И Калышева - Основы истинной науки - I

Ведь если основания, принятые для суждения, одни и те же, то выводы разума и логики должны вести к одинаковым результатам и разногласий не должно быть; стоит только спорящим добросовестно согласиться между собой, проверить основания мысли, ход суждения, указать друг другу обоюдные ошибки, и вывод получился бы одинаковый. Но дело в том, что редко ведутся споры с целью выяснения истины, но всегда преследуется тщеславное намерение, во что бы то ни стало взять перевес над своим противником, быть победителем и, став в общественном мнении выше, осмеять его и восторжествовать.

Многие спорят для того, чтобы спорить; им нравится самый процесс спора; сегодня они защищают одно мнение, а завтра ему противоположное и хвастают тем, что в обоих случаях остаются победителями. Эта любовь к одержанию победы при обмене мнений совсем не редкость и несравненно более распространена, чем об этом думают; напротив, её надо до некоторой степени искать в каждом из нас и в каждом споре, ибо людей способных судить беспристрастно и радоваться успеху ближнего очень мало; большинство никогда не отказывается от случая указать другому, что и в его, хотя и правильном, суждении есть доля смешного.

Если это не было бы так, то не существовало бы целой науки эристики об искусстве вести в обществе дебаты. Наука эта возводит искусство вести спор на степень настоящего турнира, где спорящие прямо становятся в оборонительные друг против друга положения и, как на каждом поединке, наносят удары, парируют их, и более искусный спорщик должен всегда иметь перевес, независимо от того на чьей стороне правда.

При сём необходимо заметить, что эристика не создана искусственно для научения человека злу и пренебрежению к истине; совсем напротив, она обращает лишь внимание на наиболее распространённые уклонения от правильного суждения или на ошибки мысли, которые, сами того не замечая, допускают люди, делая свои выводы и заключения. Она основывается на практике жизни и весьма наглядно указывает, как далеко заводит неправильная форма суждения в область самообмана.

Разбирая все уклонения от правильного суждения, на которые указывает эристика, и находя то одни, то другие неверности положительно в каждой речи, в каждом суждении и на каждом шагу, надо, к сожалению, сказать, что ничто так не редко между людьми, как светлый и ясный разум, здравый смысл и непритворное желание быть ближе к истине.

В ещё большие ошибки, чем форма суждения и образ мысли, заводят нас недостаточность оснований, принимаемых нами как исходные точки нашего мышления. Выражая свою мысль, или обсуждая какой-нибудь вопрос, мы всегда имеем какую-нибудь базу или основу мышления, которую мы можем тут же и высказать или можем подразумевать, но всегда от неё мы строим дальнейший вывод разума. Например, я говорю: так как я привык ежедневно спать ночью по 8 часов и просыпаться в 9 часов утра, а завтра мне предстоит встать в 7 часов, то я лягу двумя часами раньше, а вас попрошу разбудить меня в 7 часов утра». Я могу высказать всю эту мысль, или сказать только последнее, т.е. разбудите меня завтра в 7 часов утра, тем не менее, естественный ход моего мышления основан на положении, что я привык спать ежедневно по 8 часов и просыпаться в 9 часов, и это положение служит в данном случае основанием или исходным пунктом дальнейшего вывода.

Мы всегда принимаем исходные пункты своего мышления за непреложные истины, за нечто не подлежащее ни оспариванию, ни доказательству, потому что они состоят из наших привычек, из нашего привычного мировоззрения или обычных и общепринятых принципов и правил жизни, которые, как мы себе представляем, не подлежат никакому контролю разума, так как в них не может быть внесена ни малейшая поправка, ни изменение, так как они освящены давностью в истории нашей жизни и в жизни наших предков. А между прочим, вот эти-то самые непогрешимые основы нашего мышления в слишком частых случаях не имеют никаких ни разумных, ни логических оснований. Вот их-то мы всегда меньше всего подвергаем контролю нашего разума, так как всегда мы меньше всего сомневаемся в своей собственной погрешимости и в погрешимости основных принципов и обычаев, принятых обществом. С другой стороны, если бы даже признали их неразумными и нелогичными, мы всё же не были бы в состоянии ни отрешиться от своих собственных привычек, ни сломать принципов и обычаев общества, и всякий наш протест в этом направлении напоминал бы только борьбу с ветряными мельницами.

Само собой разумеется, как бы вывод ни был разумен и логично построен, он всегда будет лжив, если исходит из недостаточно разумом проверенных данных, и все наши поступки, вызванные подобными выводами, будут одинаково ошибочны и неестественны.

И как много в жизни общества и каждого из нас ошибок, заблуждений, нелогичностей, на которых основывается наша жизнь, но которые мы считаем до такой степени непреложными, что нам и в голову прийти не может проверить их, а все они отражаются неблагоприятно на нашей жизни и заставляют нас совершать часто совсем бессмысленные поступки.

Для более наглядного выяснения своей мысли мы считаем необходимым привести несколько примеров, но решительно теряемся в массе и обилии их. Их мы находим в каждом уголке деятельности человека: среди наук, искусств, медицины, общественных отношений, между людьми в практической жизни, в семейной и решительно где угодно. Всякий знает и чувствует на себе, как много в его ежедневной жизни мелочей и дрязг разного рода, от которых желал бы он отделаться, видя их полную бесцельность и не видя никакой разумной причины их существования. Стоит войти в любую гостиную любой страны мира, в любой семейный дом, в любую хату рабочего, обратить внимание на любой факт из жизни живущих в них людей и спросить: чем оправдываете вы этот обычай, или привычку или всё, что касается строя жизни? Всякий удивится подобному вопросу и с первого раза затруднится ответом и откажется отвечать; но если вы будете настойчивы и сумеете заставить говорить, то вы всегда будете получать одни и те же стереотипные ответы: это так принято, а потому без этого нельзя; или - как же иначе, все так делают; или это требование века, и мы уже так привыкли; или это делали наши деды и прадеды, зачем будем мы иначе делать; и ни одного объяснения не получите вы со ссылкой на здравый смысл и на чистый разум.

И это не в каких-нибудь мелочах жизни, в которых было бы действительно всё равно, как ни поступать, так или иначе. В этих случаях, понятно, не стоило бы раздумываться, а действительно было бы проще всего делать так, как принято, или так, как другие поступают, но ведь это часто касается фактов серьёзных, влекущих за собой важные последствия, которых каждый должен бы был остерегаться как чего-нибудь опасного, вредного или безнравственного, а потому должен бы избегать.