Жерар Энкос (Папюс) - Гипноз и магия

Прежде чем идти дальше, повторим вкратце то, что прошли до сих пор. Определив в человеческом организме существование особенного тела, мы искали не столько в преданиях, сколько в исследованиях современных ученых и в многочисленных недавних фактах доказательства существования этого принципа.

Гипнотизм и внушение показали нам реакции этого принципа на тело посредством стигматов, на разум посредством идеальных образов и импульсивных действий. Учение магнитизма и глубоких состояний гипноза привели нас к замечательному открытию, что этот принцип действует не только в пределах организма, но еще, что он экстериори-зируется, и мы шаг за шагом проследили экстерьеризацию чувствительности, что и привело нас к вопросу о колдовстве и к реакциям психической силы или астральной эманации, которые мы встретили, доказывая явления угрызения совести и психургии. Теперь мы можем идти еще дальше и присутствовать при полной экстсриоризации "двойника" человека. Для этого мы обратимся к новым еще опытам. Эти опыты составляют продолжение "впечатлений замаг-нитизированного", извлечение из которых мы дали уже раньше

Фантомы Живых.

(Из "Анналов психических знаний ").

В майском и июньском номере 1895 года "Анналов" г. Лоран описал ощущения, которые он испытал до 3-го состояния гипноза и которые он помнил, благодаря моему внушению.

Когда я достиг определения у него состояний более глубоких, я констатировал, что внушение почти не имело более влияния (здесь, впрочем, общий закон): так что при пробуждении Лоран ничего больше не помнил, вопреки моим приказаниям, и не мог продолжать начатую работу.

Этот труд я снова начну с того места, на котором он остановился.

С 4-го состояния экстериоризированная чувствительность казалась сгруппировавшейся с 2-х сторон Лорана и образовала здесь как бы силовые линии при двух полюсах магнита.

В 7-м состоянии она конденсируется в виде голубоватого светящегося облака на высоте его тела; он его видел на расстоянии 1-го метра от тела, и я контролирую существование этого облака, потому что оно сделалось местом сосредоточия его чувствительности. Когда сон был углублен, он видит формирование другой колонны, на той же высоте, на том же расстоянии, разной чувствительности, но красноватого оттенка. Наконец, в состоянии еще более глубоком, обе колонны соединились перед Лораном в один голубовато-красный фантом в котором сосредоточилась вся чувствительность: этот фантом, приближался или удалялся, следуя его воле, хотя естественно стремился удалиться. Эта колонна светилась, она проникала через стены и, казалось, освещала предметы, на которых останавливалась: таким образом Лоран мог, благодаря этому отсвету, замечать предметы, помещенные в соседней комнате, но не очень определенно.

В этой статье я опишу единственно детали моих опытов, следуя их порядку, по моим заметкам изо дня в день; читатель сможет таким образом проследить ряд событий и видеть, как они меня привели естественно и без преднамеренной идеи к гипотезе, которую я предложу позднее.

2 января 1894 г.

Я становлюсь перед Лораном и магнетизирую его пассами в полутемноте. Через некоторое время он видит голубоватую светящуюся колонну, формирующуюся направо от него, затем как она удаляется по мере следования состояний гипноза, разделенных фазами летаргии. В то же время налево от него развивается красная светящаяся колонна, которая появилась позже голубой и удаляется одинаково. Эти колонны становятся все более и более светящимися, но без всякого формирования; это – облака его толщины и вышины, грубо представляющие контуры его тела. Когда Лоран приподнял одну из рук, на облаке с соответствующей стороны появилось утолщение. Тогда я быстро действую на его надбрюшие, как бы сцеживая флюид. Лоран заявил, что он почувствовал себя пустым. Через несколько мгновений он увидел, что обе колонны соединились между мною и ним и образовали одну полукрасную и полуголубую тень, представляя еще форму его тела.

Я приблизил к этой колонне горящую головню; он уведомляет о сильном ощущении ожога. Когда я трогаю рукою его фантом, он чувствует мое прикосновение; если я щиплю мою руку, он испытывает щипок, но ничего не чувствует, когда моя рука не соприкасается с колонной. В течение 30 секунд я продержал руку между фантомом и его ногой: после пробуждения нога была совершенно омертвелой, и я должен был ее энергично растирать, чтобы вернуть ее к нормальному состоянию.

Я поместил в фантоме фарфоровую пластинку, покрытую черной копотью, и констатировал, что черный налет заменился рыжим на всем протяжении: но нужно было бы повторить этот опыт, чтобы совершенно удостовериться, что перемена цвета принадлежит поглощению или трению экстериоризированной субстанции.

Так как фантом стремился удалиться, я сказал Лорану, чтобы он не препятствовал ему: тогда он мне рассказал, что фантом отправился в его комнату и уселся в кресло перед столом. Я сказал ему, чтобы он взял карандаш, бумагу и написал: «Я здесь», чтобы иметь материальное доказательство этой экстериоризации. Он мне ответил, что его пальцы не могут держать карандаш.

Тогда я приказал Лорану возвратить свой двойник и разбудил его.

3 января 1894 г.

Я усыпляю Лорана передними пассами. Голубой фантом, правый, начинает развиваться в 7-м состоянии, левый же, красный, появляется в 8-м. Оба фантома еще в виде светящихся облаков, которые освещают предметы, находящиеся спереди или сзади них (субъект видит только последние). Они следуют взглядам Лорана, и только поэтому он может соединить их перед собой, вопреки их стремлению удалиться. Когда фантом полный, т. е. представляет то, что можно назвать двойником, он имеет то же стремление.

Я снова помещаю в двойнике фарфоровую пластинку, покрытую черной копотью: цвет слоя изменяется по законам, как если бы он был подвергнут испарениям. Лоран говорит, что в то время, как пластинка находится в его двойнике, она светится блестящими точками; однако, этот опыт не казался мне достаточно убедительным; в продолжение глубоких состояний Лоран сохраняет неприкосновенно свои способности речи и умозаключения, но не имеет никаких воспоминаний о событиях, которые произошли во время предыдущих усыплений.

4 января 1894 г.

Усыпляю Лорана. Оба фантома развиваются обыкновенным образом, направо и налево. Я предоставляю им удаляться согласно их стремлению: Лоран видит, как они по мере удаления уменьшаются в величине, и, наконец, теряет их из вида. Он чувствует себя ослабевшим. Я предписываю ему вернуть их, он исполняет это с продолжительными усилиями. Я его пробуждаю.