Дэвид Годмен - Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 2

Когда эту новость рассказали Пападжи, один из преданных заметил: «Вы на самом деле не хотели, чтобы это было опубликовано, так ведь?»

Он покачал головой и ответил: «Пет, не хотел бы».

Пападжи читал Бхагаватам Ганге, сидя на острове недалеко от Сапт Саровара, к северу от Харидвара. Он каждый день шел вброд до острова и проводил на нем несколько часов. Однажды он встретил там нескольких обнаженных молодых людей, которые говорили друг с другом на урду.

Я поприветствовал их на урду и поговорил с ними несколько минут. Один из них увидел у меня в руках копию Бхагаватам и спросил, не Коран ли это. «Да, да», – ответил я. Они были мусульманами и думали, что я тоже мусульманин, поскольку говорил с ними на урду. Я не хотел разочаровывать их признанием, что это индийское священное писание.

Я спросил: «Что вы здесь делаете? И почему вы сидите здесь без одежды?»

«Мы рикши, – ответил один из них. – Мы живем на другом конце Харидвара. Каждое утро мы садимся в первый автобус и проводим целый день здесь. Просто сидим тут голыми. Индийские паломники, которые идут в ашрамы в Сапт Саровар, знают о том, что на этом острове сидят обнаженные йоги, и добираются сюда вброд, чтобы посмотреть на нас. Как только мы видим, что они приближаются, мы садимся в позу лотоса и притворяемся, что мы в самадхи. Это хороший бизнес, потому что паломники часто оставляют нам деньги. Зимой, когда нет пилигримов и погода холодная, мы одеваемся и работаем рикшами на другом конце города. И все же так мы зарабатываем больше денег, чем рикшами в городе».

Мира продолжает свой рассказ о поездке вместе с Пападжи.

После того как мы провели некоторое время в Лакнау он отменил свою поездку в Раманашрамам, и решил, что мы должны вместо этого вернуться в Харидвар и Ришикеш. Когда мы приехали, он поселился в комнате в одном ашраме, а я поселилась в другом, неподалеку. Большую часть времени мы подолгу гуляли по окрестностям или просто сидели на берегу Ганги. Иногда мы уходили так далеко, что нам приходилось ночевать в лесу или на берегу реки и возвращаться только на следующий день. Бывало даже так, что мы не возвращались по нескольку дней. Это была очень легкая, свободная жизнь, мы жили близко к природе. Поскольку там не было других преданных, которым он был бы нужен, он мог просто гулять и делать то, что хотел.

Когда мы были не в городе, мы готовили, ели и жили лагерем на берегу Ганги. Я каждое утро собирала в лесу дрова и раскладывала их на солнце, чтобы к обеду они были полностью сухими. Пища всегда была очень простой. Неделями мы питались одной картошкой, райта (йогурт и сырые овощи) и кашей из нешелушеной пшеницы. Мы всегда носили с собой котелок, а у учителя в карманах всегда были маленькие пакетики с чаем и сахаром. Если во время прогулки нам нужно было попить чаю, учитель садился и доставал свои пакетики. Это было для меня знаком того, что пора поискать дров, чтобы вскипятить чай.

Мы никогда не брали с собой тарелок или ножей. Когда нужно было поесть, учитель выбирал пару плоских камней и выкладывал на них еду. Мы всегда ели руками. Он очень тщательно выбирал подходящий камень. Иногда он по пятнадцать минут проводил у реки, выискивая и отбраковывая потенциальные «тарелки».

Для меня это были экстатические дни. Простая, тихая радость была в этой жизни, которой я никогда не жила до этого.

В определенный момент Пападжи и Мира решили пожениться. Пападжи должен был осознавать, что этим он нарушал и традицию, и закон, поскольку Видъявати, женщина, на которой он женился около 1930 г., была жива и жила в Лакнау. История знает множество случаев, когда индусы брали себе вторую жену, но в последнее время такие браки стали считать социально недопустимыми, за исключением тех случаев, когда первая жена не могла родить ребенка. Эта практика была объявлена незаконной в 1950-х гг., когда правительство Индии приняло постановление парламента, которое прояснило и систематизировало индийские обычаи, связанные с браками, разводами, наследованием имущества и т. д. Поскольку индийское общество отличается плюралистическими взглядами, разным религиозным группам разрешается принимать свои собственные законы по этим вопросам.

У Пападжи никогда не было близких отношений с Видьявати. Несмотря на то что он всегда охотно помогал ей деньгами, с 1950-х гг. он проводил мало времени в своем доме в Лакнау. Часто, возвращаясь в Лакнау, он предпочитал останавливаться у своих родителей или преданных, которые жили в других частях города.

Несмотря на то что Видьявати видела много необыкновенных трансформаций на сатсангах, которые проходили в ее доме, она никогда на самом деле не верила, что ее муж: был настоящим гуру. Она иногда говорила о чудесном безмолвном присутствии Романы Махарши, но никогда не упоминала, что что-то подобное было во время сатсангов Нападжи. Она в любое время дня и ночи покорно обслуживала нескончаемый поток преданных, которые приходили к нему, но казалось, что она всегда считала своего мужа не кем иным, как несносным и порою безответственным кормильцем, который должен был обеспечивать ее всем необходимым в хозяйстве.

Я спросил Нападжи об этой стороне его жизни.

Вопрос:Что думала Ваша семья, и в особенности Ваша жена, о Вашем бродячем образе жизни? Сколько из них считают Вас просто членом семьи, а сколько обращаются с Вами как с джняни?

Пападжи:Никто из моей семьи не принял мое поведение. Моя жена больше всех страдала из-за этого. По ее мнению, я вел себя безответственно. С начала 1940-х гг. я всегда ставил на первое место свою духовную деятельность. Я подал в отставку с военной службы, чтобы найти гуру который мог бы помочь мне увидеть Бога, поскольку я думал, что это важнее всего в жизни. Моя жена так не считала. С ее точки зрения, я должен был работать, чтобы обеспечить семью, а вместо этого я шатался по всей Индии и тратил деньги на безуспешные попытки найти гуру, который мог бы мне помочь. Она никогда не понимала и не разделяла моей страстной жажды Бога. Она думала, что я просто ленив и потакаю своим желаниям.

Когда я возвращался домой, она начинала сердиться на меня и требовала ответа, кто, по моему мнению, должен обеспечивать ее и детей, если я не утруждаю себя работой.

«Как ты собираешься дать им образование? Как ты собираешься их кормить? Как ты собираешься женить и выдавать их замуж, если у нас нет денег? Ни одна семья не захочет принять их, как только они узнают, что их отец безработный и тратит все свое время и деньги на нескончаемые паломничества».

Я отвечал ей: «Все уладится. Не беспокойся. Бог заботится о нас. Он даст нам все, что нам нужно».