Николай Норд - Практикум реального колдовства. Азбука ведьм

Диагностику по фотографии можно проводить точно так же, как и на живом человеке. Все эти способы описаны у меня в книге «Как вылечить себя…».

В упрощенном виде нужно для начала научиться определять: мертв человек или жив. Для этого возьмите две фотографии известных вам людей и диагностируйте их кончиками пальцев или всей ладонью. От фотографии живого человека, как правило, исходит тепло, от мертвого – холод. Для сравнения можно положить их рядом и экспериментировать до тех пор, пока не получите устойчивого положительного результата. Добившись первых успехов, усложните опыт. Возьмите несколько снимков также известных вам людей, живых и умерших, переверните снимки обратной стороной и по той же схеме снова добейтесь устойчивых результатов.

Некоторые знахари делают это так: крестят снимок, потом подносят к нему ладонь: если от снимка идет тепло, значит, человек на снимке жив, если холод – мертв.

Бывают и иные ощущения, например, при диагностике фотоснимка с покойником или очень больным человеком в ладони ощущается как бы некий отсос чего-то неуловимо ветреного. Это фотография качает из вас вашу здоровую энергию, лишая вас здоровья. В этом случае блокируйтесь и долго с такими фотографиями не работайте.

В дальнейшем, по мере развития способностей, можно просто вглядываться в снимок в состоянии транса, тогда, со временем, перед глазами начинают возникать какие-то картинки или образы, рассказывающие о судьбе этого человека.

Тренируйтесь, и успех будет вам обеспечен!

Совет: не держите дома на видном месте портреты ваших усопших родственников – со временем подорвете здоровье.

Часто люди сравнивают силу целителей и колдунов и задаются вопросом: почему целительские практики сильнее колдовских? Потому что положительное направление, которое целители инициируют, всегда сильнее отрицательного. И поэтому любой колдун должен обладать мощнейшей энергетикой, чтобы победить положительный посыл целителя. Вот почему колдунов меньше, чем целителей, и их энергия сильнее последних. Любой колдун может исцелять, но не любой целитель способен на колдовство. Это все равно что сравнивать врача и убийцу-маньяка: на хладнокровное убийство способны немногие – если только это не зомбированные фанатики или малоумки, – а стать врачом – не такая уж и проблема.

Поэтому силу колдунов и целителей нельзя ставить в один ряд с их целительными или колдовскими практиками. Это разные вещи, как вода и пламень.

То, что чудеса бывают, многие не ставят под сомнение, ибо сами попадали под его действие либо были непосредственными свидетелями оного. Поэтому, в принципе, в явлении чуда ничего сверхъестественного нет. Другое дело, чудеса, бывает, случаются как сами по себе, так и по чьей-либо воле.

Сам я был не только свидетелем, но и участником многих чудес. Но в этой книге я и так достаточно останавливался на этих вещах, однако чудеса случались и с моими родными и знакомыми.

Моя мать, например, не раз рассказывала мне историю своего непонятного чудесного спасения. Было это в военные годы, когда она, будучи незамужней девушкой, была мобилизована на военный завод. Тогда рабочий день в две смены подряд считался нормой, и многие люди, кто жил от завода далеко, неделями не бывали дома, а ночевали в цеху, поскольку пассажирский транспорт, как правило, не работал, а опоздать на пять минут в цех означало несколько лет исправительных лагерей. Так что войну мы выиграли не только миллионами положенных на полях боев солдатских жизней, но и страхом жестоких наказаний и нечеловеческим трудом тружеников тыла. Но я отвлекся, продолжу. Так вот, матери повезло: дом, где она квартировала, стоял неподалеку от завода, и мать ходила ночевать к себе.

И однажды, возвращаясь с работы после двенадцати ночи и идя по пешеходной дорожке, она увидела, как по пустынной булыжной мостовой на сумасшедшей скорости мчится полуторка. Вдруг ее направление изменилось, и машина направилась прямо на пешеходную дорожку. Мать же продолжала следовать своим путем, полагая, что на эту дорожку машина не заедет – это было вне всяких правил. Но в последний момент, когда грузовик оказался всего в нескольких метрах от нее, мать вдруг поняла, что уже никуда не сможет убежать или увернуться – полуторка раздавит ее.

Но тут произошло что-то непонятное: у самого края мостовой машина вдруг резко замедлила ход, но не за счет торможения – все происходило в какой-то странной тишине – не было слышно ни визга тормозов, ни звуков трения шин о булыжную мостовую, а так, словно грузовик въехал в какой-то упругий резиновый буфер. Его тут же развернуло на девяносто градусов, и он понесся на противоположную сторону дороги. Там он врезался в деревянный столб, сбил его, отчего порванные провода густо заискрили, потом перевернулся и встал снова на колеса, совершенно искореженный и со смятой кабиной. По мостовой с металлическим гулом катились снаряды, которые он вез.

Когда мать подошла к машине, то из кабины со смятой дверью уже выбрался паренек лет шестнадцати, причем совершенно невредимый. Он стоял испуганный, покачиваясь и схватившись за голову, – время было военное, и его после такой аварии как минимум ждали лагеря. Как выяснилось, он заснул за рулем, работая по двенадцать часов в сутки. Объяснить, что произошло, он не мог. Не могла этого объяснить и мать.

Что это было или кто это был? Может, ангел-хранитель ее спас? Может, и так, но от этого чудо не отменялось.

Вообще, понятие «чудо» обычно рассматривается как следствие или событие без закона или вне закона. Но на самом деле для колдунов или ведьм оно является естественным спутником тонкого понимания тонких законов, действующих в нашем сознании, а творящий принцип чуда для них – это вера, идея и собственная оккультная сила.

Шаманы – это особого рода колдуны и ведьмы северных и восточных районов России и Северной Америки, которые вершат колдовство публично в откровенно трансовом состоянии с помощью особой пляски под звуки бубна и самоокуривания наркотическим дымом из костра.

Шаманы убеждены, что весь мир населен духами, поэтому общение с духами и есть профессия шамана. Слово «шаман» переводится с тунгусского как «возбужденный человек». А у тюркоязычных народов Сибири колдовская практика шаманов называлась словом «кам», отсюда и само колдовство обозначалось словом «камлать». Для этого шаман надевает ритуальный костюм и, взяв необходимые принадлежности, собирает своих соплеменников. Потом он разводит специальный костер и располагает всех вокруг огня. После принесения жертвы он начинает плясать, петь и ударять в бубен. При этом его пляска носит особый трансгенный, ритмичный характер. Сам ритм осуществляется особым потряхиванием различных предметов на одежде – блях, монет и различных амулетов – и усиливается исступленными выкриками и ударами в бубен, постепенно нарастающими.