Мэнли Холл - Феникс или возрождённый оккультизм

Эти естественные занятия заложили основы новых знаний, касавшихся институтов материального мира. Мудрость Бога и Его воинства и тайны духовной философии медленно стирались из сознания расы, оставшись, однако, навеки запечатленными в подсознании. Таким образом, божественные искусства и науки стали забываться, а на их месте было воздвигнуто здание гуманитарных искусств, наук и ремесел. Мудрецы больше не удалялись в пустыню за получением божественной мудрости, которой посланцы Всевышнего питали изголодавшуюся душу. С точки зрения цитированного выше оригинального философа, имя которого, однако, не сохранилось, «ангелы по-прежнему посещали небесную школу, выказывая подобающую им покорность и искреннее раскаяние, а люди, отвергнувшие в своей гордыне божественное наставление, были изгнаны из университета для избранных и установили на земле ложное знание, поправ вечные истины, которые они уже не могли постичь».

Несмотря на сомнительную достоверность подобных традиций, они все же заключают в себе зародыш истины, который, пусть даже и осмеянный софистом, не будет отвергнут ученым. Кто станет отрицать, что человечество презрело законы вселенского порядка и попыталось утвердить главенство собственных мандатов? Все мы сбились с путей мудрости, о чем безусловно свидетельствует страдание, явно сопутствующее всем преходящим делам. Люди с более возвышенным, чем у остальных, видением осознали истинную причину человеческого несчастья, и во все времена самые сильные из них выступали в роли реформаторов, мудрецов, провидцев и пророков, стремясь одарить неразумный мир бесценным сокровищем понимания. Но путь реформирования тяжел, и наградой, которую заблудший мир устанавливает для тех, кто хочет вывести его из коматозного состояния материализма, становится мученичество. Обратившись к жизнеописаниям великих философов и мудрецов, мы обнаружим, что все они связаны между собой общностью цели. Более того, мы сделаем открытие, что эти люди были посвященными языческих или христианских тайных обществ и что их так называемые откровения были не чем иным, как новым изложением священных доктрин, разъяснявшихся в мистериях.

Розенкрейцеровская роза украшала верхнюю часть гербового щита Мартина Лютера. Граф де Сен-Жермен приобщал своих учеников к доктринам иллюминатов и франкмасонов в пещерах, тянущихся вдоль Рейна. Клод Сен-Мартен [2] Луи Клод Сен-Мартен (1716–1803) — французский философ-мистик. Находился под влиянием Якоба Беме. Отвергал сенсуализм и материализм. Человека представлял, с одной стороны, типом творения Бога, с другой — мыслью, подобием Божьим, и пытался изучением его добиться цели теософии. , Неизвестный Философ, получил свет знания, если верить авторитетным источникам, от Богемских Братьев в непроглядной чащобе Черного Леса. Потом появился «божественный» Калиостро, которого Пайк охарактеризовал как представителя тамплиеров, а брат Эванс с полным основанием называл «масонским мучеником». Прошло более ста лет со времени заключения Калиостро в подземную темницу Сан-Лео, а погубившее его предубеждение все еще живет.

Спасаясь бегством от ярости воцарившегося невежества и живя в подвалах и на чердаках, средневековые философы-герметисты хранили до лучших времен, считая это своим священным долгом, те доктрины, которые были переданы им из глубокой древности. Эти почтенные адепты, поливаемые грязью и награждаемые такими эпитетами, как «колдуны» и «некроманты», увековечивали ценой громадных личных жертв тайны языческой философии огня, которая, по предопределению богов, не должна была исчезнуть. Сегодня мы чтим имена этих древних мастеров. Нас поражают способности, которыми они обладали; мы почтительно склоняемся перед их эрудицией. Мы замираем от восхищения, узнавая о приключениях, выпавших на их долю при исполнении долга. Мы поражаемся глубине и при этом величественной простоте их верований и почти божественному терпению, с каким они поддерживали огонь философии и сносили тяготы мучительной эпохи. Роджер Бэкон, Николя Фламмель, Парацельс, Гельвеций [3] Стр. 11 .Гельвеций Клод Адриан (1715–1771) — французский философ и психолог. Выводил потребности, страсти, идеи, суждения, поступки и общительность человека из его чувственной способности ощущения. , Ван Гельмонт [4] Ван Гельмонт Иоганн Баптиста (1577–1644) — нидерландский врач, химик и натурфилософ. Развил учение Парацельса и сделал беглый набросок виталистического учения о природе. , Фрэнсис Бэкон, Элиас Эшмоул, Роберт Фладд [5] Роберт Фладд (1574–1637) — английский врач и оккультный философ. Глава английских розенкрейцеров; развивал концепцию микрокосма и Макрокосма. , Джон Хейдон, Евгений Филалет и множество других покровителей искусств и наук, люди, обладавшие глубокими знаниями и огромным опытом — эти выдающиеся люди, адепты Magnum Opus — Великой Работы, ждут от своих более счастливых Братьев нынешнего, менее опасного века больших свершений и большей преданности делу.

Адептов прошлого стали считать почти мифическими личностями, чьи жизнеописания и высказывания в фантастически искаженном виде оказались вплетенными в сказки для развлечения детей рода человеческого. Что представляет собой фольклор, как не историю таинственных событий, которые историографы боятся включить в свои прозаические летописи какого-нибудь народа? И все же, несмотря на явные и неустанные усилия изгладить из памяти мира все, что имеет отношение к тайне магии или сверхнаук, призраки древних чудотворцев упорно вцепляются в субстанцию, из которой создано наше воображение. Мы одержимы этими старинными духами. Они не хотят, чтобы их предали забвению, и требуют того, что им причитается, ради самой своей работы, и мы невольно помним не только их, но и в общих чертах их достижения. Нас, довольных собственной материальностью, тем не менее бросает в дрожь, когда мы осознаем, что наша нынешняя цивилизация покоится на широких плечах полубогов и полубожественных героев, так же как и содержание нашей истории имеет эфемерную основу в виде мифов и легенд. Таким образом, мы все вместе предстаем в полном блеске замешательства, с убогим образованием, культурные до изнеможения, забывающие все, что составляет сущность правильного образа жизни, и тягостно невежественные в тех жизненно важных делах, прояснить которые может лишь философское прозрение. Каждый из нас представляет собой Фауста двадцатого века. В этих бессмертных строках герой поэмы Гёте говорит от имени каждого из нас: «И вот я здесь со всей своей ученостью, все так же глуп, как прежде».

Читать дальше