Елена Хотулева - Гравбры на ветру

Продиктовав своему сотруднику псевдоним и название произведения, я распорядился, чтобы он узнал об этой женщине все — имя, адрес, телефон. Я был готов позвонить ей прямо сейчас и вместе с Еленой ехать хоть на край света, чтобы выяснить, что же все-таки произошло тогда давно и в эти самые последние дни.

Елена как-то грустно посмотрела на меня:

— Вы думаете, это что-то изменит? — она достала еще одну сигариллу и закурила. — Как это может повлиять на нас?

— Не знаю. Но у меня желание поставить в ее истории какую-то финальную точку. Я же просил ее тогда дать мне твои координаты, сказать, где ты работаешь, предоставить мне хоть какую-то возможность тебя найти.

— Но я не понимаю, подождите, не могу понять… — Елена бросила сигариллу и прижалась ко мне будто в поиске защиты. — Почему вы думали, что именно я… Именно со мной что-то может получиться? Как вообще об этом зашел разговор?

— Анн никогда не скрывала, что живет одну жизнь за двоих. Но дело в том, что я смотрел на нее и чувствовал… Порой мне казалось, что она и есть та самая женщина, которую я искал так много лет.

— Но может так и было?

Я понял, что Елена не видела мир как я. Ее возможности так далеко не простирались. Она ничего не знала о том, кто стоял за спиной Анн. Пришлось ей объяснить:

— Нет. Это было невозможно. Анн всегда принадлежала другому. Они были неразлучны. Ты не видела его? Ты не умеешь видеть? — почему-то мне показалось, что здесь что-то не так. Я взглянул на Елену и понял, что сейчас она вполне способна видеть то, что скрыто от взгляда множества людей.

Она нахмурилась и потерла виски кончиками пальцев:

— Да… То есть, я не видела в те времена… Не умела… Тогда я вообще подумала, что она просто очень творческий человек, и эта ее идея о том, что мы единое целое… Я не поверила ей. Но последние дни… Я понимаю, о чем вы говорите. Да, я стала видеть. Как раз после той аварии. Я и застряла тогда на светофоре из-за того, что в меня вошла какая-то энергия и сделала меня другой. Но что это было? Вы знаете?

Я не знал. И не мог догадаться. Мне было неприятно, что я могу потерять в ее глазах авторитет, но был вынужден признаться в том, что ничего не понял во всей этой истории.

Телефонный звонок прервал наши размышления. Начальник службы безопасности спешил доложить о результатах проделанной работы.

— Я все выяснил. Эту женщину звали… — он сказал мне имя и фамилию. — Но телефон, я так думаю искать уже не имеет смысла. На днях она умерла.

— От чего? — я был ошарашен этой новостью. — Когда точно это произошло?

Я все выслушал и поблагодарив, положил трубку. Елена вопросительно посмотрела на меня. Она казалась мне такой красивой с ее взглядом, полным какой-то удивительной нежности, что я не удержался и стал целовать ее. Однако, вспомнив про Анн, заставил себя вернуться к разговору.

— Анн умерла. И что интересно. Получается, что умерла она примерно в то самое время, когда мы столкнулись на шоссе. Ты понимаешь, что это может для тебя означать?

— О, нет… Неужели? — Елена испуганно зажмурила глаза. — Если у нас была одна душа на двоих, то… То мы объединились, да? Вы думаете, это возможно? А тот… Тот, кто был с ней? Он теперь?.. — она взглянула в сторону двери.

Я усмехнулся и подумал, что если бы все было так, как представилось Елене, то для меня это был бы удар ниже пояса. Нет, хвала мирозданию! Герой Анн был только ее герой. И как видно… — тут до меня стало доходить, что произошло на самом деле.

— Елена, слушай… Это невероятно, но кажется, я наконец-то понял. Анн всегда говорила мне, что нас четверо. Понимаешь, единая душа. В высшем понимании этого слова конечно же. Мы были разделены на четыре части. И теперь, когда она умерла, ты стала носителем той энергии, которая раньше была в них обоих. Это как раз то, что я видел, как вспышку света над твоим автомобилем.

— И поэтому… — она внимательно смотрела на меня, будто пытаясь привыкнуть к тому, как просто я говорю о подобных вещах. — Именно поэтому я перешла на новый уровень… — она встала и, сбросив плед, подошла к парапету. — Какая-то невероятная история. А мы. Вдруг это снова ошибка? Как тогда жить? Как??

Я встал рядом и обнял ее. Многое мне оставалось непонятным. Но все же, благодаря своему дару, я мог видеть значительно больше нее. Для Елены все еще было неочевидно, что мы созданы друг для друга. Она была полна страха, стереотипов о своем возрасте, сомнениями из-за различных неудач. В конце концов, она просто не могла смотреть в будущее, хотя, судя по всему, прошлое видела в гораздо больших подробностях чем я. Да она боялась, что мы оба обманываемся, принимая нашу только что родившуюся связь за судьбоносную встречу. Но для меня уже было все очевидно — я наконец-то нашел ту, которую искал столько лет. Теперь я не собирался отпускать ее от себя ни за какие блага мира. И мне во что бы то ни стало надо было доказать ей, что мы созданы друг для друга.

Мы целовались на ветру, а когда накал страстей пересек границы разума, ушли в комнату, где, как я и ожидал, получили подтверждение того, что мы — более чем просто идеальная пара. Это была какая-то удивительная физическая совместимость. Как будто при создании, двух людей старательно подгоняли друг под друга, чтобы ни в чем не было противоречий. Казалось, что это не может быть правдой. Однако речь шла о материальном мире, а в нем гораздо труднее ошибиться…

Было далеко за полночь, когда Елена посмотрела на часы и начала беспокоиться.

— Мне пора, — она сказала это так, будто бы кто-то когда-то приказал ей ни при каких обстоятельствах не оставаться у меня до утра.

Я понимал, что раз она знала обо мне так много всего, то не может не догадываться и о моей привычке… Да, я всю жизнь спал один. Даже в путешествиях, когда меня сопровождала какая-нибудь подруга, я снимал ей отдельный номер, чтобы она не мозолила мне глаза по утрам и не мешалась в кровати. Поэтому, мне следовало ожидать, что Елене не потребуется особых указаний — когда дело дойдет до сна, она соберется и уедет. Но… Именно сейчас… Впервые в жизни… Я не хотел оставаться без нее. Категорически. Я хотел заснуть вместе, ощущать теплоту ее тела, знать, что она никуда не исчезнет, когда наступит утро…

Но видимо все обстояло несколько сложнее. Этой ночью, когда мы впервые до конца принадлежали друг другу, я вступил в конкурентную борьбу сам с собой. Я еще не выяснил, каким образом она так хорошо знала меня того, жившего в адовой концлагерной жизни. Но суть была в том, что я прежний был для нее большим авторитетом, чем я нынешний. Видимо его она боялась до такой степени, что на мое предложение остаться ночевать ответила довольно странно:

— Нет, пожалуйста, я прошу вас… — она говорила так, будто я мог убить ее из-за одного неверно сказанного слова. — Так не должно быть… Это неправильно… — она была уже почти одета и села на пол возле кровати, чтобы лучше видеть мое лицо. — Если я останусь, то что-то нарушится, что-то пойдет не так… У меня же машина там внизу. Я быстро доеду. Ничего не случится…