А вот до городов Сибири (Кызыл, Иркутск, Красноярск…) — господствующие атлантические ветры доходят столь ослабленными, что главная их проблема — смог. Даже самые малые загрязнения воздуха при многонедельном безветрии накапливаются шапками над городами.

Итог этого — признаю — странного экскурса в «Природоведение»: если подсчитать точнее (и это будет необходимо сделать!), то окажется, что солнечной и ветровой энергией Россия в сравнении с Европой сильно обделена . Наверное, на два-три порядка. (Есть же еще такое понятие: извлекаемая энергия.)

Но что такое наши нефть и газ? — Та же солнечная энергия, только сконденсированная и сбереженная за миллионы лет! Вот до какого убийственно простого вывода пока не доходила европейская мысль. Вот прекрасное новое поле для применения еще Гуго Гроциевого «Естественного права»! — Ничто мне не препятствует свести всю энергетическую коллизию к следующей простой аналогии. У г-на X ящик сгущенного молока, а у г-на Y — цистерна цельного молока. Y говорит: молоко настолько важный особый, жизненный продукт, что в его владении не должно быть место шантажу, монополизму, и потому: давай обеспечим << равный доступ» к твоему ящику сгущенки!