В. Зайцев - Каббала: Древнейшая система магических знаний. От теории к практике

Земля

Херувим

Сфинкс

Деметра, Церера, Персефона

Молодая женщина, увенчанная короной

И, наконец, Малькут (10) – сфера Земли. Деметра и Церера управляют плодородием и сельским хозяйством, а Персефона олицетворяет урожай и растительность, поскольку зиму она проводит под Землей со своим мужем Гадесом и возвращается на поверхность лишь весной. Херувимы – сложные существа – полулюди, полуживотные, полуптицы, поскольку они символизируют союз всех элементов, из которых состоят земные существа. Но Малькут является и царством Бога. Он содержит в себе силы всех сефиротов, и когда Дерево изображается как человеческое тело, Малькут являет собой весь организм в целом. Его число 10, означающее «все». Фиванский сфинкс имел женскую голову и грудь, тело быка, львиные лапы, драконий хвост и птичьи крылья. Сфинкс – символ четырех элементов (бык, лев, дракон, птица) с квинтэссенцией (женщина), по классическим представлениям, пятым элементом был чистый эфир небес. Сфинкс воплощает союз всего, Земли и небес, взятых вместе. К тому же сфинкс – это символ загадки, а Вселенная и есть великая загадка, которую мистики и маги пытаются разгадать.

Не только оккультисты выведи каббалу из сумерек еврейского мира, непонятного для непосвященных. Многие русские философы, интересовавшиеся мистицизмом, проводят поразительные параллели между глубинной сутью христианства и каббалистическими построениями. Мы приведем два фрагмента – из книги Николая Бердяева «Смысл творчества» и из книги «Свет невечерний» отца Сергия Булгакова. На основе этих рассуждений мы сможем убедиться, как далеко могут зайти аналогии, которые предоставляет свободно мыслящему уму каббала, включая, конечно же, теорию и мистическую составляющую Древа Сефирот.

«В каббалистической философии, у величайшего из мистиков Я. Беме, у его продолжателя Фр. Баадера, у современного замечательного популяризатора оккультных учений Р. Штейнера находим учение о человеке как микрокосме.

В каббале самосознание человека достигает вершины. В обычном христианском сознании истина о человеке-микрокосме задавлена чувством греха и падения человека.

В официальном христианском сознании антропология все еще остается ветхозаветно-библейской. В основной книге каббалы. «Зохаре» и у Беме в «Mysteriummagnum» (толковании на первую книгу Моисея) снимаются с Библии оковы ограниченности и подавленности ветхого сознания человечества, и приоткрывается истина о космическом человеке. Каббала учит о Небесном Адаме. «Человек, – говорится в Sohar\'e, – есть разом и итог и высшая точка творения.

Поэтому он сотворен в седьмой день. Как только появился человек, все было закончено, и мир высший и мир низший, потому что все заключено в человеке, он соединяет все формы». «Он не только образ мира, универсальное существо, включая и Существо абсолютное: он также, по преимуществу образ Бога, взятого в совокупности его бесконечных атрибутов. Он – божественное присутствие на земле; он – Адам Небесный, который, исходя из верховной и первоначальной тьмы, создает этого Адама земного». «Внутри есть тайна небесного человека.

Подобно тому, как человек земной, Адам Небесный – внутренний, и все совершается внизу, как и наверху». В каббале заключено уже глубокое учение об Андрогине. «Всякая форма, – говорится в Sohar\'e, – в которой не находят принцип мужской и принцип женский, не есть форма высшая и полная. Святой находит свое место лишь там, где эти два места в совершенстве соединены… Имя человека может быть дано лишь мужчине и женщине, соединенных как одно существо». Человек служит посредником и соединителем между Богом и природой. И Бог, и природа отражаются в его двойственном существе. «Когда мир низший, – говорится в Sohar\'e, – одухотворен желанием и пламенной жаждой мира высшего, этот последний нисходит к нему. В человеке это желание достигает сознания и высшей силы, и в человеке и через человека два мира сходятся и проникают друг в друга все более и более». В каббале скрыта глубочайшая антропология, вполне согласная с истиной христианской. Истина о человеке не была полностью раскрыта в христианской церкви, которая для целей искупления охраняла ветхобиблейскую антропологию. Но большая истина о человеке приоткрывалась в мистике и, прежде всего, в мистике каббалистической, связанной с самими истоками человека. Именно в каббале раскрывается истина о человеке как образе и подобии Божьем. Но в каббале истина о человеке не стала еще динамической, творческой. И в герметических книгах находим высокое учение о человеке. «Дерзнем сказать, – говорит Гермес Триждывеличайший, – что человек есть смертный Бог и что Бог небесный есть бессмертный человек. Таким образом все вещи управляются миром и человеком». И еще говорит Гермес Триждывеличайший: «Господин вечности есть первый Бог, мир – второй, человек – третий. Бог, творец мира и всего, что он в себе заключает, управляет всем этим целым и подчиняет его управлению человека. Этот последний делает все предметом своей активности».

Гениальные, превышающие время антропологические прозрения открываются у величайшего из мистиков-гностиков всех времен – Якова Беме. Для Беме антропология неразрывно связана с христологией. Учение об Адаме неотрывно от учения о Христе. Беме гениально-дерзновенно сближает Христа и Адама. Перво-Адам Беме есть тот же Небесный Адам каббалы. И Христос – Абсолютный Человек, Небесный Адам» (Н.А.Бердяев. «Смысл творчества»).

«Идеи отрицательного богословия входят в состав каббалистического учения об абсолютном Ничто (en-soph). Приведем некоторые основные определения, сюда относящиеся.

«Древний древних, Сокровенный сокровенных имеет образ и не имеет его. Он имеет образ, чрез который существует вселенная (как его откровение), но он и не имеет образа, так как он не может быть постигнут (достаточным образом в мышлении)».

Прежде чем Древний древних, Сокровенный сокровенных (открылся), не было ни начала, ни конца… В книге тайны передается: «Древний древних, Сокровенный сокровенных имеет известный образ и форму и постольку позволяет себя (до известной степени) распознавать.

Но он в то же время и непознаваем, ибо он не может быть достаточно постигнут (нашим мышлением). Он имеет, стало быть, известный образ и форму, но все-таки не позволяет себя (в своем подлиннейшем существе) распознать настолько, что он есть нечто в таком роде, как старец старцев, древний древних, сокровенный сокровенных.

По этим признакам (его самооткровения) он познаваем, и все – таки он (по своему истинному существу) непознаваем». «Таково начало всех начал (творческого откровения), глубоко скрытая мудрость, венец всего возвышенного (сверхчувственного мира Сефир), диадема диадем. Ее называют эн («не-есть»), потому что мы не знаем и никто не может знать, что было в этом начале, так как это не может быть достигнуто ни мудростью (хокма, вторая сефира), ни разумом (бина, третья сефира)».