ФРИТС ЮЛИУС - Ключ к пониманию произрастания растений и человеческой жизни

У плода, стало быть, мы имеем дело с периферийными органами, которые сжимаются в области вертикали и при этом полностью обращаются вовнутрь. Корень, который по своему строению целиком принадлежит области вертикали, с той же самоотдачей относится к почве за пределами себя, с какой плод относится к семени внутри себя.

И здесь мы тоже находим такой же контрудар, что и у плода; корень интенсивно усваивает субстанцию из окружающего, которому отдается (так как здесь все противоположно, следовало бы говорить о «противо-толчке» вместо «контр-удара»).

Следовательно, у корня мы имеем дело с вертикальными органами, которые отдаются окружению и открываются ему, как это обычно делают периферийные органы.

При образовании плода растение стягивает периферию в вертикаль. При образовании корня вертикаль излучается в область периферии.

То, что мы говорили до сих пор о плоде и корне, отчетливо лежит перед глазами. Теперь мы совершим прыжок и поищем еще более непосредственного отношения между обоими. Тем самым мы разовьем ход мысли сильно гипотетического свойства. Окажись эта гипотеза ложной, она все-таки, быть может, окажет определенное побуждение к дальнейшей постановке проблемы.

Обозревая всю динамику и драматизм, наблюдаемые при развертывании цветов у растения, обнаруживаешь в первую очередь полную отдачу окружающему, при которой развитие растения достигает высшей точки, но одновременно и заканчивается; и за этим следует великое углубление в себя, благодаря которому становится возможно новое развитие.

Не могло ли быть так, чтобы это противоположное движение, начинающееся с образования плода, продолжалось вплоть до прорастающих семян? Тогда из непрерывного движения могут быть поняты самоуглубление плода и вывернутость и обратность происходящего у корня. Это движение, следовательно, преодолевало бы разрыв между поколениями растений. Поколения выстраивались бы динамически подобно цепи. Сперва было высшее рассеяние в свете, затем глубокий уход вовнутрь, и, продолжая это движение плода вглубь, корень ростка обращался в служении и отдаче к земле. Затем на основе этого склоняющегося жеста поднимался бы новый росток и развивался в новое растение. Следовательно, корень большей частью принадлежал бы материнскому растению, и лишь зеленая часть – новому растению.

Мы допускаем, следовательно, что при образовании плода не только периферийные органы стягиваются в область вертикали и при этом при направлении вовнутрь оказываются за пределами своей области, но что это движение продолжается в прорастающих семенах и при этом как бы делает петлю. Корень ростка перенимает это противоположное движение и по этой причине растет вертикально вниз вместо того, чтобы расти вертикально вверх, и кроме того при образовании боковых корней он изнутри постоянно простирается в область периферии.

Если мы исследуем, какие вещественные процессы разыгрываются в области вертикали, то есть всего имеющего вид стебля, то на первом месте мы увидим там сильное перемещение вещества.

Этим путем поддерживается живая связь между органами, находящимися на расстоянии друг от друга.

Из почвы с помощью корня поднимается мощный водный поток, который большей частью проходит через черенки и прожилки листьев и вновь испаряется с поверхности листьев.

Из листьев идет другой, гораздо более медленный поток, текущий в стебле по всем направлениям, но прежде всего вниз. С помощью этого потока продвигаются собственно питательные вещества, которые образуются листьями из воздуха и почвенных солей, воды и солнечного света и с помощью которых растение строит свое тело. Первый поток поднимается в наименее живую часть стебля, древесную, и несет с собой соли, также как и более тонкие жизненные воздействия, проистекающие из плодородия почвы. Это движение из темной глубины в светлую высь, из земли навстречу солнцу, из плотного концентрированного состояния к тончайшему, распыленному (жидкость – испарение).

Другой поток происходит из наиболее периферийной области, оттуда, где действует солнечный свет; он устремляется вначале к центру и отчасти спускается до земли. Он меняет свет на тьму, переходит из тончайшего, самого расширенного состояния в густое, концентрированное и даже затверделое состояние. Он движется через очень живой слой ткани, луб, который, как правило, находится снаружи вокруг древесного. У его исходного пункта усваивается углекислый газ (например, выдыхаемый нами воздух), из которого под воздействием солнечного света выделяется кислород, переходящий, как пробуждающее жизнь дыхание, в пространство, в то время как из оставшегося углерода вместе с водой изготовляются сахаристые вещества. В очень тонком растворении, то есть в текучем состоянии, этот сахар проходит через все растение и либо больше у центра, либо больше в глубине преобразуется в крахмал. Из него образуется даже благороднейший строительный материал растения – клетчатка, или целлюлоза. Это происходит, естественно, прежде всего в местах сильнейшего роста – у концов стебля и корня. Наконец, клетчатка может даже совсем отвердеть до древесного и т. п., состояний. Все растительные субстанции от совершенно мертвой коры вокруг древесного ствола вплоть до тонкой живой белковой субстанции образуются, в конечном счете, главным образом из этого потока сахара.

Поток, поднимающийся из глубины, несет в себе импульс к разрастанию жизни. Чем сильнее действует он, тем сильнее растет растение и простирается в пространстве. Это благодаря ему растение развивает лист за листом, и благодаря ему каждый лист становится мягким и большим. Очень отчетливо его действие можно видеть у срубленного березового ствола, у которого корни еще полны жизни. Они могут дать очень гибкие побеги с большими листьями, которые едва можно признать за березовые ветви. Соответствующие явления встречаются и у садовых растений, которые слишком сильно удобрялись.

Другой поток берет начало у самого излучающегося жизненного процесса: образованная субстанция применяется не только для построения тела растения, но и для того, чтобы уплотнять его и сделать твердым. Он оканчивается полу-минеральным состоянием. Первый поток можно было бы назвать потоком жизни. Внизу он берет с собой прежде всего воду и соли, то есть минералы, чтобы вверху вызвать бурный рост.

Второй поток мог бы быть назван потом смерти. Он начинается с процесса, на котором, в конечном счете, базируется вся жизнь на земле, и заканчивается в минеральном состоянии.

У Гете мы уже встречаем намеки на оба этих потока и прежде всего на связанные с ними, формирующие влияния (« Метаморфоз растений», 30).