Потап Медведьев - Зависшие между мирами: cамоубийство, эвтаназия, кровная месть

АКВАРИУМ. Сны о чем-то большем. М., 2004

Как ни прискорбно, но одним из основных препятствий к пониманию путешествий в «иных» измерениях, является наша невнимательность к деталям. В целом, вроде бы, всё понятно. Когда же требуется прояснить ключевые тонкости, мы оказываемся в трогательном неведении. Либо используем слова, совершенно не задумываясь о той смысловой нагрузке, которую они несли изначально. Вопросы терминологии не терпят беспечного отношения, в противном случае, слушатель или собеседник получает превратное мнение о сути того, что нам необходимо выразить.

Подобная ситуация характерна и для слов «мёртвый» и «покойник». Для большинства из нас это слова - синонимы, которые, несмотря на явную корневую несхожесть, воспринимаются практически равноценно. А ведь они принципиально различны! Достаточно просто вдуматься в смысл. «Мёртвый» — означает неживой, в то время как «покойник» — это мёртвый принципиального иного типа. Это тот мёртвый, который уже проделал послесмертное путешествие и обрёл желанный покой.

Основной характеристикой мёртвого как раз и является его неупокоенность, точнее — продолжающееся проявляться беспокойство. Он уже умер, но всё никак не может «отпустить» дела, которыми был связан ещё при жизни. В некотором смысле, умерший — существо на перепутье. С одной стороны, он только что покинул «этот» мир, в котором было всё так ясно и привычно. С другой - непонятны пути в мир «новый», мир покоя и блаженства. В своём «перепутном» положении умерший, по сути, развёрнут боком и к своему прошлому, и к своему будущему. В большинстве случаев (за исключением смерти совершенных людей), двинуться дальше и решить что-либо самостоятельно он категорически не способен. Он никогда ещё не бывал в подобном положении, и ощущает себя совершенно беспомощным в этой «пограничной зоне». Кто бы нам сказал, что когда мы умрём, то отлетевшая наша душа не будет обладать теми же возможностями, какими мы обладали, будучи живыми? Что не будет у нас ни воли, ни способности осмысливать ситуацию и осознанно принимать решения. В древних текстах умершего обычно уподобляют сухому осеннем листку, гонимому ветром. Его носят ветры его предыдущих мыслей и деяний. И в этом положении, для того чтобы двинуться дальше (а ему ой как нужно двинуться дальше), никак не обойтись без посторонней помощи.

Однажды супруга известного английского генерала Слимэна, сопровождавшая его в походе, обратилась к мужу, с необычной просьбой. Она настоятельно просила мужа перенести её палатку с того проклятого места, где она ночевала. Дама утверждала, что всю ночь какие-то мертвецы свирепо преследовали её. Посмеиваясь, генерал исполнил просьбу своей жены и отдал приказ перенести палатку, а на этом месте произвести раскопки. Каково же было его удивление, когда в результате раскопок были обнаружены тела 14-ти расстрелянных ранее преступников...

Пожалуй, стоит признать, что для многих из нас, воспитанных в пространстве современной атеистической культуры, за дверями смерти ничего нет. На этой посылке выросло такое количество поколений, что с девизом атеистов «А ты докажи!» мало кто может поспорить. Правда, наиболее любопытные или наиболее вредные, время от времени обращаются с тем же девизом к самим атеистам. Докажите, что, мол, с «той» стороны ничего нет. Однако, атеистов «голыми руками» не возьмёшь — они смело бросаются в бой и поясняют нам, бестолковым, что для них ситуация совершенно иная. Ведь нет же предмета для обсуждения — значит и доказывать ничего не надо! Как говаривал Конфуций: «Невозможно поймать чёрную кошку в темной комнате, особенно если её там нет».

Такой подход действительно убедителен, но иногда кажется странным присутствие атеистов на похоронах и поминках. Вместе со всеми они стоят у гроба, произносят прощальные речи, кушают поминальную еду. «Уважаемые, а что вы здесь делаете? — с таким вопросом доводилось обращаться к ним автору данной книги, — ведь согласно вашим же утверждениям, за воротами смерти ничего нет! Извините, за кощунство, но перед вами просто мёртвое тело, единственное предназначение которого (с ваших слов) - быть выброшенным на свалку. Так почему же вы принимаете участие в подобных процедурах?»

На что они великолепно находятся: «А мы не для себя. Не хотим обижать родственников. Культурная традиция, как-никак...» И на все доводы о том, что культурная традиция, быть может, и права — снисходительно машут рукой, дескать «Да брось ты.» Однако мы эту тему бросить не можем. Ибо считаем, что лучше сделать больше, чем надо, в деле помощи умершим, чем, не сделав, позже узнать, что они в нашей помощи нуждались, а мы её своевременно не оказали.

Итак, прежде чем мы уясним, что значит для самоубийцы пересечение грани миров, давайте попытаемся сформулировать, как это воспринимаем мы с вами. Вот мы умерли, и что дальше? У кого как, но у автора всплывают в памяти какие-то туманные бабушкины пояснения, что где-то «там» есть некие ворота, к которым ноги «сами несут». Ворот этих двое — одни в рай, другие — в ад. Перед ними стоит архангел, который, сверившись с каким-то особым списком, открывает те или иные двери. К этим примерным начальным рассуждениям стоит добавить наш неизменный оптимизм, что «всё будет хорошо».

Но, не дай бог, судьба нам «подсуропит» и наш мятущийся ум будет «копать» в этом направлении всё глубже и глубже. Тогда-то и последуют первые отклонения от простой и замечательной версии с архангелом. Оказывается, в культуре многих народов существует убеждение, что сразу после смерти душа не предстаёт ни перед какими воротами. Что сначала она достаточно длительное время (как правило, речь идёт о сроке от трёх дней и аж до года) пребывает в некоей пограничной зоне. Где, собственно говоря, и решается, куда и когда двинется душа умершего далее. У каждого человека этот срок разный, в зависимости от личных заслуг.