Юрий Пернатьев - Тайны загробного мира. Духи, привидения, голоса

А вот в японском буддизме властитель смерти Эмма стал Бодхисаттвой, помогающим умершим. Его царство не рассматривается как ад или чистилище, но в общепринятой религии является местом отдыха между инкарнациями. Японские буддисты верили, что шесть царств имеют точку соприкосновения. Она служит воротами, через которые можно перейти из одного царства в другое. Считается также, что царства людей и животных находятся в постоянном контакте, но наши ограниченные духовные способности не позволяют воспринять эту взаимосвязь.

Потусторонний мир населен множеством духов. Одни из них могущественны, а другие слабы. У всех разные судьбы, в том числе может быть и великое предназначение. Большинство из них похожи на нас, они хороши или плохи до определенной степени, но в основном они пытаются сделать лучшее, что могут. Многие из них счастливы, а многие очень печальны. Некоторые чувствуют себя покинутыми, а некоторые ищут власти. Очень хорошие — это те, которые создали для себя божественное предназначение, в том числе Будды и Бодхисаттвы. В нашем царстве они отражаются в таких индивидуальностях, как Далай Лама, Махатма Ганди, Альберт Швейцер, мать Тереза.

Некоторые из них злые, но сильные, они отражены в нашем царстве такими людьми, как Иосиф Сталин, Саддам Хусейн, Адольф Гитлер, Бенито Муссолини и теми, кто их тайно финансировал. Этот же уровень существования населяют существа, которых обидели в этой или в одной из прошлых жизней и которые способны таким же образом повлиять на ныне живущих людей. В наших многочисленных прошлых воплощениях все мы успели побывать либо купцами-обманщиками, либо правителями или политиками, которые плохо обращались со своими подданными или избирателями. Мы побывали богатыми, которые угнетали бедных, или бедными, которые устраивали кровавые революции, мы были солдатами, которые сжигали дома, убивали жителей покоренных городов и их детей, и т. д. Таким образом, у каждого из нас есть кармические долги.

Теперь же те существа, которым мы задолжали, если только за это время они не стали просветленными или не приобрели великую силу добра, являются нашими врагами и мечтают отомстить. Они только и ждут подходящего случая, чтобы обрушить на нас свою месть, и при возможности они это делают самыми разнообразными способами.

Существуют также наги, или духи воды, которых мы обидели в этой или предыдущих жизнях, облегчив свою нужду в их чистые воды или загрязнив их другим способом. Существуют земные боги, чьи священные места мы сознательно или неосознанно осквернили. Существуют духи земли, которых мы обидели, соорудив постройки в неправильном месте. Существуют лесные духи, чьи деревья мы срубили, и пр. Все это приводит к болезням, несчастным случаям или неудачным обстоятельствам в нашей жизни. Традиционный буддизм, и в особенности японский, стремится к умиротворению этих существ путем подношений и выражения сочувствия. Существуют различные методы успокоения обиженных духов и предотвращения их нежелательных действий.

Китайские представления о душе могут показаться расплывчатыми и противоречивыми, но для самих китайцев они были весьма практичными и даже удобными. Дело в том, что понятие души в китайской культуре было самым тесным образом связано с традиционным жизненным укладом и позволяло разрешать всевозможные конфликты.

Согласно классической версии, человек наделен двумя видами душ — Хунь и По, которые представляют светлое начало, Ян, и темное — Инь (обычно считалось, что в человеке наличествуют три души Хунь и семь — По). С глубокой древности китайцы верили, что после смерти человека тяжелая, или плотская, душа остается с телом в могиле и попадает в подземное царство Желтого источника, тогда как легкая и бессмертная душа Хунь возносится на небеса.

По концепции трех душ, одна душа обитает в табличке с именем человека на семейном алтаре, вторая витает в могиле, а третья попадает в ад или на небеса. В некоторых случаях допускалось, что у человека только одна душа. Так, во время беременности будущая мать и ее родственники должны были заботиться о том, чтобы не причинить вред душе зародыша, что грозило будущему ребенку физическим увечьем.

Древние китайцы верили, что душа человека после смерти переселяется в обитель духов. О том, как это выглядело, можно судить по изображению на шелковом полотнище из погребения Мавандуй I (168 год до н. э.). Это картины подземной пучины, которая населена рыбами, змеями, рогатыми зверями и где также изображен Атлант, поддерживающий Землю. Есть там и небесное царство, в котором между Солнцем и Луной восседает прародительница человеческого рода. Душа усопшей (в этой могиле была похоронена знатная женщина) возносится на небо с помощью драконов, протянутых с небес лент и различных существ, оберегающих ее от посягательства злых сил.

В Средние века под влиянием буддизма китайцы пришли к идее чистилища, в котором душа человека отбывает наказание за совершенные при жизни прегрешения. Изображение адских мук стало в период позднего Средневековья одной из популярнейших тем народной иконографии. В представлении китайцев ад состоял из десяти кругов, или, точнее, инстанций, поскольку ад в Китае, как всякое публичное учреждение, мыслился по образцу чиновничьей канцелярии. В первой инстанции определялось наказание, уготованное для души в стенах чистилища, в последней — ее судьба в следующем рождении (душа могла переродиться в одном из шести состояний — от святых небожителей до зверей и растений). Считалось, что накануне перерождения адские власти давали душам напиток забвения, который отнимал у них память о прошлой жизни.

В Северном и Восточном Китае владыкой ада считался Дунъюэ-дади (Великий император Восточного пика) — бог горы Тайшань, под которой, согласно распространенному поверью, и помещался сам ад. В Сычуани и Южном Китае в этой роли фигурировал Фэнду-дади — Великий император горы Фэнду. Однако среди простого люда более важное значение имел всемилостивый Бодхисаттва Дицзан-вану, у которого можно было просить заступничества.

Надо заметить, что не все уходящие в мир иной были обречены томиться в круге перерождений. Души особо выдающихся людей попадали в сонм богов, управлявших Вселенной. Наконец, в народном сознании бытовал и третий образ потустороннего мира — рай, соотносившийся либо с буддистским представлением о царстве Чистой земли, либо с даосским мотивом обители бессмертных небожителей Сянь. Дополнительный смысл этой картине придавало толкование безумия или одержимости как «потери души».

Подобная оценка аномальных психических состояний свидетельствовала о том, что для китайцев душа человека (точнее, его «светлая», бессмертная душа) воплощала не просто его жизнь, но и социальное бытие. Таким образом, характерное для китайской культуры понимание личности как совокупности ее социальных функций перекликалось с представлением о множественности душ в человеке.