Николай Норд - Азбука экстрасенса

И это была моя первая победа, которая пришла месяца через три или четыре после того, как я стал пробовать заниматься телепатией, а то я уже собирался бросать это дело… В тот раз я не уловил всех его мыслей, но поймал главную — превалирующую. С течением времени дела у меня шли все лучше и лучше, и сейчас в большинстве случаев я правильно понимаю, что содержится в мозгах прохожих, и делаю это быстрее. Попадись этот малый мне сейчас, я бы уже точно мог определить, для кого ему были нужны цветы и зачем потребовалось заходить в Сбербанк.

— Ты только в транспорте упражнялся или еще как-то? — спросил я Евгения.

На лице Евгения возникла вдруг маска дубовости:

— Ну да, а еще как-то раз — под одеялом с девочкой!

— Не понял…

— А что тут понимать? Скажи на милость, Николай, какого черта я со всеми должен делиться своими секретами, добытыми, так сказать, потом и кровью?

— Я напишу о тебе в книге, твой престиж подрастет.

— Ну да — до небес! Впрочем… Книга-то дельная?

Я вздохнул:

— Когда это я писал дерьмо, Женя?

— Уболтал! — хлопнул он меня по плечу. — Спрашивай.

— Так что бы ты посоветовал начинающим телепатам?

— Доставай свой диктофон и записывай, только после мне рукопись покажешь перед отправкой в редакцию — не люблю, чтобы меня перевирали или неправильно поняли. И потом, я могу на эту тему говорить без умолку, так что держи диктофон крепче и не думай, что я страдаю недержанием речи.

Я не понял юмора собеседника, но включил диктофон, пожелал ему говорить только по делу и сжато, и Евгений стал надиктовывать:

— Есть два момента, без наличия которых, как я считаю, заниматься телепатией невозможно и даже опасно. Первый — это необходимость быть здоровым физически и психически. И второй — в жизни ученика должен постоянно присутствовать позитив. Любые элементы беспокойства и неуверенности могут настроить ученика на прием такой негативной информации, которая целиком поглотит его и навсегда закроет ему дорогу в информационное поле Вселенной. И это — в лучшем случае. А в худшем — лишит возможности нормального мышления в обычных условиях. А необычные условия, как ты сам понимаешь, встречаются только в психушках.

— Уж не кликуш и бесноватых ты имеешь в виду?

— Не только. Сюда можно добавить, например, маньяков, которые слышат приказы на убийства или еще что-то там ужасное.

— Важное предупреждение!

— Далее. Сразу же после посылки телепатемы человеку, находящемуся вне сферы досягаемости, обучающийся должен представить себе, что он находится рядом с ним; нарисовать его образ в своем воображении, причем такой образ, который бы настороженно прислушивался: «Кто это меня тут позвал?»

— Извини, Евгений, а что такое телепатема?

— Телепатемой я называю мысленное сообщение — приказ, обращение, просьбу, которую я посылаю своему «абоненту». Причем она посылается в яркой образной форме, и обычно, когда она достигает потребителя, у меня возникает ощущение некой эйфории удачи.

— Понятно.

— Далее. Неофиту всеми силами надо стараться думать о своем визави только хорошее, испытывать по отношению к нему чувство глубокой благодарности, удовлетворения актом посылки информации.

Далее. Если ученик добивается двусторонней связи, ему надо создать в воображении свой собственный образ и подарить его своему визави с радостью, в качестве лучшего его друга. И если «абонент» такого друга примет, то ученик может ощутить теплую волну экстаза и одновременно встречную волну установления двусторонней телепатической связи. Это и будет являться началом информационного обмена.

После этого можно мысленно задавать определенные вопросы и получать интересующую вас информацию. При этом нужно помнить, что связь может прерваться, если оставлять без ответа встречные вопросы.

Оказывается, кроме как с людей, можно считывать мысли и с высокоорганизованных представителей животного мира. А если учесть, что большинство из них — вроде кошек, собак, лошадей, свиней, дельфинов, ворон и еще многих других — сами по себе телепаты (именно таким образом они общаются между собой), то почему бы и человеку не пообщаться с животными телепатически?

Я не буду далеко ходить, просто сошлюсь на передачу «Битва экстрасенсов» № 12. И там экстрасенсы общались с одной собачонкой, которая некогда потеряла прежнего хозяина, а ныне обрела нового. И она до сих пор тосковала по старому хозяину.

Так вот, там информация, полученная от собаки разными экстрасенсами, практически повторяла одна другую. Причем пес по-разному относился к самим экстрасенсам — к кому-то он ластился, а на кого-то лаял и не подпускал к себе. А потом выяснялось, что одни из них любили собак, другие были к ним равнодушны, а третьи сами были живодерами. То есть пес считывал с них эту информацию и, соответственно, по-разному на людей реагировал.

В детстве я частенько наведывался в гости к своей тетке, которая в то время жила в бараке в рабочем квартале на окраине города. Она приехала сюда жить из деревни, а деревенские сызмальства растут вместе с животными — коровами, курами, собаками. Вот и в городе ей было скучно без животинки и, несмотря на барачную тесноту, тетка завела себе собачонку Жульку. Та была красивой и умной псинкой, да вот беда, по весне она приносила приплод, с которым потом начинались хлопоты — надо было куда-то пристраивать щенков. Но молодняк тоже получался симпатичным, и быстро расходился по рукам.

Но как-то раз в помете оказался совершеннейший уродец: длиннорылый, косолапый и косоглазый, его впоследствии Крысом назвали, наверное, от слова «крыса». И его никто не хотел к себе брать. Тетка же моя была душевной женщиной и не могла утопить бедолагу, как это обычно делалось с непристроенными щенками, но и держать двух собак в комнатенке, где и так ютилось еще пять человек, она не могла. В итоге, соорудили во дворе барака для Крыса будку и поселили его туда. И стал он как бы общий пес всего барака — все его подкармливали, все поглаживали, иной раз и попинывали за шкоду, но особо никто не обижал, правда, никто особо и не голубил. В общем, конкретного хозяина у него не было, поэтому, видимо, по большей части он бывал грустным и необщительным, а имя его со временем переиначили с Крыса на Крис. И так он себе жил и жил потихоньку.

Но вот однажды во двор на стареньком «Москвиче» заглянул заезжий точильщик. Был он внешне невзрачным, одноногим фронтовым инвалидом на протезе-деревяшке, с сивыми бровями, словно изъеденными молью, и морщинистым рябым лицом, на котором один глаз смотрел на вас, а другой на восток. Седые его волосы топорщились слипшимися стручками из-под замасленной фуражки-шестиклинки, а за ухом торчала осыпающаяся папироска.