И. Краснов - Наузы - славянские обереги

Мужчины древних славян распускали волосы только перед каким-либо важным делом — перед войной, большой охотой, перед местью. Обычно же они носили волосы заплетенными в косы, причем пропускали пряди сверху вниз. Как правило, кос было две. Когда приходила пора великих свершений, наибольшей собранности и решительности духа, наши предки распускали косы, высвобождая могучую энергетику волос. После завершения важных дел мужчины вновь заплетали косы, на этот раз пропуская пряди снизу вверх. Это означало, что великое дело совершено. Красочное описание этого обычая мы находим в известной книге Марии Семеновой «Волкодав». Ее герой, отомстив убийце своих родных, заплетает свои распущенные волосы в косы. А его соплеменники, видя особым образом завязанные косы, сразу понимают, что он исполнил свой долг. Через девять же дней Волкодав заплетает свои волосы на обычный манер, показывая таким образом, что сделанное ушло в прошлое.

Оружие для людей древности было свято. Кузнецы пользовались огромным уважением, почитались в какой-то мере колдунами, так как имели дело со священным огнем, да и металлы играли значительную роль среди прочих мистических и магических предметов, веществ и явлений, окружавших наших предков. В системе знаний, реальных и магических, сложившейся вокруг оружия, имеется много различных символов и знаков, среди которых мы опять-таки находим узлы, плетение, повязывание…

Кольчуга — рубаха, сплетенная мастером-бронником из множества мелких колечек, — знакома многим народам и была распространена на огромных территориях в разные времена. Изначально магическая сила, приписываемая кольчуге, была связана с тем, что кольчуга походила на шаманское одеяние, увешанное мелкими колечками и пластинками. Воин, идущий в бой, таким образом, представал в виде шамана, выполняющего магический ритуал.

В ранних кельтских преданиях сохранилась легенда, гласящая, что у каждой кольчуги есть «слабое звено» — звено, которое притянет удар, лопнет в самый ответственный момент, погубит владельца. Подразумевалось, что звено сделано из такого же металла, что и все остальные, да и выполнено так же хорошо. Слабость его была в предрасположенности к притяжению фатальных ударов в бою. Чтобы избежать такой возможности, воины отправлялись к магам, которые и определяли «слабое звено» кольчуги. Его повязывали тонкой синей или красной нитью, чтобы милость богов могла укрепить ненадежное звено. Другое же звено, указанное колдуном как «прочное», повязывалось плотной красной нитью, чтобы обратить на себя удар, которого бы другие звенья могли не выдержать. Подобные поверья были широко распространены в Северной Европе, варьируясь в зависимости от территорий. Так, одни народы «слабым звеном» почитали то, с которого мастер начал изготовление кольчуги, Другие же, наоборот, считали, что в этом звене сосредотачивается оборонительная сила, отводящая от бойца удары врагов.

Существовали кольчуги, сплетенные не из множества мелких колечек, а из одной длинной проволоки. Они считались более прочными и неподверженными злым чарам, поэтому их цена была чрезвычайно высока. В действительности же почти никакая кольчуга не могла вынести прямого удара меча, копья или стрелы, а случайное скользящее попадание не могло пробить ни тот, ни другой тип кольчуг.

Наряду с кольчугой существовали и пластинчатые доспехи. Отдельные пластины, составлявшие доспех, который также называли доспехом ременного плетения, на внутренней стороне скреплялись кожаными ремешками при помощи многих узлов. Наши предки верили, что воин получает таким образом тройную защиту. Защиту давали: во-первых, собственно металлические пластины, во-вторых, магическая сила металла, а в-третьих, узлы. При изготовлении доспехов мастер-бронник произносил различные заговоры, в числе которых есть и заговор узлов. Большая добрая сила кузнеца и бронника сосредотачивалась именно в узлах. В более позднем виде доспехов — чешуйчатых — ремешки и узлы продолжали играть свое практическое и магическое значение, соединяя воедино пластинки в виде чешуи, а духовную силу изготовителя — с силой воина.

На ножнах мечей наших предков существовал ремешок «добрых намерений», охватывавший крестовину эфеса и крепившийся узлом. Это, с одной стороны, не позволяло мечу прыгать в ножнах при беге или при скачке на коне, с другой стороны, мешал владельцу меча молниеносно выхватывать оружие. Завязанный узел означал, что хозяин меча не собирается ни с кем ссориться, развязанный же ремешок служил сигналом к его готовности вступить в бой. Иногда развязанный ремешок «добрых намерений» носили профессиональные воины в свите правителей, что указывало на то, что они готовы защищать своих господ.

В старину считалось, что узлы, навязанные на оружие, придают ему какие-нибудь специфические свойства, например повышенную твердость или меткость. Повязывание оружия должно было обеспечить одновременно улучшение свойств своего оружия и ухудшение свойств оружия противника. Существовали поверья, что путем плетения узлов можно справиться с вражеским оружием, сделать его бессильным и бесполезным. У Костомарова мы находим очень интересный заговор, который произносился при завязывании узлов: «Завяжу я по пяти узлов всякому стрельцу немирному, неверному на пищалях, на луках и на всяком ратном оружии. Вы, узлы, заградите стрельцам все пути и дороги, замкните все пищали, спутайте все луки, повяжите все ратные оружия; в моих узлах сила могуча!» В предании о Степане Разине мы узнаем, что, по мнению народа, казачий атаман прибег к помощи старых ворожей и ведунов, живших в казачьем коше, и они завязали ему самому саблю так, чтоб она всегда в бою другие сабли побеждала, оружие врагов его — так, что его не брала ни сабля, ни пуля, ни стрела. Действительно, Степану Разину в начале его атаманской деятельности очень везло — он разграбил несколько персидских и турецких городов, добился среди казачества большого почета и власти. Согласно легенде, ему везло потому, что он свое оружие поднимал на «нехристей — персияков, кызылбашей да турков магометанских». Потом же, когда мятежному казачьему атаману пришлось воевать с царскими войсками, не смогли заговоры спасти его против оружия, «святой водой окропленного».

Интересно отметить, что сами казаки заимствовали обычай повязывать узлы на оружие у турок и персов, у которых повязывание оружия было очень широко распространено. Рукояти кривых ятаганов украшались пышными кистями, в узлы которых вплетались обереги, на богато украшенные ножны восточные паладины повязывали нежные муслиновые платочки своих возлюбленных, завоевать сердца которых они могли лишь прославившись на войне. Шарфы и платочки повязывались на шлемы, на копья. Они защищали молодых «богатуров» и, побывав в сотнях схваток, должны были поведать девушкам, что их воздыхатели храбро сражаются во имя Аллаха, прославляя своих предков.