Лора Мелик - Ты сам творишь свою судьбу. За гранью реальности

Итак, выдав себя за осу, сделавшую великое открытие, пчела начала учить ос делать мёд. Те были в полном восторге и трудились под её руководством не покладая рук. Но вот настало время отдыха. И тут осы заметили, что в пылу работы с пчелы полностью стёрлась её маскировка. И они узнали её.

Все, как одна, осы набросились на пчелу и закусали до смерти, как незваного гостя и древнего врага. И разумеется, весь наполовину уже готовый мёд был с негодованием выброшен… ибо что хорошего может быть в предложенном чужеземцем?

Святой Августин, как и святой Фома, равным образом натягивают на «небесную плоть» ссоренные, тончайшие формы материи, ограниченные своим наипростейшим выражением, иными словами, ограниченные простотой и неповторимостью принципа различения каждого чина или природы ангела.

В связи с этим очень важно название, которое Жак Маритэн дал своему сочинению в «Боге и о дозволении зла».

Бардо – тибетское слово, означающее «переход» или промежуток между завершением одной ситуации и началом другой. «Бар» – значит «находиться между», «до» – «приостановлен, подвешен».

Печатается по изданию: Жития святых, изложенные по руководству Четьих-Миней св. Димитрия Ростовского. М., 1906. Кн. 7. С. 530–550 (Житие преподобного Василия Нового).

Григорий – ученик преподобного Василия Нового, очевидец многих чудес его и составитель его жития.

Одесная, или правая, сторона означала вообще почётное положение. В Евангелии (Мф., 25: 32–46) положение по правую сторону от вечного Судии усваивается праведникам, а по левую сторону – грешникам. Таким образом, положение на одесной или на левой стороне означает или оправдание, или осуждение.

Эфиопами назывался первоначально народ, обитавший на юго-востоке от Египта, в стране, соответствовавшей теперешней Абиссинии, и отличавшийся чёрным цветом кожи. Впоследствии христианские писатели стали называть эфиопами мрачных духов злобы, которые часто изображались на памятниках церковного искусства в виде чёрных людей.

Хартия – бумага, листок.

Свитком обыкновенно назывался тонкий свёрток исписанного с обеих сторон длинного пергаментного листка; при чтении он постепенно развёртывался, а потом свёртывался по-прежнему.

Тесло – плотническое орудие, род топора и струга.

Представленное здесь описание смерти очень образно и чувственно и, конечно, не должно быть понимаемо в буквальном смысле. Здесь чувственное и грубо-образное нужно понимать, насколько возможно для нашего ума, в таинственном и духовном смысле.

Мытарства – нечто вроде застав или таможен, которые встречают на своём пути души умерших людей, возносясь к Престолу Небесного Судии. При них стоят духи злобы и взымают со всякой души, повинной в известном грехе, своего рода пошлину или выкуп, состоящий в представлении им на вид противоположного этому греху доброго дела. Названия мытарства и мытари заимствованы из истории еврейской. Мытарями у евреев назывались лица, назначенные римлянами для сбора податей. Они обыкновенно брали на откуп собирание этих пошлин и употребляли всевозможные меры, не пренебрегая даже истязаниями, чтобы извлечь для себя наибольшие выгоды. Мытари стояли при особых таможнях или заставах, собирая с провозимых товаров пошлины. Заставы эти назывались мытницами, мытарствами. Христианские писатели это название перенесли и на места воздушных истязаний, при которых восходящие к престолу Небесного Судии души задерживаются злыми духами, старающимися уличить их во всевозможных грехах и чрез это низвести в ад. Сущность учения о мытарствах заключается в слове святого Кирилла Александрийского (в 444 г.) о исходе души, помещаемом обыкновенно в Следованной Псалтири.

«При разлучении души нашей с телом, – говорится здесь, – предстанут пред нами, с одной стороны, воинства и силы небесные, с другой – власти тьмы, воздушные мытареначальники, обличители наших дел. Узрев их, душа содрогнётся, вострепещет и в смятении и ужасе будет искать себе защиты у ангелов Божиих; но и будучи принята ангелами и под кровом их протекая воздушное пространство и возносясь на высоту, она встретит различные мытарства, кои будут преграждать ей путь в царствие, будут останавливать её стремление к оному. На каждом из сих мытарств востребуется отчёт в особенных грехах. Каждая страсть, всякий грех будут иметь своих мытарей и истязателей. При том будут присутствовать и Божественные силы и сонм нечистых духов; и как первые будут представлять добродетели души, так последние – обличать её грехи… И если за благочестивую и богоугодную жизнь свою она окажется достойною (награды), то её восприимут ангелы, и тогда она уже небоязненно потечёт к царствию… Напротив, если окажется, что она проводит жизнь в нерадении и невоздержании, то услышит оный страшный глас: да возмется нечестивый, да не видит славы Господней (Ис., 26: 10); тогда оставят её ангелы Божии и возьмут страшные демоны, и душа, связанная неразрешимыми узами, низвергается в темницы адские».

Отсюда видно, что мытарства представляют собой неизбежный путь, наполненный всякого рода заставами и таможнями, по которым совершают свой переход от временной жизни к вечному жребию все человеческие души, как добрые, так и злые. Во время этого перехода каждая душа в присутствии ангелов и демонов, без сомнения, пред оком всевидящего Судии, постепенно и подробно испытывается по всех её делах, добрых и злых; следствием же этого подробного отчёта бывает то, что добрые души оправдываются на всех мытарствах и возносятся ангелами прямо в райские обители, а души грешные, задержанные на том или другом мытарстве и обвинённые в нечестии, влекутся по приговору невидимого Судии демонами в их мрачные обители. Таким образом, мытарства суть не что иное, как частный суд, который совершает над человеческими душами невидимо Сам Господь при посредстве ангелов, допуская к тому и клеветников братии нашея (Апок, 12: 10) – злых духов, суд, на котором припоминаются душе и беспристрастно оцениваются все её дела и после которого определяется ей известная участь. Суд этот называется частным, в отличие от всеобщего, который будет совершён над всеми людьми при кончине мира, когда Сын человеческий снова приидет на землю во славе своей.

В житии преподобного Василия Нового изображены все подробности этого частного суда при мытарствах. Читая все эти подробности, должно помнить, однако, что как вообще в изображении предметов мира духовного для нас, облечённых плотью, неизбежны черты более или менее чувственные, так, в частности, неизбежно допущены они и в подробном учении о мытарствах, которые проходит человеческая душа по разлучении с телом. А потому надобно твёрдо помнить наставление, какое сделал ангел преподобному Макарию Александрийскому (в 391 г.), начиная говорить ему о мытарствах: «Земные вещи принимай здесь за самое слабое изображение небесных». Надобно представлять мытарства не в смысле грубом, чувственном, а, сколько для нас возможно, духовном и не привязываться к частностям, которые у разных писателей и в разных сказаниях самой Церкви, при единстве основной мысли о мытарствах, представляются различными.